— Только время и место. Вчера утром около вашего поселка был устроен побег опасному вору рецидивисту Луке, а вечером не пришел домой сын одного из самых богатых его жителей.

— Лично я считаю, что эти прямые пока параллельные, и пока мы, действительно, не найдем их точку пересечения, давайте будем их разделять?! Скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Лана.

— Согласен. Сухо ответил Алекс.

— Значит, сейчас нужно объединить всю нашу информацию о ребенке. И Лана, обвела в кружок первый пункт своих записей.

— Что выяснил Интерпол?

— Ребята из Интерпола тщательно проверили версию мести турецкого бизнесмена. Оказалось, что его фирма была застрахована от несчастных случаев с детьми, отдыхающими в лагере. И после того, как Гольдберг отсудил у него кучу денег, в дело вмешались адвокаты этого турка, и страховая компания была вынуждена выплатить ему не только материальный, но и моральный ущерб. Так, что турецкий бизнесмен стал еще богаче после этого случая. Плюс к этому, у него неделю назад умер дядя, владелец сети отелей в Стамбуле и все его состояние унаследовал наш «несчастный», так что ему, от свалившегося на него богатства, было не до мести. Естественно, Интерпол проверил все рейсы из Турции, ни на одном из самолетов не прилетал в нашу страну ни он, ни его родственники. Так, что эту версию можно смело отмести.

— Я тоже так думаю. Согласилась Лана и вычеркнула строчку из своего списка. А что с похищением с целью выкупа?

— Все телефоны Гольдбергов прослушиваются с момента поступления заявления. Более того мы распечатали все телефонные звонки с 16.00. вчерашнего дня. Ни одного подозрительного, ни то, что угроз или назначения суммы выкупа, не было.

— Значит выкуп — не цель! И Лана вычеркнула еще одну строчку. Теперь давайте прощупаем родителей. Вы принесли их фотографии?

— Да, конечно. И Алекс достал из портфеля желтый бумажный пакет. Он вынул из него несколько фотографий и одну протянул Лане. — Вот их последнее совместное фото, сделанное 10 дней назад в аэропорту, когда они провожали супругу банкира Ольгу Гольдберг на Багамы. Лана взяла фотографию в руки и минуту внимательно ее рассматривала. На ней счастливая супружеская пара крепко обнимала единственного ребенка.

— Судя по фото, ясно и без экспертизы ДНК, что это их общий ребенок.

— Почему это? Спросил, внимательно слушавший разговор Гарри.

— Я боялась, что для еврейского ребенка у него слишком европеизированная внешность. Но ее он унаследовал от матери, они похожи, как две капли воды.

— Но это же не значит, что Гольдберг его отец. Сделал вывод Гарри.

— А ты посмотри на ямочку на подбородке отца, точно такая же и у сына, а за нее отвечает специальный мужской ген, это такой же ген, как ген «лысости», если отец лысый, то сын на 100 % тоже будет лысым, потому что эти гены передаются от отца сыну вместе с геном пола. Таким образом, у банкира не было повода сомневаться в отцовстве. А как они жили? Что говорит прислуга? Не было ли разговоров о разводе? Какой у них брачный контракт?

Алекс уважительно посмотрел на Лану, было очевидно, что он приятно удивлен логикой мышления, сидящей перед ним женщины, не имеющей никакого отношения к сыскной деятельности.

— Всю прислугу проверяли на полиграфе. Все утверждают, что в семье не было ни то, что скандалов, даже мелких ссор. Они очень уважительно относились друг к другу и очень любили, и баловали сына. Разводиться они не собирались, более того Ольга специально летала на Багамы, чтобы набраться сил и здоровья перед второй беременностью. И предугадав, что Лана спросит, откуда это известно, Алекс сказал, что сам лично беседовал с их семейным врачом, который до вчерашнего дня занимался наблюдением за ребенком после операции. А брачного контракта у них не было, потому что, это был брак двух богатых еврейских семей. Ольгино состояние ничуть не уступает состоянию ее мужа, она хозяйка сети ювелирных магазинов. Так что от развода никто не разбогатеет и не обеднеет.

— Вычеркиваем родителей и прислугу из списка подозреваемых. И Лана провела еще две черты на своем листе бумаги, но, заметив недоумевающий взгляд Гарри, сказала, глядя на него:

— Ну, прислугу же проверяли на детекторе лжи, значит они тоже не причем. Гарри потер переносицу.

— Для выдвижения других версий, нам необходимо проследить действия мальчика до его исчезновения. На чем вы остановились? Спросила Лана у Алекса.

— И так, вчера в 16.00 он вышел из дома и пришел в кафе мороженое «Снежинка» на цветочной площади и пробыл там примерно до 16.30, что подтверждает официантка из кафе. В 16.45 он позвонил гувернантке и сказал, что встретил бывшего одноклассника и задержится, этот звонок зафиксирован в распечатке. Но мои ребята сегодня были в школе, в которой учился весь прошлый год Лева Гольдберг, опросили всех учеников из его класса, даже посетили на дому, приболевшую девочку, все в один голос утверждают, что не видели его все лето. Более того это был последний звонок с этого телефона. На этом вся цепочка обрывается. Сегодня до обеда наш отдел проверил все торговые точки на площади, никто его не видел.

— А не работающие? Смутила своим неожиданным вопросом Лана Алекса и, наблюдая за его надломленным самолюбием, добавила:

— Ну, ничего, это сделали мы с Гарри всего два часа назад. После кафе он отправился в магазин приколов, который находится через одно здание от кафе, это подтвердил продавец и хозяин магазина, а по совместительству счастливый отец, которым он стал вчера в 16.38. И он, действительно, видел, как тот, выйдя из магазина, беседовал с мальчиком его возраста. Дайте, пожалуйста, фотографию его класса.

Алекс достал из конверта большую яркую фотографию, сделанную 1-го сентября этого года.

— Это не то! Недовольно сказала Лана. Нам нужна фотография, сделанная в прошлом году!

— Почему? Хором спросили Алекс и Гарри.

— Ну, он ведь сказал, что встретил, быв-ше-го одноклассника, значит, его здесь нет, как и в школе, в которую вы зря съездили. Ведь Леву, так Вы сказали, зовут мальчика, не переводился в другую школу, а просто временно не посещал эту из — за болезни! И Лана, закурив сигарету, открыла нижний ящик стола и на ощупь перебирала в нем предметы. Наконец, она достала руку из ящика и положила на стол лупу, которой она ни разу в жизни не пользовалась, но стараясь не показывать этого мужчинам, склонилась над фотографией, медленно разглядывая каждого ребенка.

— Его здесь нет! Который