Шрифт:
Закладка:
— Брось автомат, встань на колени. Клянусь нашей дружбой, никто не причинит тебе вреда. Или я прикажу перебить тебе ноги. Конторщикам без разницы ходишь ты или нет.
Как бы в подтверждении его слов, выстроившиеся у барака крысы защёлкали затворами. Тридцать с лишним стволов. Да они в таком количестве не то что ноги, всего меня свинцом нашпигуют.
— Коптич, — воскликнул я, глядя на фантом, как бы продолжая верить в его реальность, — а почему ты стал Крысом?
— Сдавайся, Дон. Сядем за стол, потолкуем. Всё, что не успел рассказать, расскажу.
Я скривился в усмешке и пробурчал под нос:
— Хватит уже, натолковались.
Развернулся к котлам и, не целясь, от бедра, высадил полмагазина. Тут же рванул с места шустрым зайцем. Краем глаза заметил, как отпрыгнул в сторону Коптич, а Павлуша оседает, широко раскрыв рот и держась руками за печень. Один котёл опрокинулся, зашипели угли, на землю полился густой синий сироп, гвоздикой запахло сильнее. Я глотнул воздуха, задерживая дыхание.
Из прохода выбежали двое. Короткой очередью в упор срезал первого, второму на бегу приложил прикладом по голове. Голова лопнула переспелой тыквой, брызнув кровью и мозгами.
За спиной грянул залп. В лопатку ударила пуля, меня подтолкнуло и швырнуло на землю. Кувыркнувшись, я вскочил и юркнул в проход. На бегу повернулся и, держа калаш одной рукой, разрядил магазин в направлении барака.
— По ногам! По ногам бейте! — возопил Коптич. — Убьёте, каждого сам высушу! В котле сварю заживо!
Что подействовало на крыс сильнее, моя ответка или угрозы Коптича, не знаю, но стрельба прекратилась совсем.
Во рту появился привкус крови. Я сплюнул. Слюна красная, пуля задела лёгкое. Хреново. Но остановиться, что-то сделать… Да что я сделаю? Не врач ни разу. Не лекарств, не бинтов, да и некогда перебинтовываться. Справа, слева набегало ещё несколько человек, от барака вообще целая толпа двигалась. Я пробежал метров двести и нырнул на узенькую тропу слева. Крысы устроили настоящую облаву, и мне надо увести их дальше от Алисы и Данары. Как можно дальше! Даже если это будет стоить мне жизни.
Мелькнула мысль залечь на тропе, устроить засаду. Если получится, завалю пяток-другой крыс. Но тут же отказался от затеи. Ничего не выйдет, Коптич почувствует меня, крысы по кучам обойдут сверху, навалятся, задавят числом. В рукопашной схватке я сейчас не боец. Коптич на это и рассчитывает. Силы уходили, истекали вместе с кровью. Слишком много нанограндов трачу. Можно вколоть дополнительную дозу, в портсигаре оставалось четыре шприца. Но это ничего не изменит, одни только наногранды не спасут, нужно время, хотя бы сутки, чтобы залечить рану, остановить кровь, а его-то как раз и не было. Спина болела всё сильнее, левая сторона онемела, рука безвольно болталась, пальцы отказывались сгибаться.
Пересиливая боль и слабость, я продолжал идти. Кучи мусора становились ниже, вот уже почти сравнялись со мной. Перед глазами открылся простор. Пустошь. Конец свалки. Куда ни глянь, ровное пространство. Ни бугорка, ни ямки. А крысы догоняют.
Я прошёл немного вперёд, развернулся к тропе и опустился на колено. Собственно, последний бой можно принять и здесь. Даже если крысы попытаются обойти меня, я увижу их маневр. Один не умру, захвачу с собой сколько-то, лишь бы прежде времени не потерять сознание от потери крови.
Перед глазами поплыли круги. Я допил остатки воды, вроде бы полегчало.
Большой ошибкой было идти в это крысиное логово. Надо было брать девчонок в охапку и валить куда подальше. Но сработало ощущение, что справлюсь. Кредо победителя! Привык в последние дни к быстрым и лёгким победам, а в реальности оказалось, что я совсем не супергерой. Тот же примас, при всём своём умении уворачиваться от пуль, в одиночку на войну не ходит, с ним всегда три-четыре десятка вооружённых миссионеров. А я…
Я простоял на месте четверть часа. Солнце склонилось к горизонту, тень моя удлинилась и легла на тропу. Зря жду, крысы не выйдут. С ними Коптич, он сдерживает бойцов. Надеется, что упаду без сил и тогда сможет взять меня без потерь. Всё равно он неплохой мужик, заботиться о своих, жадный только, повёлся, как и Василиса, на бабло.
Сумерки накрыли пустошь. Ещё немного, и стемнеет полностью. Я с трудом поднялся и побрёл прочь от свалки. Крысы оживились. Я обернулся; они двигались следом, отставая шагов на сто и рассыпавшись веером. Коптича видно не было, но он там, среди них, готовит мне пакость. А ведь другом себя называл, сука. Застрелиться что ли? Подарить ему великий облом. Наверное, так и поступлю. Когда станет совсем уж невмоготу, достану пистолет, суну под подбородок и выстрелю. Хрен ему, а не пятьсот тысяч статов.
Но всё-таки наногранды делали своё дело. Любой другой уже упал бы обессиленный, а скорее всего сдох. Я держался. Более того, приметив впереди бугорок, пошёл быстрее.
В спину выстрелили. Сухой щелчок трёхлинейки взбаламутил тишину. Пуля пробила плащ снизу, отхватив от подола изрядный кусок кожи. Обливаясь потом и дыша глубоко и часто, я ускорился, как мог.
Снова выстрел, и снова пуля прошла рядом, взрыхлив землю впереди и правее. Я упал, запнувшись о сухой корень стланика, и пополз, часто работая локтем здоровой руки. Оставалось шесть метров, пять, четыре. Выплёвывая пыль вместе со слюной и кровью, перевалился через бугорок, пристроил автомат на бровку. На фоне мусорных куч возникло несколько фигур. Я выцелил одну и нажал спуск. Лёгкая отдача, крыса упал, но тут же перекатился в сторону. Мимо! Выцелил следующего — выстрел. Попал! Крысы посыпались на землю перезревшими яблоками. На фоне сумеречного неба они почти полностью слились с пустошью, и лишь вспышки ответных выстрелов указывали место их нахождения. По вспышкам я и стал бить. Так даже проще. Я чувствовал, как пули мои рвут человеческую плоть, и это оделяло меня призраком надежды на благополучный исход.
Отстреляв треть магазина, я сменил позицию. Прополз два метра и задышал, словно после марш-броска. В груди давило, любое движение вызывало дикий приступ боли. Господи!.. Восстановив дыхание, осмотрелся. Похоже, я оказался в русле пересохшей речки: пологие склоны, вогнутое дно. Несколько крупных камней создавали иллюзию перекинутого с
