влагу и принялась за работу.

Катакомбы по-прежнему оставались темны и опасны. Церия скорчилась, пока Эрин поддерживала её, а Олесм тяжело опирался о каменный гроб. Воздух был затхлым и пах дерьмово в прямом смысле этого слова. Кроме того, здесь было пыльно, и Риока ощутила непреодолимое чувство клаустрофобии после столь долгого пребывания тут.

— Нам нужно вытащить тебя отсюда.

— Сначала нам нужно их накормить.

Риока нахмурилась, глядя на Эрин.

— Чем? Я мало что принесла. У меня в рюкзаке есть немного сухих пайков, но мы посреди руин.

— И что?

— Сейчас действительно самое время поесть?

— Для еды всегда найдётся время. Кроме того…

Эрин кивнула на Церию. Риока посмотрела на исхудавшую фигуру полуэльфийки.

— Ах.

Однако Церия покачала головой. Полуэльфийка попыталась выпрямиться, её глаза были полны решимости.

— Если здесь опасно, то я смогу добраться до поверхности. Нежить…

— Нам почти не встречалась. Вот, садись.

Эрин подвела Церию к другому закрытому гробу и осторожно помогла полуэльфийке сесть на импровизированную каменную скамью. Риока колебалась, но Эрин уже снимала с плеч рюкзак.

— Мы должны выставить часовых.

— Я буду на страже.

Ксмвр кивнул остальным и двинулся к двери. Торен стоял с мечом наготове, оглядывая зал.

Эрин была занята тем, что вытаскивала из своей сумки плоские, сплющенные свёртки. Они лежали под её запасами камней и другого снаряжения. Риока наблюдала за тем, как Эрин их разворачивала.

— Ты сделала сэндвичи?

— Я думала, мы здесь надолго. У меня и суп есть!

— Суп?

— Это еда. А что? Ты не любишь супы?

Риока открыла рот и тут же закрыла его. Бегунья отмахнулась от протянутой фляги с супом и кивнула в сторону Олесма и Церии. Те сидели, вяло покачиваясь и моргая. Они пребывали в полубессознательном состоянии, что было вполне логично.

— Четыре дня. А может, и три. И всё это время они были в гробах?

Эрин вздрогнула, забирая еду. В воздухе стояла ужасная вонь, но и она, и Риока были достаточно голодны, чтобы не обращать на это внимания. Трактирщица посмотрела на дрейка и полуэльфийку и покачала головой.

— Я с ума сходила, когда мне приходилось сидеть в самолёте больше часа. Как они это сделали?

Риока выдержала паузу.

— Чтобы выжить, можно пройти через многое. Дай-ка мне суп.

— О, ты передумала?

Эрин улыбнулась и снова протянула Риоке флягу.

— Он очень хорош! Говяжий бульон и измельчённые овощи, так что его вполне можно пить.

Риока дала этот суп Олесму и Церии, проинструктировав, чтобы они поначалу пили только по чуть-чуть. Когда Эрин и Фишес запротестовали, Риока их переубедила:

— Помнишь людей, спасённых из концентрационных лагерей? Многие из них умерли от переедания, когда солдаты давали им шоколадные батончики и слишком много еды.

Фишес уставился на Риоку пустым взглядом, но Эрин всё поняла.

— Можно умереть от переедания?

— Вроде того. Организм впадёт в шок и не сможет переработать внезапно появившуюся пищу.

— Что?

— Риока говорит, что еда слишком сытная для их желудков. Им станет плохо, и они умрут.

— Понятно.

Фишес ещё несколько секунд глядел на Риоку, а затем взял один из расплющенных сэндвичей и надкусил его. Маг скорчил гримасу.

— Помидоры.

— Не нравится – не ешь!

Эрин хмуро покосилась на Фишеса, протягивая Риоке и Рагс по сэндвичу. Сэндвич Риоки оказался с жареной рыбой. Бегунья внезапно обнаружила, что проголодалась, и в считанные секунды поглотила сначала один сэндвич, а затем и второй, который ей услужливо дала Эрин.

Пока Фишес и Рагс поглощали свою еду, а Ксмвр откусывал кусочки от флетвича, как настойчиво называла их Эрин, трактирщица подошла к Олесму и Церии. Они делили суп, который дала им Риока, но, похоже, аппетита у них не было.

— Я чувствую сытость. Это нормально после всего нескольких глотков?

Церия слабо улыбнулась Эрин, когда та подошла к ней. Взгляд Эрин остановился на скелетной руке Церии, но она перевела его на лицо подруги и заставила себя улыбнуться. Девушка также проигнорировала ужасную вонь, исходившую от Церии.

— Так Риока говорит. Твой желудок долго был пустым, поэтому он сжался. Какое-то время ты не сможешь много есть.

— О, хорошо. С моим аппетитом так трудно оставаться худой.

Эрин улыбнулась шутке Церии, и её взгляд переместился на Олесма. Дрейк был очень бледен. Его светло-голубая чешуя стала ещё светлее, а отмершие чешуйки отслаивались при каждом движении. Пахло от него ещё хуже, чем от Церии.

— Олесм?

Девушка протянула к нему руку, но дрейк отшатнулся. Эрин с беспокойством посмотрела на него.

— Ты в порядке?

— Я в порядке, Эрин. Правда. Просто…

Олесм посмотрел на Церию в поисках помощи. Полуэльфийка пожала плечами.

— Эм, если у вас есть вода, то нам она бы сейчас пригодилась. И чистая одежда?

— Это я могу достать. Но зачем?..

Эрин впервые окинула Олесма пристальным взглядом. Он выглядел таким же иссушенным, как и Церия, и он делал всё возможное, чтобы держаться как можно дальше от полуэльфийки, которая сидела на том же гробу, что и он. На нём была кожаная броня, но что-то разорвало её в клочья. Часть его чешуи была поцарапана, но несильно.

Его одежда выглядела помято, а область вокруг его гамаш была… коричневой…

Олесм поймал взгляд Эрин и покраснел. Церия кашлянула в свою здоровую руку. Эрин заметила, что полуэльфийка тоже скрестила ноги.

— Нам бы не помешало что-то, чем можно вымыться. И довольно срочно.

Эрин отступила от них. Запах, обжигающий её нос, внезапно усилился, когда она осознала его происхождение.

— Оу. Оу. Я, эм… я…

Девушка практически бросилась к рюкзаку, возле которого Риока ела свой третий сэндвич. Бегунья спасла от Рагс и Фишеса немного супа и раздавленный сэндвич для Эрин, но трактирщица это проигнорировала.

— Что случилось?

— О, ничего. Эм, не ходи пока туда.

— Почему?

Риока всегда хотела получить ответ, особенно если аргументом было: «потому что я так сказала». Эрин на секунду замялась и попыталась объяснить, что она имела в виду, чтобы Фишес не догадался. Рагс, очевидно, уже уловила связь, потому что сидела на расстоянии в несколько метров от спасённых.

— Помнишь, ты говорила о выживании и всём таком? Так вот, представь, что гробы – это один большой… подгузник.

Лицо Риоки на долю секунды застыло, а затем её глаза расширились.

— Оу.

— Ага.

— Им нужна вода? У