Шрифт:
Закладка:
С начала этого учебного года я использовала атаку ва-банк, которая, очевидно, не работает на Эйдене. Он не только более сильный, крупный – и подлый – противник, но и получает удовольствие от моей бесполезной борьбы. Пришло время мне выбрать второй вариант.
Приманить. Слегка подождать. А затем атаковать.
Боже. Я начинаю думать так же, как он.
Но, опять же, нужно быть монстром, чтобы остановить монстра.
Он наклоняется ближе, так что его дыхание щекочет мою нижнюю губу. У меня перехватывает дыхание. Он всегда так близко, будто хочет поцеловать меня, но никогда этого не делает.
– Осторожнее, сладкая! – Он дергает меня за прядь волос. – Ты меня провоцируешь.
– Ты первый начал, – выдавливаю я сквозь зубы. – По крайней мере, теперь ты знаешь, каково это, когда против тебя используют твое же оружие.
– Это ничего не значит. – Его губы нависают над моим ухом, прежде чем он высовывает язык и облизывает раковину. – Я обещаю, тебе не понравится, когда я отвечу.
Я сдерживаю озноб от его слов и близости его тела и встречаюсь с ним взглядом.
– Разве ты уже не ответил? Что, черт возьми, за игра у тебя с Ким?
Он наклоняет голову набок, его губы кривятся в ухмылке.
– Будь моей, и никакой игры не будет.
– Черт возьми, Эйден. Ты не можешь играть так подло.
– Разве я говорил что-нибудь о честности? – Его рука поднимается к моему горлу, и большой палец нащупывает точку пульса.
Он, кажется, одержим этим движением.
– Я же сказал, что буду угрожать всему, что ты любишь. Рид – только начало. Пришло время сделать шаг, сладкая.
Он щиплет меня за щеку.
– Но не советую тебе с этим тянуть. Терпеливость никогда не была моей сильной стороной.
Он отпускает меня, оставляя бездыханной и обессиленной у стены, когда неторопливо заходит в класс. Я слышу, как он зовет Ким по имени.
И я знаю, я просто знаю, что удар Эйдена задел меня очень глубоко.
Он содрал корку с раны, которая болит сильнее всего.
Когда я заглядываю в класс и нахожу Ким смеющейся рядом с ним и Ронаном, мое сердце сжимается, а в груди ноет.
Чей-то палец постукивает меня по плечу. Я вздрагиваю, поворачиваясь лицом к незваному гостю.
Блестящие голубые глаза Ксандера смотрят на меня сверху вниз.
– У меня есть к тебе предложение.
Глава 16
Целую неделю мне удается избегать Эйдена и Ксандера.
Возможно, это связано с выходными. Я училась столько, насколько мне хватало сил, но всякий раз, когда я оставалась наедине со своими мыслями, наступал хаос.
Я продолжаю смотреть на ступеньки своего дома, ожидая, что Эйден появится без предупреждения, как в прошлый раз.
Он не загоняет меня в угол, как раньше, но он проводит больше времени с Ким. Его «доброе утро, Рид» превратилось в разговоры, и я не знаю, как донести, что он манипулирует ею, чтобы это не прозвучало безумно.
Он знает, на какие кнопки нажимать и что говорить, чтобы это звучало правильно и даже заманчиво.
Ким верит ему точно так же, как верили тетя и дядя.
Никто не знает его так, как я. Никто не видел пустоты в его глазах и не слышал его тихих угроз.
Если я буду кричать «чертов убийца», я лишь буду выглядеть сумасшедшей.
Я бы хотела, чтобы мы с Эйденом могли вернуться к тем временам, когда взгляды были нашим единственным языком общения. Когда единственной проблемой, связанной с ним, было то, насколько долго я могу сохранять зрительный контакт, прежде чем проиграю.
Кого я обманываю?
Мы никогда не сможем вернуться к той стадии после того, что Эйден сделал со мной.
После того, как он прикоснулся ко мне.
Проник в меня.
Попробовал меня на вкус.
Мне снились обрывочные сны о его руках, о его лице и запахе. Боже. Его запах никогда не покинет моих воспоминаний.
И его губы.
Мне снится, как они вытворяют со мной развратные вещи.
Если мое подсознание думает об этом, кем это делает меня?
Ксандер охотился за мной после каждого урока по поводу «его предложения», будто мне недостаточно драмы с Эйденом. Я каждый раз сбивала его с толку, отказываясь даже слушать.
Ксандер – лучший друг Эйдена. Если они думают, что я достаточно наивна, чтобы поддаться на их уловки, тогда они оба спятили.
Я глубоко вздыхаю, когда бреду по школьному коридору во время обеденного перерыва. Обычно я не прячусь от издевательств у главного входа, но сегодня просто неподходящий день.
Все началось с кошмара о крови, черных глазах и мутной воде. Моя семилетняя версия кричала: «Папочка!» снова и снова.
Видеть себя в этом кошмаре было нереально. Я уже и забыла о том, как я выглядела: грязный светловолосый шарик-монстр.
С тех пор как я переехала в Лондон с тетей и дядей, у меня не осталось ни единого воспоминания о моей жизни с родителями в Бирмингеме.
Никаких фотоальбомов.
Никаких фотографий.
Нет… ничего.
Все сгорело вместе с домом. Единственная причина, по которой я выжила в тот день, заключалась в том, что меня не было внутри.
Ночные кошмары – это единственные эпизоды, которые связывают меня с тем темным прошлым. Я думала, что медленно избавляюсь от них, но сегодняшний день доказал, что я ошибалась.
Может быть, мне стоит вернуться к доктору Хану. Он смог помочь мне давным-давно.
Я оставлю доктора Хана в качестве последнего средства, чтобы не волновать тетю и дядю.
Я достаю из кармана телефон, чтобы отправить сообщение Ким. Вместо этого я нахожу две входящие эсэмэски, отправленные Эйденом в шесть долбаных утра.
Эйден: Мне снилось то, как я вколачивался в твою тугую киску, пока ты кричала мое имя. Я подумываю о том, чтобы проскользнуть в твою комнату и трахнуть тебя, как во сне.
Эйден: О, и – доброе утро, сладкая.
Будь проклят этот ублюдок. Я начинаю привыкать к его сообщениям. Черт возьми, я начинаю с нетерпением ждать их, гадая, какой разврат он пошлет на этот раз.
И я, возможно, провела бы несколько минут, наблюдая из окна своей комнаты, ожидая, что он ворвется внутрь как Дьявол.
Что? Я ничего не могу противопоставить Эйдену Кингу.
Он так и не появился.
Это еще не все, в школе он притворяется, будто этих сообщений никогда не было. Когда я проходила мимо него этим утром, когда он слушал оживленную речь Ронана, он едва
