Все еще сонный и осунувшийся, я вспомнил, что всякий раз, когда я бегал или играл в мяч, я чувствовал себя лучше. Я был просто глупым ребенком. Я ничего не знал о науке об эндорфинах и о том, как они вызывают в теле и мозге ощущение бодрости и позитива после тренировки. Но я знал, что чувствую, и этого было достаточно. Я опустился и сделал максимальный комплекс отжиманий. К тому времени, когда я закончил, у меня было достаточно энергии, чтобы добежать до гаража, взять список задач и приступить к работе. Это стало моей новой моделью поведения. Просыпаться раньше, чем нужно, делать максимальный комплекс отжиманий, а потом приниматься за работу.

Именно в те дни борьбы и стремления, когда я не знал, закончу ли я школу и примут ли меня в ВВС, я впервые понял, что лучше всего себя чувствую, когда являюсь приверженцем дисциплины. Чем дальше я уходил от нее и от сержанта Джека, тем хуже мне становилось. Хотя мне по-прежнему не нравилось рано просыпаться или выполнять большинство обязанностей по дому, именно эти вещи превратили меня в человека, которым я мог гордиться.

Я также знал, что сержант Джек не всегда будет рядом, чтобы показать пример. Ему было уже за восемьдесят, и он начал сбавлять темп. Старость подкралась к нему незаметно. Он больше спал и плохо двигался, а это означало, что пришло время научиться держать себя в руках. Его списки задач научили меня расставлять приоритеты и составлять план действий на каждый день, поэтому я начал вставать раньше него. Я отжимался, прогуливался по периметру его участка задолго до рассвета и оценивал, что нужно сделать. К тому времени, когда он сидел за своим столом и потягивал кофе, я уже работал.

Как только он увидел, что я проявляю инициативу и не только выполняю задания, которые обычно были в списке, но и выявляю дополнительную работу, которую нужно сделать, его списки сократились, а потом и вовсе исчезли. Дома списки задач сержанта Джека превратились в мое зеркало ответственности, которое помогло мне выработать привычки, необходимые для своевременного окончания школы, сдачи экзамена ASVAB и поступления на службу в ВВС.

С тех пор, когда передо мной появлялась цель или задача, я не считал ее выполненной, пока не делал все, что мог. Если вы живете именно так, вам больше не нужен список задач или зеркало подотчетности, потому что, когда вы видите, что трава высока, вы тут же ее срезаете. Если вы отстаете в школе или на работе, вы учитесь до упаду или задерживаетесь допоздна и беретесь за дело. Когда пришло время сбросить сто килограммов, чтобы стать "морским котиком", я точно знал, что мне нужно делать. Я должен был снова стать дисциплинированным учеником, но мне не нужен был список задач. Его написание только сократило бы время тренировки, а у меня не было ни минуты свободного времени.

Когда-то эти списки задач были мне в тягость. Сегодня я горю внутренним порывом, сформированным благодаря тому, что я снова и снова делаю то, что не хотел делать. И оно не позволит мне расслабиться, пока я не сделаю то, что нужно делать каждый день.

Мой срыв после Лидвилла был физически сложным, но в то же время душевно захватывающим, потому что позволил мне насладиться силой своего разума. Тяжелая работа, которая потребовалась, чтобы вернуться на стартовую линию Лидвилла, потребовала от меня вернуться к дисциплине, которую помог создать сержант Джек. Конечно, я до сих пор не знаю, какую цель он преследовал. Пытался ли он указать мне путь вперед и сделать меня лучше или просто хотел получить бесплатную рабочую силу? В конце концов, это не имело значения. Я должен был понять, почему он так поступил, что это значит, и использовать это для создания импульса к развитию.

Вы всегда должны находить урок в каждой дерьмовой ситуации и использовать его, чтобы стать сильнее, мудрее и лучше. Что бы ни обрушилось на вашу голову, вы должны найти проблеск света, сохранять позитивный настрой и никогда не относиться к себе как к жертве. Особенно если вы намерены процветать в суровом мире, где приходится работать ради всего, что имеет значение. Я не говорю о материальных вещах. Я говорю о самоуважении, любви к себе и самообладании.

За несколько минут до того, как проснуться на следующее утро после Лидвилла, в чистом виде, с драными шортами, все еще обтягивающими бедра, я вспомнил один из последних раз, когда видел сержанта Джека живым. Это было на моем выпуске из базовой подготовки в ВВС. Несмотря на слабое здоровье, он непреклонно хотел присутствовать, и ему, как ветерану Второй мировой войны, было предоставлено VIP-место на помосте среди начальства.

За все годы, что я его знала, он ни разу не сказал мне "Хорошая работа". Я ни разу не слышал от него "Я люблю тебя". Но когда объявили мое имя и я промаршировал по сцене в парадной форме, чтобы официально стать таким же летчиком, как он, мы встретились взглядами, и я увидел, как одна-единственная слезинка скатилась по его щеке. Сержант Джек сиял, и было очевидно, что он чертовски гордится тем, что стал моим дедушкой.

Я и сержант Джек на выпуске из базовой подготовки.

Эволюция № 5

Это факты, и они неоспоримы. Ваши проблемы и ваше прошлое не стоят ни у кого на повестке дня. Не совсем так. Возможно, в вашем окружении есть несколько человек, которым небезразлично, через что вы проходите, но по большей части всем наплевать, потому что они решают свои собственные проблемы и сосредоточены на своей собственной жизни.

Я понял это на собственном опыте. Когда мне было восемь лет, мы ехали из Буффало по адресу 117 South McGuire Street в Бразилии, штат Индиана, я предполагал, что попаду на самую большую вечеринку жалости всех времен. Я ожидал воздушных шаров, торта, мороженого и больших теплых объятий. Но вместо этого все было так, словно боли и ужаса никогда не было. Сержант Джек не занимался жалостью. Он хотел закалить мой панцирь, и именно это он и сделал.

Жалость - это успокаивающий бальзам, который становится токсичным. Поначалу, когда ваши родные и друзья сочувствуют вам и подтверждают причины вашего недовольства своими обстоятельствами, это похоже на сочувствие. Но чем больше комфорта приносит вам жалость, тем больше внешнего подтверждения вы будете жаждать и тем