Я раздраженно сел и нащупал его на полу. Там было много сообщений и пропущенных звонков. Все они – от девушек, с которыми я, вероятно, встречался, но ничего от девушки, которую я хотел.

У Алой на телефоне стоял тариф с предоплатой. Я знал, что им она пользуется только в крайнем случае. Она волновалась за расходы, поэтому я как-то хотел ей дать свой запасной мобильный, но из упрямства (поведения а-ля «Я хоть и бедная, но не вымогательница и поэтому буду презирать все, что ты мне даешь») она швырнула его мне в лицо.

Не находя себе места, я пошел на кухню за стаканом апельсинового сока и вспомнил, что здесь всего несколько часов назад стояла Алая. Я начал злиться на себя за то, что постоянно думаю о ней, хотелось ее забыть хоть на минуту. Вернувшись в гостиную, где, к счастью, давно отключился Кэмерон, я сел на диван и снова проверил телефон. По-прежнему ничего.

Я был сам не свой. Когда я последний раз проверял звонки или сообщения от девушек?

А, вспомнил – никогда.

Не знаю, зачем я сравниваю этот опыт с прошлыми. До сих пор предсказать поведение Алой ни разу не получалось.

Я чувствовал себя старой, забытой одеждой, которая мечтает лишь о том, чтобы снова стать ее любимым нарядом.

Я бродил по дому словно призрак, в сотый раз проверяя телефон и проходя мимо ее комнаты. Я уставился на дверь, желая, чтобы она распахнулась сама собой. Я разглядывал ручку – внимательно, как ученый смотрит в микроскоп. Знаю, это отвратительно, но я этого и не отрицаю. Я потянулся к ручке, остановился, чтобы сделать вдох, и приоткрыл дверь.

Из комнаты повеяло ее запахом, наполнившим мои ноздри. Клубника.

Я закрыл глаза и вдохнул.

Я – гад.

Это было вторжением в личную жизнь. Так поступать неприемлемо. Но я ведь хотел только заглянуть, может, побыть там несколько минут. Я не собирался шарить по ее вещам… нет. Так делают только психи. Мне всего лишь хотелось ощутить себя ближе к ней. Я приоткрыл дверь еще на пару сантиметров.

– Ты чего творишь?

Я подпрыгнул на полметра и завизжал как девчонка, чего я точно буду стыдиться всю жизнь. Если Кэмерон кому-нибудь об этом расскажет, я ни за что не признаюсь.

Я захлопнул дверь и, когда ко мне вернулось самообладание, сказал:

– Ты меня до смерти напугал.

– Ну так ты тут простоял минимум минут пять. Я уже сходил отлить, а ты до сих пор тут.

– Ну… – Я замолчал.

Кэмерон пожал плечами и пошел спать обратно на диван. Я с облегчением вздохнул. Не то чтобы я не желал рассказывать, что со мной живет Алая, но я не хотел, чтобы он узнал, что я прокрался к ней в комнату. Вряд ли он сейчас в состоянии обсуждать что-нибудь кроме пива и баскетбола. Я снова посмотрел на дверь Алой.

А, к черту. Я открыл дверь и вошел.

Все вокруг говорило о ней: запах, вещи, ее присутствие ощущалось так сильно, что у меня закружилась голова. С ума сойти, я правда по уши влюбился.

Ну, можно сказать, что устроилась она хорошо. Кровать укрыта ярким покрывалом. На комоде лежит расческа, на письменном столе – бутылка с водой, а книги аккуратной стопочкой сложены на тумбочке у кровати… в верхнем ящике! Проклятье. Только вспомнил, что забил его презервативами. Кучей презервативов. Я сокрушенно застонал.

И что, теперь она меня считает кобелем? Наверно, думает, что я сплю со всеми подряд, и она права. Но ведь я ни с кем не спал с тех пор, как повстречал ее, это для меня подвиг.

Я постоянно занимался сексом, начиная с подросткового периода. Но ради Алой мне хотелось ждать. Мне больше не нужно, чтобы все было просто. Я не хочу бессмысленного секса. Мне нужна Алая.

Я сел на кровать и открыл ящик. Презервативов не было. Куда она их переложила? Я решил в следующий раз у нее узнать. Наверняка она покраснеет. Не порозовеет. Поалеет. Кровь поднимется от шеи, я увижу, как она приливает к лицу и ушам, пока кожа не станет как спелый помидор. Это так мило. Я закрыл ящик и прилег на кровать.

Объятья – вот что я ощущал. Ее объятья. Последнее, что я подумал перед тем, как уснуть, это что теперь я – самый настоящий извращенец.

Следующее, что я вспомнил, – как проснулся от звонка телефона, лежащего возле меня. Я нажал на кнопку «Ответить» и пробормотал приветствие.

– Привет.

Глаза распахнулись.

– Алая?

– Ага. – Голос у нее звучал низко, с придыханием и даже кокетливо, что привлекло мое внимание. Она разговаривала точно так же, как в первый раз, когда я ее встретил в клубе. Мысли у меня прояснились, и я понял, что она, по-видимому, пьяная.

– Ты где? – Я сел и включил светильник. На часах было три часа ночи. Я зачесал волосы назад, соображая, все ли у нее хорошо.

– У Кары. Ты не поверишь, что случилось сегодня ночью.

Я услышал на фоне движение, как будто она попыталась удобнее улечься в постели. Я с облегчением вздохнул. Она в безопасности.

– Ты ведь мне расскажешь, детка? – спросил я, сам себе удивляясь – откуда вообще взялась эта «детка»?

Она хихикнула. Я улыбнулся ее смеху, откидываясь обратно на кровать.

– Детка. Мне нравится.

– Люблю, когда ты такая, – сказал я, представляя себе, как она лежит на кровати, волосы рассыпались по подушке, какая она счастливая, красивая и не тревожится ни о чем на свете.

– Какая? – спросила она сонно.

– Счастливая. Сейчас ты ни о чем не беспокоишься, хотя обычно непременно о чем-то волнуешься.

Алая на мгновение замолчала, и я уже подумал, что она уснула. Но тут она сказала:

– Ты делаешь меня счастливой, Калеб.

Я открыл рот, чтобы что-нибудь ответить, но в голову так ничего и не пришло.

– Как бы мне хотелось…

– Да? – прошептал я, сердце подпрыгнуло в груди.

– Мне хочется, чтобы ты был рядом. Я соскучилась по твоим поцелуям, – прошептала она.

Я откашлялся.

– Мне тоже, – ответил я. – Ты же знаешь, что завтра ничего не вспомнишь.

– Вспомню, – настаивала она.

– Нет, не вспомнишь. Но я запомню. – Я вздохнул. – Алая?

– Да, Калеб?

– Не разбивай мне сердце.