Шрифт:
Закладка:
Ха! Как он красиво замаскировал мародёрство. Исследователь, находит.
— Сильно большой крюк будет? — где-то я читал, что совсем гида отказами оскорблять нельзя, обидится, и надует потом на приличную сумму где-нибудь, или вовсе в пустыне бросит. Поэтому на безделушки почему бы и не взглянуть? Возьму парочку безобидных сувениров.
— Вообще не крюк, он там, в Пальмире и живёт. — последовал ответ.
— Торгаш, ты вокруг осмотрись. — тем временем перебил его Джанах. — Спереди чисто, что по другим сторонам?
По сторонам было чисто. Дорога в общих чертах была пуста — на улице было раннее утро, едва-едва расцвело. Вдалеке маячила машина, но какая разница, если фольксваген владеет отводом глаз?
— Чисто, Джа. — оглядевшись вокруг, прокомментировал обстановку водитель. — Можно лететь. — после чего повернулся ко мне и пояснил. — У старика не хватает сил одновременно и морок держать, и тело в воздухе. Поэтому приходится подниматься, когда вокруг никого нет.
— Подниматься? — я недоумевающе посмотрел на своего спутника.
— Ага. — ответил тот.
И мы реально полетели. Машина оторвалась от дорожного покрытия и взмыла в небеса. По бокам возникли прозрачные крылья, словно сотканные из белого тумана. А на корпусе автомобиля принялись мелькать языки бледного огня.
— Джанах тоже полукровка. — не дожидаясь моих вопросов, пояснил Рамадан. — Только если я — ифрит и человек, то он — ифрит и марид! Огненно-воздушный джинн. Поэтому его изгнали из обеих Хаифар. Там полукровкам нет места.
— Грязные расисты! — прокомментировал его слова сам Джанах. — Они даже слухи распускают, что браки джиннов с другими видами джиннов, а особенно — с людьми — бесплодны! Главное, плодить полукровок, это пожалуйста. А как отвечать за это, так лапки кверху!
— Да ладно, не ворчи, старик. — водитель по-дружески похлопал приборную панель. — На земле ведь гораздо интереснее!
— Угу, интереснее. — автоджинн и не думал прекращать брюзжание. — Эти люди музыканта могут в тюрьму посадить просто за то, что музыку иностранную играет!
Колонка на заднем сиденье дрогнула, хрюкнула, и заиграла какой-то тяжеляк, в котором мужик гроулом хрипел что-то непонятное. Вроде, даже на арабском.
— Вот что им Башар сделал? — продолжил ворчать, перекрикивая исполнителя, старый джинн. — Нет, засадили Харуна.
— Ну разве это не забавно? — водитель расслабленно откинулся на спинку кресла и достал из сигаретной пачки голимую самокрутку, понюхал её и прикурил её от собственного указательного пальца, превратив его первую фалангу в подобие раскалённого уголька из костра. — Даже не представляю, чтобы что-то подобное случилось в Хаифаре.
— А я не мог себе представить подобное тут! — продолжил причитать автомобиль сквозь музыку. Затем убавил громкость трека, хоть и не выключил совсем. — Такие же надутые снобизмом старики у власти, как и в нашем мире. Если б в живую их не видел, подумал бы, что они из наших.
— Можно подумать, разница между джиннами и людьми велика. — Рамадан открыл окно и принялся выгонять дым наружу.
— Воздух и огонь в жилах, вместо крови, это маленькое отличие? — Джанах расхохотался так сильно, что даже динамик захрипел, а автомобиль пару раз качнулся в воздухе.
— Маленькое, раз дети могут быть. — парировал проводник. — У меня вот жидкий огонь от такого смешения получился. Вроде и кровь, и огонь. Прикол, да? — последние слова были непонятно уже, кому адресованы, автомобилю или мне, потому что мужик повернулся ко мне, говоря это, и протянул самокрутку. — Затянешься?
— Не, вот это точно нет. — в бумаге был явно не табак. Но и не то, что можно было подумать. Запах был странный. Брать подобное у человека, которого я вижу меньше получаса, я категорически не собирался.
— Зря. Пустынная купина, отлично расслабляет и сил придаёт. — ответил Рамадан и вновь затянулся.
— Ага, только расслабляет она огненных. — прокомментировал наш транспорт. — А ты узнал у парня, огненный ли он?
— О, да, запамятовал. — задумчиво выдохнул Рамадан. — А ты как, не из огненных?
— Вообще не из них. — покачал я головой и, подняв руку, создал на ней немножко инея. — Во, из таких я.
— Тогда извини, да. Тебя такое не расслабит, тебя такое даже малость напряжёт. — хохотнул экскурсовод, докурил почти половину самокрутки в одну затяжку и, не выдыхая, выбросил окурок в окошко и поднял стекло. — Слушай, Джа, включи радио, пожалуйста. От металла твоего голова гудит.
— Ничего, ничего. Тело на лампу сменишь, тоже металл полюбишь. — ехидно ответил ему старик, но музыку сменил. На этот раз заиграло что-то легкое, попсовенькое, вроде и современное, но в тоже время с восточными мотивами и арабским женским голосом.
— А можно спросить? — решил я сам задать тему для разговора.
— Попробуй. — пожал плечами водитель.
— А что за тема про лампы, масло?.. — не зная, как сформулировать, чтоб и не сильно стереотипно, хотя старик сам эту тему не первый раз уже задевал. — Это что, не сказки, что джинны в лампах живут?
— О, этого у вас не преподают? — улыбнулся Рамадан. — Ну типа да, не сказки. Хотя в сказках, конечно, всю правду тоже не раскроют.
— Когда настоящий джинн чувствует, что скоро умрёт, то он может создать себе материальное вместилище. Для этого нужен металлический сосуд, зачарованный должным образом. Чаще всего лампа. Из волос или бороды умирающего делают фитиль и зажигают, после чего ставят на грудь умирающего. Самое сложное — это чтобы в момент смерти душа не уснула. Потому что нужно всю свою силу в лампу поместить. Затем кто-нибудь из приближенных должен отрезать от трупа палец, пока тело не остыло, и, поместив его в лампу, запечатать её и зажечь фитиль. После этого нельзя давать угаснуть пламени. Через три месяца душа сливается с лампой. После этого нужно иногда доливать масло и зажигать лампу, чтобы душа наполнялась силой.
— А почему обязательно именно лампа? — поинтересовался я, когда Джанах замолчал и я понял, что рассказ закончен.
— Да вот именно, что необязательно! — рассмеялся старик. — Просто ритуал
