— Shoisu.

* * *

Заклинание оживило потухший костёр — Лайла жестом пригласила нового знакомого к огню. Хоть воин и слепил взор белыми, как снег, прядями, страдал от мороза не меньше её. Меж тем к пламени приблизился настороженно, подобно лесному волку, вышедшему к селению в поисках еды. Причиной была горевшая на ладони руна, которую Шойсу исколол косыми взглядами.

— То есть мои жуткие глаза тебя не беспокоили… — подойдя к оленьей упряжке, заметила вампирша, — а в пиромантии ты видишь угрозу. Странный у вас мир. Я бы с удовольствием послушала о нём. В меру понятливости, разумеется. Но сейчас меня ждут друзья.

Лайла с нескрываемым отвращением вытащила из саней два окоченевших трупа, на верхнем из которых, судя по раскорябанной груди, ранее сидел каннибал. Затем, брезгливо обтерев перчатки снегом, забралась в упряжку.

— А знаешь что? Если хочешь, возьму тебя с собой, — девушка вновь изобразила приглашающий жест. — Ты даже не представляешь, сколько кругом опасностей. Так было бы безопаснее. Для нас обоих.

Застывший у костра воин отвечал немым взором.

— И зачем я всё это говорю… — понуро помотала головой вампирша. — Что ж. Настаивать не буду. Ещё раз спасибо за спасение. Отплатила, чем смогла. Но если всё же передумаешь… — отъехав буквально на метр, она обернулась и указала на двойную колею, — след подскажет направление.

Оленья упряжка сорвалась с места — Шойсу остался позади безмолвным памятником.

— Скарги! Где ты, малыш? Лети скорее ко мне! — замедлившись на краю опушки, крикнула Лайла.

Из черневшего в кедре дупла осыпались щепки. Незримые крылья еле слышно рассекли воздух, и под ладонью возникла невидимая глазу рогатая голова.

— Вот ты где. Замёрз, несчастный. Прыгай за пазуху. Нас ждёт долгая дорога, — вампирша всматривалась в пучины седых облаков, ронявших на низину одинокие снежинки. — Времени мало. Будем мчаться быстрее ветра.

Глава 12

Эрминия наблюдала замелькавшую над санями хвойную сень, всё больше заслонявшую бледное небо, — верный признак того, что олени выдохлись и ватага высматривала неприметное место для передышки.

— Скоро остановятся, — не сводя глаз со спины каннибала, прошептала северянка. — Ещё раз проговорим план. Выждем, пока разведут костёр, рассядутся, снимут шлема. Я рвану в лес и через шагов пятнадцать «сдохну», — она приложила к груди ладонь с торчавшим меж пальцами обломком стрелы. — Завалюсь навзничь. Даже язык надкушу, чтоб кровь сплюнуть…

— Да помним мы всё, — буркнул Рэксволд. — Оперение узнаваемо. Они поднимут тревогу и столпятся высматривать несуществующих «Сов». Мы же заберём оружие и продырявим парочку спин. Потом разделимся. Я кинжалами выкошу тех, кто не нацепит шлема. Потом пущу в ход тесаки. А Джон заведёт своих под Бамбука, который по команде вынесет кого-нибудь с двух ног. Короче, на рожон не лезем, держим врагов на расстоянии и убиваем только самых резвых. Ты подчалишь с мечами, начнёшь сносить затылки. Тогда-то и зажмём с разных сторон. Но до этого никто не должен прочухать, что мы освободились, — сидим с угрюмыми мордами и не даём верёвкам провисать. Ничего не упустил?

— Оттягиваем гадов подальше от упряжки с оружием, — тихо добавил Джон.

— Ну, само собой.

— Тогда ждём, — Эрминия гладила пальцем спрятанный в рукав обломок стрелы.

Ветки над головами мелькали всё медленнее — скоро ватага закружится в хоровод и, расставив сани кругом, займётся костром. Так делали все кланы: засада из вражеских стрелков чревата множеством трупов. Баррикада из упряжек хотя бы позволяла сориентироваться. Те, кто не носил дальнобойного оружия и щитов, обычно укрепляли броню спереди и умели мастерски лавировать. Пара промахов — и вот уже смертоносная дуга с тетивой становится обузой, а жизнь лучника способен спасти лишь резво выхваченный топор. Если такой же топор не прилетит в лоб на опережение… Или болас не стянет горло, подобно удавке… Или пущенная с двух рук секира не проломит грудь…

— Vargr! Thun Vargr! — вдруг раздался сиплый крик. — Dvelkort-nirb! Kar, Kar, KAR!!!

Глянув куда-то вбок, сидевший перед странниками варвар, хлестнул оленей вожжами.

— Чего они раскаркались? — заозирался Рэксволд. — Ещё и скорость набирают… Погоня? И впрямь другой клан нагрянул?

Северянка приблизила лицо к щели в борту, но ничего не ответила.

