— Пока.

Уже сидя в машине и прогревая мотор, Александр Павлович подумал о том, что он в очередной раз слукавил перед дочерью; и хуже всего то, что она это, кажется, поняла. Говоря о зависти, как о чувстве, недостойном умного и свободного человека, он лишь повторял вслух те рассуждения, которыми когда-то пытался успокоить сам себя. А успокоиться оказалось не так-то просто, ибо кровь у него была горячая — сказывались гены далекого кавказского предка — и мгновенно вскипала, и, случалось, в самый неподходящий момент. Сам Александр Павлович, усмехаясь, называл свои слабости «благородными пороками». Ну, действительно, сколько знаменитостей отличалось пристрастием к игре и женщинам! И сколько лет ему, доценту кафедры научного коммунизма, приходилось эти пристрастия прятать!

Все то время, с 1985-го по 1991-й, Александр Павлович жадно принюхивался к новым возможностям, но боялся совершить решительный шаг — уж слишком мало верилось ему в то, что прежняя жизнь безнадежно закончилась. И только поздно вечером двадцать второго августа 91-го года, глядя, как сбрасывают с постамента памятник Дзержинскому, он с облегчением вздохнул и этой же ночью. принялся строить планы своей новой жизни. Надо было начинать зарабатывать, но чем? Торговать шоколадками — разве это деньги? Да и несолидно для бывшего доцента. Бывшим он стал 28 августа, когда положил перед заведующим кафедрой заявление об уходе.

Там, на площади Дзержинского, когда собравшихся буквально опьянила неожиданная свобода, ему вдруг пришло в голову, что хорошо бы зарабатывать именно на этом, самом дефицитном изо всех дефицитов СССР. А для большей убедительности, чтобы его учение не выглядело очередным прожектом очередного шизофреника, свихнувшегося на почве внезапно свалившейся вседозволенности, надо было подкрепить его чем-то необычным, стать если уж не Пророком, то хотя бы Учителем. О своих необычных способностях он знал достаточно давно, жадно скупал брошюрки экстрасенсов и пытался повторять описанные там опыты. Однако до поры до времени его способности проявлялись лишь тогда, когда требовалось снять головную боль у какой-нибудь старой и истеричной дамы коллеги по институту. Нужен был какой-то толчок, импульс, кредит… и только после случайной встречи с одним крупным чиновником ОВИРа, с которым они когда-то вместе учились в Высшей партийной школе, Александр Павлович обрел необходимый ему импульс…

Остановившись на перекрестке неподалеку от «Сокола», напротив магазина «Книжный мир», Александр Павлович с любопытством уставился на странную сцену. Какой-то толстый мужчина в роскошной дубленке отчаянно пытался отвязаться от преследовавшей его невысокой невзрачной женщины. Она что-то лепетала, хватала его за рукав, но он, резко вырвавшись, бросился на другую сторону улицы, выскочил на проезжую часть и яростно замахал рукой. Загорелся зеленый свет, Александр Павлович переехал перекресток и, недолго думая, притормозил. Мужчина, поспешно оглянувшись, открыл дверцу и, ни о чем не спрашивая, втиснулся на переднее сиденье.

— Куда вам ехать? — с любопытством наблюдая за ним, вежливо поинтересовался Александр Павлович.

— Да куда угодно, командир, — с явным акцентом ответил мужчина, — только подальше от этой крысы.

Александр Павлович усмехнулся и тронул машину с места.

— Ну а все-таки?

— Сам-то ты куда едешь?

— В казино «Тарс».

— Ну, прекрасно, тогда и мне туда же. Посмотрим, что тут у вас за казино.

— Иностранец, что ли?

— Теперь можно сказать и так. Да вот не все еще признают иностранцем, хватают прямо на улице за рукав и требуют каких-то алиментов…

— Понятно.

Александру Павловичу действительно все стало понятно, и потому он уже больше ни о чем не расспрашивал своего неожиданного попутчика. Они доехали до казино, он поставил свои «жигули» на платную автостоянку, и вместе пройдя контроль на наличие оружия, дружески кивнули друг другу и разошлись в разные стороны. Мужчина отправился в бар, а Александр Павлович разменял деньги на жетоны и подсел к ближайшему игровому столу. До встречи с Вячеславом оставался еще час, и ему хотелось попытать счастья заранее. Кто знает, чего еще потребует этот «крутой» и не испортит ли ему настроение предстоящим разговором.

Устроив «дипломат» так, чтобы постоянно ощущать его ногой, Александр Павлович начал с того, что поставил на свой любимые числа — день рождения дочери и свой. Быстро проиграв оба жетона, он не слишком-то расстроился и уже хотел было повторить ставку, как бармен, одетый в безукоризненный черный костюм с черной «бабочкой», незаметно наклонился к его плечу и вежливо произнес:

— Простите, но вас просят подойти к телефону.

«Ах, черт, значит, он уже здесь и ему сообщили обо мне. Не дал поиграть, скотина.

— Хорошо, я иду.

Сунув оставшиеся жетоны в карман пиджака и с сожалением оглядев игровое поле рулетки, Александр Павлович взял «дипломат» и пошел вслед за барменом. Впрочем, тот довел его только до входа в служебное помещение.

— Куда идти дальше, вы знаете?

— Разумеется.

Александр Павлович прошел по коридору, поднялся на второй этаж и постучал в полированную дверь, на которой, красовалась черная табличка: «Директор казино».

Дверь открыл сам Вячеслав, обдав его запахом шотландского виски.

— Добрый вечер, — Александр Павлович старался говорить с максимально холодной вежливостью, чтобы удержать — этого молодца от хамского панибратства. К сожалению, это не всегда удавалось, но сегодня Вячеслав был в хорошем настроении.

— Добрый… — отозвался он и, впустив Александра Павловича, запер за ним дверь.

Тот прошел в роскошно обставленный кабинет, где, кроме Вячеслава, никого не было, и сразу же поставил «дипломат» на большой стол, рядом с початой бутылкой «J & В».

— Все в порядке?

— Да, разумеется.

— И вы не пробовали раскрыть «дипломат»?

— За кого вы меня принимаете?

— Ну, прекрасно.

Вячеслав, не торопясь, сел за стол, достал из кармана ключи, щелкнул замками и приоткрыл крышку — так, чтобы содержимое не было видно Александру Павловичу, сидевшему в кресле напротив и делавшему вид, что изучает настенный календарь с Синди Кроуфорд.

— Ну — что?

Вместо ответа Вячеслав достал из ящика стола небольшую пачку стодолларовых купюр, кинул ее Александру Павловичу и, пока тот пересчитывал, наполнил оба бокала.

— Извините, но я за рулем, — произнес экстрасенс, отодвигая свой бокал.

— Как хотите.

Вячеслав выпил, а Александр Павлович внимательно всмотрелся в его лицо, пытаясь угадать дальнейшие действия своего собеседника. Он всегда ощущал. себя выше этого молодого ублюдка и одно время даже надеялся подчинить его своему влиянию — но тот не поддался. Это злило и сбивало с толку.

«Странно, что он так доволен и спокоен, ведь последний раз мы виделись в тот проклятый вечер, когда я указал ему совсем не на ту девушку… Что случилось и почему у него такая довольная рожа?»

— Что вы на меня так смотрите?

— Да нет,