В моем сердце решимость переплеталась с желанием. Но меня удерживала еще одна вещь – беспокойство не за себя, а за мужчину, который заключил меня в свои объятия.

В моей памяти всплыли слова Андреаса, сказанные им тогда, когда он спрашивал меня о возможных последствиях нашей связи.

Хранители организовали это через пару месяцев после того, как забрали тебя. Я думаю, они решили, что нам нужна какая-то отдушина. Все прошло не очень хорошо.

Я не хотела этого делать, не хотела напоминать Доминику об ужасах из прошлого.

– Дом, – решилась я. – Андреас сказал мне, что хранители… что после того, как нас разлучили, они привели женщину…

Этих слов оказалось достаточно, чтобы он понял, о чем речь. Я почувствовала это по тому, как напряглось его тело, крепко прижатое к моему.

– Было просто отвратительно, но, думаю, они быстро это поняли.

Борясь с нарастающим желанием, я еще глубже зарылась лицом в изгиб его шеи. В тот раз, с Андреасом, я ничего такого не обсуждала. Не думала, что это имеет значение. Теперь мне нужно было удостовериться.

– Ты… то, что мы сейчас делаем, не вызывает у тебя каких-то плохих воспоминаний?

Доминик прерывисто вздохнул:

– Да у меня особо и не осталось воспоминаний. Она отвела Андреаса в другую комнату, а потом…

Он замолчал, явно чувствуя неловкость из-за той темы, которую Андреас тоже не хотел обсуждать.

В тот день произошло что-то еще. Но, раз он не был готов об этом говорить, я не собиралась его допытывать.

– У меня с ней ничего не было, – продолжил он наконец. – Так что я никогда… не делал что-то такое. После того случая они по полчаса в день стали показывать порно на экранах в наших камерах, чтобы мы сбрасывали напряжение или что-то в этом роде.

Я вздрогнула:

– Звучит до жути неловко.

Дом слегка улыбнулся – почти не наигранно, так что мое беспокойство слегка развеялось.

– Но все же лучше, чем их первоначальный план. По крайней мере, это дало мне хоть какое-то представление о том, что я делаю.

Он отстранился ровно настолько, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Я не имел в виду, что мы должны это сделать… не хочу, чтобы ты делала то, в чем сомневаешься.

Я облизнула губы. От голода в его взгляде и от того, как он следил за движениями моего языка, у меня под кожей снова вспыхнуло страстное желание.

– А ты этого хочешь?

Он прижался своим лбом к моему.

– Рива, думаю, что прямо сейчас я ничего в этом мире не хочу так же сильно, как этого.

Мое сердце замерло от восторга. Возможно, лишь возможно… все будет хорошо.

Возможно, это будет нечто прекрасное, каким и должно быть занятие любовью.

Я наклонила голову и подалась вперед, и он ответил на мой поцелуй. Пока наши губы соединялись в порыве желания, по моим венам снова разлился голод.

Я прижала его еще крепче, зарылась руками в его мягкие волосы. Резинка, стягивающая его короткий хвост, сползла, и теперь пряди свободно скользили между моими пальцами, но, казалось, его это не волновало.

Он впивался своими губами в мои. Наши губы и языки сплелись в головокружительном танце.

Я провела руками вниз по рубашке Доминика и ухватилась за подол. Не говоря ни слова, он поднял руки и расправил щупальца, чтобы я могла стянуть ее с него.

При виде его обнаженного стройного торса меня окатило новой волной жара. Одно из щупалец Доминика скользило по моей талии, обжигая кожу.

Другие девушки убежали бы с криками ужаса? Ну и идиотки.

У этого мужчины было целых две дополнительных конечности, которыми он мог меня ласкать, которыми он мог меня любить.

К горлу подступил комок. Я ведь так ему этого и не сказала.

Подняв голову, я заглянула в пылающие глаза Доминика.

– Я тебя люблю.

На его лице появилось что-то, похожее на благоговейный трепет, и затем его губы вновь прильнули к моим.

Я прижалась к нему, и тепло его тела проникло в мое. Когда мои руки прикоснулись к его обнаженной груди, он застонал.

Еще, еще, еще.

Он задрал мою футболку, и наши губы оторвались друг от друга ровно на столько, чтобы отбросить ее в сторону. Пока его пальцы возились с застежкой моего лифчика, оба его щупальца ласкали мне талию и живот.

Я дрожала от желания. Мне было недостаточно.

Тогда, с Андреасом, меня охватила отчаянная дикость, причину которой я нашла в том, что это был мой первый раз. Но, похоже, дело было в том, что это был мой первый раз с ним. Тени внутри меня жаждали новой связи с Домом ни капельки не меньше.

Или, может быть, это ощущение будет таким же яростным с любым из парней и независимо от того, сколько раз мы уже были близки. Я знала лишь то, что по моим венам растекался туман, а моя кровь тянулась к Доминику.

Голод превратился в острое, отдающееся в ушах эхо. Впиваясь ногтями в обнаженную спину Доминика, я собрала всю свою волю в кулак, чтобы сдержаться.

Какая-то часть меня хотела разорвать его на части и смешать наши сущности.

Между ног все просто изнывало. Когда Дом обхватил ладонями мои обнаженные груди и провел по соскам, я тихонько всхлипнула, ощущая одновременно и искрящееся удовольствие, и страстное желание большей близости.

Я хотела насладиться этим моментом, но мое тело кричало в агонии, требуя полного единения. Я выгнулась навстречу его ласкам и наклонила бедра к выпуклости под его джинсами.

Доминик простонал мне в губы. Он поцеловал меня с еще большей силой и так резко ущипнул за соски, что у меня перехватило дыхание.

Прежде чем я успела хоть о чем-то подумать, мои руки опустились к его ширинке.

– Я хочу… – пробормотал он. – Мне нужно… О боже, Рива.

Продолжая теребить пуговицу, я слегка кивнула:

– Да. Давай.

Никто из нас толком не представлял, что мы делаем. Я только однажды столкнулась с подобным, потерялась в сиюминутной страсти, а он и вовсе никогда ни с кем не был.

Но проносящиеся сквозь нас тени знали, чего хотят. Каждое движение было таким естественным, будто по-другому и не могло быть.

Я стянула штаны с бедер Доминика. Вытащила из боксеров его твердый член. Вдохнула его стон в свои легкие.

Он подцепил резинку моих карго и стянул их вниз. Они упали на пол у выступа, на котором я сидела.

Его рука скользила у меня между ног, каким-то образом одновременно и утоляя мой отчаянный голод, и усиливая желание.

– Ты идеальна, – еле слышно повторял он, стягивая с меня промокшие трусики. – Абсолютно идеальна. Каждая твоя частичка. И все, что ты делаешь.

Я не отвечала, просто не могла – слишком уж высоко парила от пьянящих ощущений, слишком глубоко тонула в бурлящей в венах крови.

Я схватила его за задницу и наклонилась вперед, и он