исправлю твою жизнь. Вы с семьей отправитесь в деревню Злыполь, на север. Там, корчмарь, Брандибар. У него передо мной и моим другом долг. Скажешь ему, что от Юлиуса и Хьюго, он вас приютит. Там ты сможешь работать в корчме и помогать ему.

Снова она смотрела на него растерянным взглядом, думая не безумец ли перед ней стоит. Он также не смел проронить лишнего слова, чувствуя какую-то ответственность перед этим нежным созданием. Но лицо Анет начало медленно меняться. Веки ее задергались, и девушка зажмурила глаза. Хьюго увидел, как по бархатной щеке скатилась слеза.

— Я не хочу этим заниматься. Я ненавижу себя, — и Анет вцепилась в Хьюго, прижав свое лицо к его груди. Он чувствовал, как дергается ее грудь от тяжких всхлипов.

— Все будет иначе, — он обнял ее и в тот же момент подумал: «А будет ли?»

Поборов накатившую слабость, она отпрянула от него, утирая слезы.

— Как вы собираетесь допрашивать Стервятника? Вокруг него полно охраны. Вы до него не доберетесь, если он сам этого не захочет.

— Я слышал он любитель играть на ставках, — сказал Хьюго. — Мы сделаем ему деловое предложение. В конце концов можно принять участие в боях.

— Ты спятил? — Анет вцепилась в руку Хьюго.

— Мой приятель найдет способ разговорить Стервятника, — успокоил девушку Хьюго. — Иного выбора у нас нет. Тот, кого мы ищем скорее всего уже покинул город.

— Тогда я пойду с вами, — твердо сказала Анет, утирая слезинки.

Хьюго обернулся, взглянул на Юлиуса. Тропарь стоял, сложив руки на груди. Словно угрюмый отшельник, он смотрел на любовную парочку.

— Даже если бы я согласился… этот человек, — Хьюго указал на Юлиуса. — упрямый, как мул.

— Мы еще встретимся?

— Обязательно.

***

Старый цейхгауз воистину напоминал цитадель темных сил. Осыпавшееся одноэтажное строение тянулось почти до самого конца площади и упиралось в каменные стены городской тюрьмы. Из маленьких решетчатых окон лилось желтое свечение. Много лихого люду шныряло вдоль холодных стен. Вряд ли здесь нашлось кого-то нравственнее убийц и воров. Все эти жуткие физиономии сидели на бочках и телегах, бросая хищные взгляды на незваных гостей. Они задорно играли в кости, ругались между собой, хватались за ножи. Ночные тени скрывали огрубевшие страшные морды, но Хьюго загривком чувствовал цепкий взгляд уличных злодеев.

Входом в цейхгауз являлась каменная арка с низким сводом. У толстых деревянных врат стоял здоровенный детина с иссеченным лицом. Юлиус как бы невзначай сблизился с верзилой и тихо поинтересовался у того насчет Стервятника, естественно, сопроводив все это денежной платой. Бросив на гостей небрежный взгляд, верзила все же отступил от входа со словами «там он где-то».

Шум и гомон ударили по ушам. Прямо в центре помещения находилась арена, огражденная хлипкой деревянной оградой. Толпа облепила ристалище, образовав тем самым подобие овала. Пьяные пропойцы рыгали и кричали всевозможные оскорбления бойцам, кто-то старался приободрить своего фаворита. Сами бойцы нещадно бросались друг на друга, пытаясь пырнуть ножиком соперника. Не обходилось без склок между самими зрителями. Тогда поединок перерастал в массовую драку, разнимать которую приходилось независимым мордоворотам. Кому-то ломали ребра и выкидывали на улицу, кому-то выбивали зубы, кто-то отделывался простой оплеухой. Так проходила культурная жизнь низших слоев Шиповника.

Хьюго и Юлиус пробирались между зеваками, обходя основное зрелище стороной. Парень жался к спине тропаря, стараясь не угодить под горячую руку. Смрад пота и перегара нещадно бил в нос.

— Где же нам его искать? — бормотал Юлиус, оглядываясь по сторонам.

Внезапно, что-то тяжелое ударило в плечо Хьюго. Парень пошатнулся, и, если бы не спина тропаря, шлепнулся бы на холодный пол.

Рука Юлиуса уже сжимала рукоять меча и готова была разить обидчика.

— Вы желаете видеть Фогуса, я верно вас понял? — позади них стоял тот самый верзила, что пустил их сюда. Голос у него был сиплый и неприятный.

— Да, где нам его найти? — Юлиус убрал кисть с рукояти.

— Следуйте за мной, — верзила изобразил заискивающую улыбку и пошел в темный угол, который скрывала толстая колонна.

Как только они завернули за угол и скрылись в тени, мордоворот три раза топнул по доскам и отступил. Через какое-то время погреб открылся. Через узкую щелочку на них кто-то смотрел. Хьюго показалось, что один глаз у человека смотрел криво, но, возможно, это его подводило зрение.

— Да я это! — прорычал верзила и топнул ногой по дверце. Тяжелые доски стукнули того, кто сидел внизу и человек протяжно завопил. — Открывай живо!

Они спустились по скрипучей лестнице и оказались в каком-то погребе или подвале. Пахло здесь сыростью и выпивкой. Зато каменные стены освещались канделябрами, будто в графском дворце. Помещение было довольно просторным. В центре стоял большой дубовый стол с исцарапанным покрытием. На столе, помимо бутылок и посуды с объедками, лежала маленькая разлинованная доска. Рядом стояли две чаши. Хьюго узнал эту игру. Она называлась «Земли». Когда-то Ульдур учил его играть в нее. Наставник называл ее «королевской игрой». Еще ни разу юноше не удалось выиграть партию у своего наставника. На столько эта игра была непредсказуемой и долгой.

Истошный крик заставил Хьюго вздрогнуть. В конце погреба у осыпавшейся стены находилось два человека. Один истошно вопил и рыдал, другой держал его за грудки приставив к горлу нож.

— Где мои деньги, Финиус? — хриплым голосом говорил тот, что с ножом. Вошедших гостей он будто не замечал.

— Ф…Ф…Фогус…Дай мне время! — блеял несчастный.

— Я не бог, чтобы давать тебе время, — спокойным тоном хрипел человек. — Зато я могу у тебя что-нибудь забрать. Например, твою жизнь.

— Молю…Завтра…Завтра я все принесу!

— Финиус, мы же должны жить честно, чтобы могли смотреть друг другу в глаза. Ты мне это уже говорил. Обманывал меня.

— В этот раз все будет иначе, обещаю!

— Да, — хрипел Фогус, не убирая острого лезвия от горла несчастного. — В этот раз все будет иначе.

Затем разбойник схватил за шкирку должника и подвел его к столу, стукнул того башкой о дубовый массив. Кровавые струйки, брызнувшие из разбитого носа, оросили покрытие. Несчастный продолжал скулить, а Фогус прижал его руку к столешнице и растопырил кисть. Резким и сильным движением Фогус отрубил фалангу безымянного пальца Финиуса. Истошный вопль заполонил весь погреб. Увидев это ужасное зрелище, Хьюго отвернулся, пытаясь сдержать рвоту. Меж тем верзила и его косоглазый напарник волокли сопливого Финиуса к выходу. Окровавленный обрубок дрожал, как и сам хозяин.

— Я жду тебя завтра, мой дорогой друг, — бросил вслед Фогус, вытирая кинжал и пряча его в ножны. Только теперь он обратил внимание на Хьюго и Юлиуса.

— Зачем