— Ну, Эрми? Что там? Эй… Ладно, сам гляну, — ассасин привстал и, поравняв глаза с краем борта, едва не потерял дар речи. — Это ещё… что за… ублюдина?.. — пробормотал он.

За дальними санями, панически вилявшими меж деревьями, гнался гигантский волк. Чёрный. Со вздыбленной холкой. И неустанно клацавшей пастью. Он был поистине огромен. На его фоне бежавший рядом Бамбук казался исхудавшим жеребёнком.

Вцепившись зубами в сани, зверь приподнял их, а затем мотнул так, что олень хлобыстнулся набок, а каннибал вылетел снарядом катапульты. Но в снег он не упал: был пойман в воздухе и перекушен напополам. Не сбавляя темпа и похрустывая добычей, волк устремился к следующей упряжке.

— Будь я проклята… — с потерянным видом прошептала Эрминия. — Хотя, видимо, уже… Это варг…

— Кто?.. — глядевший в другую щель Джон перевёл ошарашенный взгляд на северянку.

— Ещё одна ожившая легенда. Мстительный дух: гончая Воорзока. И она не отвалит, пока не доберётся до меня. Зря я плюнула на статую…

— Что ты несёшь? Какой к чёрту дух? — присел обратно Рэксволд. — Подумаешь, псина-переросток. Это грёбаное существо, — он поглядел на варвара, который, напрочь забыв про пленников, нахлёстывал оленей, то и дело бросая взгляды в сторону. — Я тебе докажу…

Ассасин решительно поднялся, накинул верёвку варвару под подбородок и упёр сапог в широкую спину. В иной ситуации он бы сломал шею захватом, но её бычья толщина и когти на руках — два повода держать дистанцию. Впрочем, и душить мордоворота Рэксволд не собирался. Лишь тот схватился за горло — был рывком отправлен за борт. Всё, как и планировалось: ублюдок не прихватил вожжи и уж тем более не повис на них живым якорем. Тут и коня за глаза хватало, который, если споткнётся, похоронит всех в безразмерной пасти. Варг точно не упустит шанса сцапать лёгкую добычу.

— Джон — на оленях, — скомандовал ассасин. — Заставь их бежать с такой скоростью, чтоб снег под копытами горел.

— Но Бамбук… — начал было перепрыгнувший на сидение следопыт.

— Выдержит, — оборвал его Рэксволд. — Надо сблизиться с теми санями, — указал он вдаль. — Давай! Полный вперёд!

Раздался олений визг: варг перевалил очередную упряжку и снова закусил варваром, размотав за собой гирлянду из кишок. Она зацепилась за какой-то куст и осталась краснеть позади.

— Видишь, Рэкси, тварь жрёт только людей… И постепенно смещается к нам… — Эрминия покачала головой. — Воорзоку нужна я. Но, если предания не врут, бросивший вызов богу способен завалить гончую… Я готова рискнуть… — она не сводила пристального взора с жёлтых глаз варга: они и окровавленные клыки — единственное, что можно было разобрать на чёрной, как ночь, морде.

— Не вздумай. Спрыгнешь — я спрыгну за тобой, — строго предупредил ассасин. — Там, где тебе чудится мистика, я вижу только азарт. А знаешь, что главное в азарте? Вовремя остановиться. Но шавка не знает меры. Пока это нам на руку. Как и стадное чувство каннибалов. Давно могли бы разъехаться кто куда. Только поодиночке они никто. Я же… стану для тебя кем угодно. Даже убийцей варгов, — Рэксволд странно улыбнулся. — Возможно, тогда ты передумаешь…

— Опять за старое? — чуть не опалила взглядом Эрминия. — Вообще не время и не место.

— Впереди поляна, — следопыт всматривался в белизну за щербатым частоколом сосен. — Там, наверное, и догоню наше оружие, — натянув вожжи до скрипа, он еле увёл оленей от прямого столкновения с деревом. — Коли раньше не расшибёмся…

— Даже если догоним, это ненадолго. Не с нашей бандуриной. Нарты быстрее и манёвреннее, — северянка обернулась, поймав свирепый взгляд зверя. — А ещё мы в хвосте. Гончая прёт за нами.

— Паскуда могла бы уже и устать… — с упрёком оглянулся Рэксволд.

— Призрачный волк не знает усталости… — мрачно сказала Эрминия. — Ещё одно тому доказательство…

— Из плоти и крови он. Зуб даю. Я б и хельграсу твоему хребет сломал, случай только подвернись.

Лес расступился — упряжка выскочила на большую поляну, подскочила на сугробе и с ворчливыми скрипами приземлилась на ухабистое полотно.

— Теперь не уйдёшь… — выровняв грузную конструкцию, Джон пристроился за темневшими впереди санями. Нахлёстывая оленей, как хроногорец привязанного к столбу наглеца, что осмелился