Лишь напоминание о его неверном решении и о том, что может случиться, если он потеряет осторожность, если совершит ошибку.

– Если думаешь, что я скажу это Иви, богатенький мальчик, то ты живешь в мире иллюзий.

Шпион плавно двинулся с места и медленно обошел Грэйсона, как хищник, играющий со своей добычей.

Но вдруг пошел прочь, не оглядываясь.

– И кстати, умник, она послала меня в Финикс следить не за тобой.

Глава 37

Грэйсон

Иви отправила человека следить за семьей Грэйсонов. Раз за разом перебирая все факты, Грэйсон неизменно приходил к этому выводу. И, раз за разом обдумывая этот вывод по дороге в отель, он не мог прогнать воспоминание, которое никак не хотело уходить.

– Я не хотела тебя беспокоить.

– Но ты это сделала. – Грэйсон вылезает из бассейна, и ночной воздух холодит его кожу, словно лед. А может, это потому, что он говорит с призраком.

Девушка перед ним так похожа на Эмили, что он едва может дышать.

– Мое существование беспокоит людей, – ее голос тоже похож на голос Эм, но чуть более резкий, как острое лезвие, может, потому, что она плод любовной интрижки.

Это напоминает Грэйсону о том, кем на самом деле является эта девушка – не Хоторн ни по имени, ни по крови, но тем не менее тесно переплетенная с ветвями их генеалогического древа, и они должны ее защищать.

– Что? – сердито спрашивает Иви, вероятно, из-за того, как он на нее смотрит.

Она откидывает волосы с лица, и взгляд Грэйсона натыкается на синяк у нее на виске – уродливые разноцветные края выступают из-под повязки. Кто-то причинил ей боль.

И этот кто-то заплатит за это.

– Тебе больно? – Он делает шаг к ней, как мотылек, что летит на пламя.

– Из-за моего существования?

– Я про твою рану.

Грэйсону все-таки удалось вырваться из потока воспоминаний, и он сосредоточился на том, что сейчас было важнее всего: Иви послала человека – очень опасного человека – следить за семьей Грэйсонов, издалека наблюдать за ними. Учитывая, что Иви была одной из немногих, кто знал, что Шеффилд Грэйсон не пропал без вести, это совершенно недопустимый риск.

«Она следит за семьей моего отца, а пока я здесь, и за мной». Грэйсон в полной боевой готовности вставил черную карту-ключ в дверь своего гостиничного номера. Он даже свет не включил, пока не убедился, что внутри чисто. Нет ни подслушивающих устройств. Ни камер.

Ни Нэша.

Когда Грэйсон включил лампу, то первое, что он увидел, был запрошенный им 3D-принтер. Грэйсон включил компьютер. В круглой красной иконке горело количество непрочитанных сообщений от Джиджи: семнадцать.

Она хотела получить фотографию паролей Троубриджа и выбрала для этого картинку с лысым котом, на которой большими буквами написала: «Я КУПЛЮ ТЕБЕ КРОШЕЧНОГО ЛЫСОГО КОТЕНКА, ЕСЛИ НЕ ПОЛУЧУ ОТ ТЕБЯ ТО, ЧТО МНЕ НУЖНО».

Грэйсон ощутил прилив нежности. Просто удивительно, как быстро она смогла пробиться сквозь его защиту. «Не вздумай привязываться. Ты знаешь, что тебе придется сделать», – напомнил он себе.

Грэйсон скопировал фотографию с телефона на компьютер, а затем открыл файл, чтобы изменить его. Девятка стала восьмеркой, семерка стала двойкой. «V» трансформировалась в «W», «L» в «D», а «Z» в семерку. Последняя цифра в каждой последовательности была удалена.

С каждой правкой Грэйсон представлял себе сияющую улыбку Джиджи, блеск ее горящих глаз. Он закончил и отправил ей фотографию вместе с сообщением: «Если за ночь ничего не добьешься, завтра вышли мне копии файлов».

Он подавил в себе чувство вины: Джиджи точно ничего не добьется, как и было задумано.

Следуя плану, Грэйсон напечатал на принтере копии созданных им моделей ключей – точный дубликат и видоизмененный. Затем он отправил сообщение Забровски, отдав ему три распоряжения.

«Ключи готовы, можно забирать.

Вам пора сообщить мне о ваших продвижениях.

Я прикрепил файл с фотографией машины и госномера. Водитель ростом два фута, весит около ста шестидесяти пяти фунтов [15], светлые волосы, темные глаза, шрам на левой брови. Примерный возраст от шестнадцати до двадцати лет, татуировки на предплечьях и шее. Установите его личность и добудьте полную информацию о нем. Немедленно».

Как только сообщение было отправлено, Грэйсон сделал еще один денежный перевод на счет Забровски и перестал думать об Иви и ее шпионе. Сейчас его больше волновали две вещи, которые он накануне принес в номер: флешка, которая не была флешкой, и карточка.

Его попытки выявить на карточке невидимые чернила так ни к чему и не привели, и он решил как следует изучить бороздки: две на верхнем крае, одна на правом. Остальные края карточки были чистыми. Бороздки были маленькими. Меньше сантиметра длиной, ровные – это не деформация. Возможно, они образовались из-за того, что карточку, приклеенную внутри компьютера, часто вынимали и возвращали обратно?

Грэйсон засомневался, не пытается ли он отыскать тайный смысл там, где его нет.

Он взял псевдофлешку и прижал к карточке. Ничего. Он подумал об измененной фотографии, которую отправил Джиджи, заведомо обрекая ту на неудачу, а затем подумал о Саванне и о том, как люди говорили о ней, даже когда заискивали перед ним.

Это не мое дело. Положив предметы на стол, Грэйсон сунул модели ключей в конверт и отправил их на стойку регистрации для Забровски. Запретив себе думать, он вошел в самую большую из трех ванных комнат номера, включил душ на полную мощность и снял с себя рубашку.

Пока в душе поднимался пар, Грэйсон подошел к двойным дверям, отделявшим ванную комнату от примыкающей спальни. Распахнув двери, он решил, что рама достаточно широкая. Подняв руки, он уперся ладонями о косяки и неспешно оторвался от земли. Каждая мышца в разведенных в стороны руках была напряжена, как и мышцы груди, шеи и живота, пока он удерживал себя в этом положении.

Грэйсон смотрел, как запотевает зеркало в ванной, наблюдал, как медленно исчезает его собственное изображение. Он сконцентрировался только на своей позе. Мысли и образы один за другим улетучивались из его головы. Сначала Джиджи, затем Саванна. Иви. Ее шпион. Девушки на вечеринке.

Мне так жаль, что эта Эйвери забрала все ваши деньги.

– И выбрала твоего брата.

– И разбила тебе сердце!

Его сердце не было разбито. И не могло быть, когда он удерживал себя в воздухе, полностью сосредоточившись лишь на этом. Когда его сознание очистилось, руки сдались. Грэйсон упал вниз, на колени.

Он тут же поднялся.

Вода в душе была слишком горячей, но Грэйсон не