Шрифт:
Закладка:
— Kyllä, äläkä valittaako, okei?[3] — Криг недовольно покосился на Вэнса и глубоко затянулся, словно смаковал предчувствие грядущего мятежа. — И подними спичку, которую ты бросил на пол. Не мусорь.
— Ага, обязательно. — проворчал Райан переходя на общепринятый, — Кстати, тебе сегодня утром прислали, — он вытащил из-за пазухи слегка помятый конверт и угрюмо прочел: — «Ловииса-Ванамо-Куинн», тебе что, церковноматка-фанатка написывает?
— Дай сюда! — бесцеремонно вырвав бумагу из рук Вэнсона, светловолосый юноша взволнованно вскрыл письмо и вчитался в текст сжимая пергамент дрожащими руками.
— Ладно, — Райан пожал плечами и глубоко затянулся. — Расскажешь, что там у тебя за дела с церковниками, прежде чем тебя отдадут под трибунал.
— Не твоё дело, — раздраженно фыркнул Антониас, аккуратно сворачивая конверт и отправляя в карман. — Ненавижу церковных ублюдков! Чертовы отморозки! По сравнению с их методами, наказания Рейха кажутся детскими играми! — он зло оскалился, выпуская дым из расширенных ноздрей.
— О чём ты?
— Пытки, — он раскраснелся и глубоко затянулся. — Они истязают послушниц за самые мелкие проступки. Ходят слухи, что некоторые умирали после осложнений и неоперабельных травм. Уж лучше карцер и регулярные избиения, чем вот это вот всё!
— Как по мне, так ничем не лучше, — фыркнул Вэнс, припоминая экзамен на прочность, где его колотили вплоть до желудочного кровотечения.
— Но там же девчонки… — тихо произнес Криг.
— И что?
— Это совершенно другой случай! Они… ну не знаю, не злобные? — парень поник и принялся разглядывать начищенные до блеска ботинки. — То, что делает Церковь — непростительно! — Он сжал в кулаке ещё горящую самокрутку и раздраженно оскалился, швырнув окурок прямо в мусорку в другом углу помещения.
— Не злобные? С чего ты взял? — скривился Райан, не в силах слушать очередные бредни старшего. Он сроду не видел ровесниц.
— С того! — Криг вздрогнул и судорожно сглотнул. — Никогда не прощу за мать и сестру… — процедил тот, не поднимая глаз и нервно переминая ладони.
— Жаль, что с моей мамашей так не получится, — ухмыльнулся Вэнс, затягиваясь папиросой, как вдруг Антониас крепко ухватил его за шиворот, замахиваясь для удара. На миг в его глазах блеснула ярость. Тон свирепо оскалился и тут же погас, стыдливо отпустив футболку товарища:
— Прости, Том. Я знаю, что родителей не выбирают, но поверь на слово. Я был по-настоящему счастлив до тех пор, пока у меня не отобрали семью.
— Рад за тебя, Тон, — Райан никак не отреагировал и покосился на обожженную ладонь Крига, переходя на ломаный финский. — Надеюсь, твой план сработает. Иначе — мы трупы.
— Да, я знаю, — тяжело вздохнул Валттери, потирая щеку и теребя висящие на шее жетоны, слегка изогнутые на концах, которыми когда-то гордился. — Помни, что я говорил тебе, брат. Мы не должны упустить момент.
— Один час двадцать минут! — объявили динамики на стене, и парни тут же сорвались в комнату общего сбора для подготовки к очередной «миротворческой» миссии.
***
Уже стемнело, когда смешанная пехота ворвалась в спящий поселок каменщиков, неожиданно взбунтовавшихся против господ. Старики, женщины, дети: солдаты косили всех без разбора, предусмотрительно оставляя в живых лишь будущих свидетелей. Выбив двери очередного домишки, внутрь ворвалась группа Райана под руководством троих старших лейтенантов, вооруженных потертыми пушками и арматуринами, под стать варварским. Выскочивший из-за угла мужчина без колебаний кинулся на Крига и тут же отлетел от точного удара в грудь. Задыхаясь, он кое-как поднялся на четвереньки, загораживая собой крохотную дочурку, пронзительные зелёные глаза которой с первобытным ужасом глядели на замаскированных военных в самодельной защите и старых ободранных шмотках.
— Молю! — захрипел бедолага, раскидывая руки и заслоняя девочку. — Не трогайте!
— М-мдэ? — усмехнулся один из старших. — А тобе шой, есть чегой предложить?
— Ебите, вербуйте! Псом стану! Всё на свете отдам, только Алиску не троньте, прош…
— Заткнись! — свирепо скомандовал офицер, с размаха отбросив несчастного ударом тяжелой арматуры.
— Хей! А она милашка! — облизнулся второй. — Мужик прав! Снаружи и так бардак, может, оприходуем её? — он жадно оглядел дрожащую малышку, на вид не старше шести лет.
— Ты одурел?! — недовольно рыкнул третий. — Если кто и заслуживает отведать нежной девичьей плоти, то это дембелята! У них то «не было» ещё, да мож уже и не будет!
— Справедливо, — раздосадовано вздохнул второй. — Ну чо, малята? Кто хочет первым? — он расплылся в кривой улыбке, заинтересованно глядя на молодых сержантов. — Не боитесь, вам уже рассказывали, как это делается!
Что Криг, что Райан, ошарашенно глядели на девочку, неспособную даже закричать от шока и ступора. Приказ убить был бы тут же приведён в исполнение, но это… Антониас нервно сглотнул и сделал шаг вперёд. Внешне парень был совершенно спокоен, но в повисшей от предвкушения тишине было слабо слышно, как скрипят его сжатые зубы. Криг неуверенно расстегнул верхнюю пуговицу потертой меховой жилетки и, мельком взглянув на товарища, дал невербальный знак, который они годами отрабатывали на случай ЧП.
— Хэй, малявки! — раздраженно воскликнул один из солдат, — это что такое?! Быстро взять девку! Я считаю до трех! — он медленно направил ствол на Валттери, а второй офицер устремил дуло в сторону Вэнсона. — Раз…
Не медля ни секунды, Райан резко подбил выставленный автомат и с треском заехал по челюсти одного из сослуживцев, выбрасывая того из окна. Пока Криг сметал второго, пробивая его тушей входную дверь под звон разбившегося стекла, Вэнсон пристрелил последнего «товарища» перевернув его же ружье и кинулся следом за Тоном, который зачем-то подхватил девочку на руки и бросился прочь из окна с противоположной стороны.
— Бунт! — завопили солдаты, когда ребята уже бежали прочь из деревни. Лишенные рации в силу особенностей операции, военные не сразу поняли, что к чему, и упустили побег дезертиров.
— Лови! — заорал Криг, подбрасывая девочку Вэнсу, и на ходу распахнул крышку небольшого погреба на окраине поселка.
— Понял! — Райан перехватил малышку и спустил её вниз, не сбрасывая навесной лестницы. — Хочешь жить — сиди тут пока все не стихнет, и не зарыдают сверху! Когда зарыдают — кричи! — приказал долговязый и тут же захлопнул подвал, кидаясь вслед за Валттери.
Последним, что они услышали от разъяренных военных — часть которых уже бросилась по следу молодых дезертиров — были их фамилии. Малейший отказ от подчинения карался показательной казнью, а нанесение ущерба солдатам — смертью на месте. Военный устав, подобно церковным догматам, был первостепенным постулатом. Всё это было не просто прихотью старших, но также частью образа варваров, так что парни по-настоящему нарушили план действий,
