— Нет, это не даст результатов. В этом мире больше нет рыбы, — махнул рукой капитан Фурукава, — нам нужно отправить экспедицию на восток и сделать это лучше на вертолете. По моим подсчетам, до предполагаемого берега можно добраться, если преодолеть расстояние в тысячу миль. Не сомневаюсь, ваши вертолеты способны пройти это расстояние.

— Ну что вы… — Федоров улыбнулся, — тридцать вторые способны пролететь восемьсот километров, не более, причем точкой невозврата будет отметка «четыреста», тысячу восемьсот им ни за что не осилить.

— Вы правы. Я предлагаю отправить группу из нескольких человек на одном вертолете, а весь доступный объем отсека забить бочками с топливом.

— Как же вы видите дозаправку в воздухе? — безучастно произнес «первый».

— Я предлагаю заправляться в дрейфе на раскрытых баллонетах, которые нужно будет сбросить после дозаправки. Когда вертолет доберется до суши — он же станет временным убежищем.

— Хммм, — задумчиво протянул Николай, — не знаю, могу ли я поверить в успех такой авантюры? Думаю, нашим соколам такой подвиг будет по силам, только вот чего мы добьемся в случае успеха?

— Мы добьемся спасения в случае, если на найденном клочке земли будут выжившие.

— Для нашего спасения нужно топливо, одних лишь выживших недостаточно. Да и решатся ли эти встретившиеся на суше люди отправиться в столь долгий путь? Сомневаюсь.

— Если даже людей и не удастся найти, пилоты смогут подготовить земли к посеву, засеять их и ждать нашего прибытия.

— Там может не быть пресной воды, да и земля эта вряд ли будет плодородной. Полагаю, вы хотите отправиться на поиски вершины горы Демавенд, да? — спросил «первый», а когда японец кивнул, он продолжил, — уверяю вас, там кроме каменистой почвы больше никакой и нет. А мы все же рискуем нашими людьми, которые в новом мире на вес золота, а также одной из двух машин. Давайте повременим с этой «разведкой боем»? Еще обсудим… — предложил Федоров, на что Моку утвердительно кивнул. А сейчас давайте решим, нужна ли нам крысиная ферма или нет. Я не против ее убрать, но все же предлагаю повременить с ликвидацией еще несколько недель. Итак, кто за ликвидацию? — четыре человека подняли руки вверх, голосуя за уничтожение крыс, — кто против? — показалось шесть поднятых рук. — Отлично. Через две недели мы снова вернемся к этому вопросу, а сейчас, давайте познакомимся с вновь прибывшими…

Глава девятнадцатая

«Встреча»

В маленький круглый иллюминатор бил дневной свет. Он не был ярче, чем раньше, не был способен согреть или хотя бы заставить Агату зажмурить глаза. Тем не менее, его хватало для того, чтобы осмотреться. Стальные стены тесной каюты, окрашенные, в уже потрескавшуюся, белую краску, были расписаны ржавыми узорами, оставшимися от потеков воды. Несколько полок, маленький стол и узкая шконка, придвинутая к стене, — вся утварь каюты, именуемой лазаретом, была хорошо различима в скудном свете, проникающем через иллюминатор. Агата не сомневалась в том, что находилась на корабле, хотя морское волнение ощущалось слабее обычного. Иногда издали доносились голоса. Она не могла расслышать слов, понять, кому принадлежат голоса. «Может, это Ноа?», — думала Агата, с трудом поднимаясь с постели. Как бы она хотела, чтобы эти голоса принадлежали ее друзьям, родным, близким людям, которым девочка могла довериться и не бояться. Страх крепко вцепился в ребенка и не отпускал с тех пор, как вода хлынула в ее комнату родительского дома. Детали обстановки детской — розовые обои, десятки мягких игрушек, расставленных на спинке кровати, домик любимой куклы Дикси, занявший весь кофейный столик, кукольный гардероб на подоконнике — создавали теплую атмосферу, давали ощущение безопасности и умиротворения. В стенах родительского дома Агата чувствовала себя в безопасности, будто принцесса в неприступной крепости, охраняемой несокрушимым рыцарем — ее отцом, который непременно, если бы возникла необходимость, пришел на помощь и защитил дочь от любого врага.

Когда голоса стихли и со временем казались галлюцинацией, девочка еще раз осмотрела помещение, в котором находилась. Теперь принцесса была заточена в темницу, а ее рыцарь был очень далеко, чтобы прийти на помощь. Последнее, что она помнила, как Марти спас ее и они вдвоем на крошечной лодке дрейфовали в бескрайних водах, пока она не очнулась в этом месте. Агата хотела позвать на помощь. Надежда увидеть друзей и дедушку все еще теплилась в ней, вытесняя мрак, тянущийся цепкими холодными лапами к ее учащенно бьющемуся в груди сердцу, но когда дверь в каюту открылась, скрипнув закисшим от влаги механизмом замка, в лазарет вошла незнакомка.

— Ой! Еще утром здесь спала необычайно красивая девочка! Куда же она подевалась? — ласково произнесла женщина, глядя на прячущуюся под клетчатым пледом Агату. — Хотелось бы позвать ее на обед, — продолжила незваная гостья, но, не дождавшись ответа, добавила, —

что же, придется есть одной, — не отводя взгляд от Агаты, толкнула скрипучую дверь, будто бы уходит, и девочка тут же высунула лицо из укрытия. — Привет! — с излишней радостью и доброжелательностью воскликнула она, но Агата, не произнеся ни слова, лишь недоверчиво уставилась на незнакомку.

— Я Мэг. Заведую этим местом, — женщина указала на белые стены, шкафчик, стол. — Я лечу людей.

— Вы не похожи на врача, — не отводя глаз от женщины, недовольно пробубнила девочка. Мэг осмотрела себя, улыбнулась и, поправив торчавшие из черной вязаной шапки редкие рыжие волосы, продолжила диалог.

— Да, вид у меня не очень… Вместо белого халата — роба моториста, да и такие резиновые сапоги, — она подняла ногу, демонстрируя обувь, — медсёстры в той жизни не носили, но жизнь такая… — она запнулась, понимая, что залезает в дебри, — Знаешь? А кто мне запретит теперь выглядеть так, как я хочу? Замены мне все равно нет. Есть хочешь? — вдруг спросила Мэг, на что девочка утвердительно кивнула. — Вот и отлично! Идем! У меня есть кое-что вкусное и это что-то