Разочарованно вздохнув, я поняла: прошлой ночью из-за спешки забыла взять с собой фен, поэтому у меня не было другого выхода, только как сделать пучок на голове. На самом деле я терпеть не могла завязывать волосы, когда они еще не высохли.

Я быстро заправила постель и чуть не застонала, увидев на полу джинсы и трусы Калеба.

О господи.

У Калеба была привычка разбрасывать вещи, и он никогда не поднимал их, сколько бы я ни пыталась просить его об этом.

И… О боже… Моя одежда осталась… на полу в кухне… Она там… с прошлой ночи.

Интересно, он поднял ее?

Перестань тянуть время! Пора уже встретиться с ним лицом к лицу!

Я выдохнула и вышла из спальни Калеба, сразу же почувствовав запах блинчиков.

Увидев его на кухне, я на секунду застыла. Он стоял ко мне спиной, опустив голову над плитой, и был чем-то занят. Калеб не надел рубашку, поэтому, когда он потянулся, чтобы взять со стола сливочное масло, на его спине и руках заиграли мускулы.

Меня охватило ощущение дежавю.

Я почувствовала, что словно перенеслась в тот день, когда впервые увидела Калеба в его квартире. Я представила это. В прошлый раз он обернулся и заметил меня, стоящую именно в том месте, где и сейчас, и изо рта у него выпал кусочек хлеба.

Я тихонько засмеялась. Калеб повернулся, его лицо засияло, и он улыбнулся мне. Пока я шла к нему, его зеленые глаза следили за каждым моим движением.

Сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди.

Когда обняла его и уткнулась носом ему в шею, почувствовала, как он глубоко вздохнул, и как его руки обняли меня.

– Я люблю тебя, Калеб.

Он прижался подбородком к моей макушке.

– Алая, скажи это еще раз, – уговаривал он. – У тебя получается.

– Я тебя люблю.

Он разочарованно вздохнул и покачал головой.

– Тебе придется произнести это миллион раз, прежде чем я буду удовлетворен.

Услышав слово «удовлетворен», я напряглась.

А вчера он был удовлетворен?

– Х-м-м… Ты пахнешь моим мылом и шампунем, – Калеб прижался к моей щеке носом. – Мне нравится.

Снова почувствовав запах блинов, я отстранилась, чтобы закончить их приготовление.

– Во сколько у тебя занятия? – спросил он, накручивая прядь моих волос на палец.

– В три часа.

– Хорошо. У нас есть время, чтобы… Что случилось?

– Ничего. Иди в душ. Я доделаю блинчики.

Но он выключил плиту, а затем обхватил мое лицо руками.

– Я знаю это выражение лица. Скажи мне, о чем ты думаешь.

– Я же сказала: все нормально.

– Я был слишком груб с тобой прошлой ночью?

Я почувствовала, как мои щеки заливает краска.

– Нет.

– Тогда в чем дело? – настаивал он.

Я разочарованно вздохнула и снова попыталась отойти от него, но он не позволил мне этого сделать.

– Не знаю. Раньше никогда не занималась сексом. А ты… ты даже ничего не сказал. Отпусти меня.

Я стряхнула его руки и сделала шаг назад.

– Ты понятия не имеешь, что эта ночь значила для меня? – спросил он. Я с вызовом посмотрела на него. – Все, – прошептал он, нежно меня поцеловав. – Это очень важно для меня.

Я обратила внимание не на слова Калеба, а на то, как он их произнес. Как его глаза смотрели на меня, а руки прижимали меня к себе.

Я поняла, что он имеет в виду.

И тогда моя неуверенность словно испарилась.

– Все было идеально, – он посмотрел на меня и закрыл глаза, которые внезапно потемнели. – Не могу перестать думать о прошлой ночи. Я снова хочу тебя. Это было безумно эротично. Звуки, которые ты издавала, и как хорошо тебе было, когда я вошел в тебя…

Я взвизгнула и закрыла его рот рукой, ярко покраснев.

– Ладно, – выдохнула я, – ладно.

Я чувствовала себя глупо из-за того, что позволила страхам и неуверенности взять над собой верх.

Его глаза ярко блеснули, когда он взял мою руку и положил себе на грудь.

– А тебе понравилась прошлая ночь? – он медленно моргнул, его длинные ресницы отбросили тень на щеки. – Я заставил тебя получить удовольствие?

Не знала, что смогу покраснеть еще сильнее, хотя уже была красная как рак. Когда его рука медленно обвила мою талию, а пальцы нащупали голую кожу на пояснице, я проглотила стон.

– Можно мне…

Я не дала ему возможности сделать еще что-либо и отошла, но выражение огорчения, которое заметила в его глазах, не позволило мне уйти совсем. Мне и в голову не приходило, что его могут мучить те же сомнения, что и меня. Калеб хотел знать, было ли и мне хорошо вчера.

– Это было… очень хорошо, – не дыша проговорила я.

И внутри застонала.

Это было очень хорошо?

Что это за ответ? Но когда подняла взгляд, увидела его улыбающиеся глаза. Он понял, что именно я имела в виду.

Но Калеб был прав. Это было потрясающе.

– Почему бы тебе не присесть? – предложил он, подвинув для меня стул. – А я приготовлю завтрак для своей королевы.

Когда Калеб снова занялся блинчиками, я тихо взяла тряпку и моющее средство и тщательно протерла стол в надежде выгнать из головы воспоминания о прошлой ночи.

Теперь она чистая и прохладная.

Пока мыла поверхность стойки, я повернулась к Калебу спиной. Осознав, что мое лицо снова залилось краской, прикусила губу. И попыталась отыскать на полу что-то из своих вещей, но нигде их не увидела.

Куда он их положил? Я решила не задавать ему вопросов и попробовать поискать вещи позже.

Завтрак представлял стопку кривых блинов – у Калеба, конечно, уже получалось лучше, в тесте хотя бы не было яичной скорлупы, – пережаренный бекон и кусочки фруктов.

Я сказала, что за старания ставлю ему пять. Он выглядел довольным.

Но пришлось настоять, чтобы мы завтракали на балконе, а не за столом. Он многозначительно улыбнулся, но, к счастью, ничего не сказал.

Когда до начала пар у нас оставалось несколько часов (занятия Калеба начинались в четыре), мы взяли учебники и начали готовиться.

Минут пятнадцать я просидела, уставившись в одну страницу, не в состоянии что-либо запомнить.

Калеб уселся напротив меня. Он надел черную обтягивающую футболку, так что я отлично видела его мускулистые руки. Мой взгляд блуждал по изгибам его шеи и выразительным линиям челюсти. Он был сосредоточен на книге, которую держал перед собой, небольшая морщинка пересекала его идеальный лоб. Я заметила, что у него есть привычка грызть ручку, когда он чем-то занят. Мой взгляд переместился, чтобы полюбоваться формой его губ, тем, как они слегка приоткрылись, а ручка оказалась прямо у него во рту. Его рот…