- Я знаю, что не ты брал пособие. Это не важно. У меня на каждого есть записи. Главное, что книга вернулась домой. У всего должно быть свое место. А остальное не важно: один забрал - другой вернул, один начал - другой закончил. Не интересно. Почему это пособие дало тебе что-то? Оно дало тебе не знания, оно дало тебе больше — сопричастность.

- Сопричастность к чему?

- Это только ты сможешь сказать. Я не ведаю такими материями.

- Ага. Ясно. Понятно, - вдохнул и тут же выдохнул Исаак.

В холле неизменно потрескивал своим неугасающим пламенем камин. В темном проходе к секциям не было и намека на огонек керосиновой лампы, которую унесла с собой в поход за книгами Фрида. Красивая и массивная входная дверь так и не открывалась больше с их прихода, как будто сама не хотела пускать лишних усердных студентов, пожелавших провести свой выходной в библиотеке.

- Можете мне сообщить, какую последнюю книгу здесь читал человек, который брал это пособие? - медленно, с расстановками спросил наконец Исаак.

«Ну давай. Скажи мне — не положено. Уничтожь меня полностью. Втопчи в паркет своими старыми, но твердыми ступнями. Покажи мне мое место».

- Не положено, - сказал безучастно библиотекарь Готфрид. Снова чуть прикрыв веки, он что-то начал усиленно шептать про себя, и Исаак подумал, что тот опять ушел в свои далекие ментальные дали, но Готфрид за несколько секунд вернулся в действительность, посмотрел на Исаака широкими глазами и с усмешкой бросил:

- Не положено...но я сообщу тебе. Секция двенадцать, стеллаж одиннадцатый, полка двадцатая, ищи книгу «О Смотрящем во Мраке». Возьми фонарь багрово-красного цвета снизу.

Снова выдвинулся стеллаж под окном, и Исаак с некоторым усилием достал красную тяжелую лампу, которая по габаритам была раза в два больше лампы Фриды.

- Спасибо...А расписаться? - спросил Исаак, стараясь аккуратно поднять лампу.

- Для того стеллажа записи не требуется? - ответил Готфрид, щурясь и почесывая свой старый и жесткий, как шлифовальная бумага, подбородок. - Есть только два условия: вернуться сюда и не брать книгу с собой.

- Хорошо. Спасибо, - Исаак с некоторой опаской посмотрел на свою габаритную старинную лампу, которая должна стать ему по воле судьбы ближайшим соратником в походе к секции. - А разве не опасно ходить с такими лампами и вешать тут факелы? Вдруг, начнется пожар, и все сгорит?

- Здесь рукописи не горят, - ответил утомленно старый библиотекарь. Было видно, что он начинал уставать от этих странных диалогов. - Если книга почувствует, что она не нужна и утратила свою ценность, она сама сгинет в пучине времени. Всего лишь и нужно — не вспоминать про нее.

Исааку осталось лишь пожать плечами и двинуться вперед, в темную часть библиотеки. Он оставил на всякий случай рюкзак на одном из кресел в дальнем углу, рассудив, что тот мало кому понадобится в таком малолюдном месте. Лампа, почувствовав его намерения, с некоторым треском зажглась сама собой, и холодные до этого руки Исаака налились прибывающим и согревающим теплом. Готфрид снова закрыл свои глаза, уже окончательно погрузился в свои думы и внутренние миры, плюнув на эту реальность с ее глупыми студентами, задающими глупые вопросы. Все, что его заботило — это книги, и одна из них вернулась домой.

Не успел Исаак сделать и пару шагов, как позади него с тихим уханьем закрылось окошко библиотекаря, и он снова остался наедине с самим собой.

Исаак шел с твердым намерением узнать, какие знания открылись Петру, и, возможно, пролить хоть какую-то ясность на свои многочисленные глупые вопросы, оставшиеся сиротами без единого толкового ответа. Тут же окутавшая его тьма начала бороться с огоньком, скромно маявшимся внутри лампы. Вот вот, казалось бы, огонек сейчас погаснет, но он лишь чуть усмехался, давая понять тьме, что это был просто розыгрыш, и так просто Исаак не сгинет во мраке суровой и бесконечной библиотеки.

Относительно спокойно Исаак прошел до одиннадцатого пролета. Ожидая увидеть номер «12» на следующем, он с мрачным удивлением обнаружил, что никакого номера «12» там нет и близко, а вместо него стоит секция «21».

- Ты же не думал, что будет так просто? - сказал Исаак вслух. Огонек, видимо, подумал, что вопрос адресуется ему, и в знак своего согласия, сделал несколько кувырков вокруг фитиля.

Скрипя зубами, Исаак двинулся дальше. Ни его собственное безумие, ни уж, тем более, безумие этого мира, не слишком сильно его волновали в данный момент, особенно, когда он был так близок хоть к чему-то стоящему. Чему-то, волнующего и интересующего его по-настоящему. Чему-то, что смог познать Петр.

Внезапно, за секцией «21» библиотечный коридор заворачивал в странный и неправильный поворот направо, где уже находилась секция «13». В отличие от прошлых секций, которые уходили вдаль по обе стороны от коридора, она проходила только налево. Справа от Исаака лампа показывала глухую стену. Недолго думая, он пошел дальше, терпеливо и упорно высматривая свою секцию. За пролетом «13» шел номер «31», так же, только налево. Затем Исаак уперся в стену и попал на развилку. Он попробовал повернуть направо и прошел пару шагов, однако внутреннее чутье подсказало, что ему не слишком нужна секция «23» и следующие за ней пролеты. Исаак вернулся на развилку и пошел в противоположном направлении от «23». Там он встретил номер «32».

- Что ж, уже лучше, — иронично пискнул огонек.

Секция «32» уходила так же, как и первые секции, по обе стороны от хода Исаака. Он пошел дальше, и его встретил поворот налево, за которым терпеливо ждала свой шанс секция «24».

- Очень странно. Я думал, двадцатые остались далеко позади, - задумчиво произнес Исаак.

- Но ты же не думал, что они так далеко тебя отпустят? - саркастически вспылил огонек в лампе.

Секция «24» уходила только вправо. Исаак пошел дальше и шел так некоторое время. Затем он шел еще некоторое время. Спустя еще некоторое время он понял, что секций больше не появляется, и это обычный темный и очень длинный коридор.

«Ладно, спокойно. Подобное я уже проходил. Я не поддамся на эти уловки и попробую сыграть в эту игру по своим правилам», - вцепившись покрепче в его единственную светящуюся опору, решил