Шрифт:
Закладка:
— За семью! — сказал я и мы с братом стукнулись кружками. — До дна?
— А почему бы и нет?
— Действительно. Почему?
Пей, Л ёшенька, пей.
— Ну ты как вообще? — я начал совсем издалека. — Что нового?
— Э-э-э, — Лёха оглянулся; проверил, к нему ли я обращаюсь. — Да много нового на самом-то деле, но ты и сам всё знаешь. Я же постоянно рядом с тобой последний месяц.
— Ну да, ну да, — сказал я. — Суетно как-то стало, да? Беспокойно. Прямо вот ни одной свободной минутки нет.
— Зато весело!
— Весело-то оно весело, — согласился я. — Но как здорово в этом мире суеты было бы найти свой островок спокойствия? Как думаешь?
— Ярик, ты меня пугаешь, — честно признался брат.
— Не пора ли тебе остепениться, Лёх? — я попёр вперёд. — Ты ведь уже не так молод, как тебе кажется…
— Мне двадцать два.
— … часики тикают, и время неумолимо несётся вперёд. Что останется в этом мире после тебя? Какое наследие ты оставишь? Никогда не думал об этом?
— Яр, ты чо? Нажрался уже?
— Да почему сразу нажрался⁉ Я просто волнуюсь о тебе и в кои-то веки решил поговорить по душам. Открыто, честно, искренне и не скрывая эмоций. Так, как и должны по идее общаться брат с братом…
— Всем привет! — тут откуда не возьмись появилась Шиза и увела прямо из-под носа у Лёхи вторую кружку. — О, пивас! Спасибо!
— Здарова, — а это за стол присел довольный жизнью Ходоров.
— Вот! — пускай они и припёрлись некстати, это самое «некстати» сейчас можно попробовать обернуть в «кстати». — Посмотри на ребят. Какие они стали счастливые, как только обрели друг друга. Лизонька прям расцвела, да и Костя теперь как будто бы другой человек.
— Яр, ты чо? — уточнил Ходоров. — Нажрался уже?
— Да что вы за люди-то такие⁉ — не сдержался я. — Почему вы всё человеческое сразу в штыки-то⁉
— Нажрался, — кивнула Шиза и жадно присосалась к кружке. — О! Крылышки подъехали! Гранмерси!
— Так…
Пропащее поколение, — подумал я.
Нет в мире существа более скупого на проявление чувств, чем мытищинский подросток, который родился и вырос в начале девяностых.
Среди нас почему-то стыдно открыто говорить о любви и дружбе. Любить и дружить — нет, не стыдно, а вот говорить — да. Себе дороже. Только попробуй что-нибудь такое ляпнуть в пацанской стае, и тебя сразу же сожрут. Стыдно кого-то хвалить. Стыдно беспокоиться. Стыдно привязываться. Все проявления настоящих чувств мы каким-то странным образом научились подменять злым юмором.
О-хо-хо…
Что-то я и впрямь нажрался с непривычки с пары глотков, раз на философские мысли пропёрло. Как это я так умудрился?
Ладно.
Чёрт с ним.
Буду говорить прямо.
— Лёх? — спросил я. — Женишься на негритянке?
Брат аж поперхнулся. Но… кажется, заинтересовался. Или это я хотел, чтобы он заинтересовался, и принимал действительное за желаемое.
— В смысле «женишься»? — спросил он.
— В прямом.
— Э-э-э… По-настоящему, что ли?
— Ну не по-игрушечному же.
— А зачем?
— Так надо, — сказал я. — Просто поверь, Лёх. Для нашего общего дела.
Лёха замолчал. Задумался. По его лицу пробежал настоящий калейдоскоп эмоций. Костя сделал вид, что не присутствует при этом разговоре и начал молча хрустеть гренками, а Шиза озорно переводила взгляд с меня на Лёху и обратно.
— Хы-хы, — повторяла она, прихлёбывая пиво. — Хы-хы-хы.
— Кхм, — спустя чуть ли не минуту молчания Лёха наконец-то взял слово.
Вот он! Момент истины! На кону сейчас ни много ни мало моя свобода! Ведь сестёр на растерзание неграм я точно не отдам, — и это даже не обсуждается, — и если Лёха сейчас не согласится взять себе в жёны дочь Рагнара, то это придётся сделать мне.
А я, блин, не хочу!
Совсем не хочу!
— Кхм, — повторил брат. — Остепениться, говоришь?
— Ага.
— Жену взять?
— Именно.
— Ага, — кивнул Лёха. — А которую?
Глава 13
Про свадьбу
Если бы всё в моей жизни происходило так же быстро, как подготовка к Лёхиной свадьбе, я бы уже давно вернул себе прежние позиции, сел на трон Российской Империи и устроил из родного мира торговый хаб. А затем покорил Вселенную, сместил Богов, победил Хаос, собрал гарем из миллионов самок, а потом самовыпилился к херам от скуки. Но если бы да кабы, как говорится.
А вот свадьба — да.
Свадьба действительно должна была произойти очень быстро.
По утру на следующий день после пивной вечеринки мы с Лёхой уже обсуждали с Рагнаром как оно вообще должно происходить. Так, чтобы соблюсти их традиции. На наши традиции Лёхе, — да и всем нам, если уж честно, — оказалось наплевать. Каравай, выкуп невесты и попадание карандашом в бутылку — не то, ради чего стоит спорить с будущим тестем. Брату было главное, чтобы была первая брачная ночь.
И вторая.
И все последующие тоже.
В лоб спрашивать вождя о таком я не решился, — всё-таки речь шла о его дочери, — но по идее оно ведь само собой разумеется, так ведь? Когда папа очень любит маму, они смотрят друг другу в глаза… ну и далее по списку.
Итак, что у нас вылезло по традициям:
Церемониальная одежда, которую Лёхе сошьёт его будущая жена — это раз. Ничего не обычного и даже мило. Не видеть невесту до самого момента свадьбы — это два. Сомнительно, но окей. Вполне себе обычная практика у многих народностей и не обязательно подразумевает какой-то подвох. Да и среди девчонок, которые тусовались на опушке, я уродин не встречал. Так что нормально.
Огромный костёр — это традиция номер три. Он вроде как что-то символизировал, и Рагнар даже пытался донести до меня смысл этого символизма, но сам запутался и утонул во всяких красивых словесах. Если я правильно понял, это вроде как сжигались мосты назад.
Такую штуку как «развод» лагерты для себя ещё не придумали, так что отыграть назад нельзя.
Ну и последняя традиция — это шумное торжество. Лагерты
