техника для тебя — это сложно, а мы обсуждаем преимущественно технические вопросы. Кроме того, мы — «силовое» отделение Организации, наш профиль — поиск внутреннего врага, так что да, у нас дела идут не очень интенсивно. Впрочем, если хочешь — можешь вечером зайти в брифинг-рум, Зеродис собирается изложить свои идеи по поиску инопланетного колонизационного корабля.

Я подумал и согласился: хоть загляну в эту «кухню», погляжу, что и как тут «варится».

В назначенный час собрались практически все основные лица базы: Ева, Рик, Морти, еще пара экспертов, а также Войс, ну и я. Стеллы нет — и хорошо.

Повключали экраны и камеры, провели перекличку — оказалось, на связи куча «замазанных» лиц на экранах. Этот Зеродис непрост, раз заставил присутствовать на совещании все высшее руководство Организации.

Войс подключила к одному из экранов ноутбук, установила напротив него камеру, передающую изображение удаленным собеседникам, и совещание началось.

— Приветствую, дамы и господа, — прозвучал знакомый голос, тот самый, чей звонок заставил меня расстаться с Энни. — Буду краток: я ознакомился с историей запусков ваших разведывательных спутников и аппаратов и полностью согласен с вашими экспертами насчет того, что корабль пришельцев находится, предположительно, где-то у Марса.

Ответил мужской голос с экрана, тот же самый, который когда-то спрашивал у меня про мое отношение к «общему делу»:

— Да тут не надо быть семи пядей во лбу: наши межпланетные зонды исчезают именно возле Марса. Те, которые были отправлены к Юпитеру и далее и не пролетали мимо Марса, по сей день в полном порядке.

— Именно, — согласился Зеродис. — Марс является идеальным местом, сбалансированным по безопасности и удаленности. Найти корабль, прячущийся у спутников Юпитера, было бы намного труднее, но оттуда далеко лететь. У Луны легко спалиться, потому что заглянуть на обратную сторону Луны очень просто. Таким образом, корабль пришельцев прячется где-то за Марсом или за его спутниками. При этом мы можем сделать вывод, что корабль громоздкий, крайне неуклюжий и очень уязвимый.

— Мы тоже так предполагаем. Но у вас есть свои аргументы на этот счет, кроме тех, которые известны нам?

— Да, есть. Пропадают все зонды, которые пролетают мимо Марса, и те, которые должны были выйти на его орбиту, и те, которые заведомо были мимопролетающими. От зонда, который летит к Юпитеру, предположим, и просто пролетает недалеко от Марса, можно просто спрятаться за самим Марсом, Фобосом или Деймосом. При этом можно занять позицию таким образом, чтобы одно тело всегда было между кораблем и зондом, а второе — между кораблем и Землей. Я специально просчитал, что такая точка всегда есть, независимо от того, как находятся относительно друг друга все эти небесные тела и как пролегает траектория зонда. Пришельцам выгоднее уничтожать как можно меньше зондов, чтобы для нас было менее очевидно, где они находятся. Вместо этого они уничтожают еще на подлете все зонды и тем самым фактически сообщили нам, где примерно находятся. Почему они так поступают? Ответ прост: они бы и рады спрятаться, но корабль громоздкий и непригодный к активному маневрированию.

— Вполне разумно, — согласился кто-то, — мы тоже об этом подумали.

— Это еще не все. Отсюда следует еще один вопрос: почему пришельцы так активно скрываются от нас, если фактически сообщили нам о своем местоположении. Они знают, что мы знаем. Они знают, что мы раскрыли одного из их андроидов. Зачем так упорно скрываться? Рискну предположить, что их корабль очень уязвим и эту уязвимость можно определить по одному лишь внешнему виду корабля. Оттого-то они так упорно стараются не показываться нам на глаза. Второй вариант заключается в том, что корабль каким-то образом находится «на приколе» либо же у пришельцев есть некий неподвижный объект, не способный менять свое местоположение, например, они развернули базу на Марсе или спутнике. Давайте предположим, что нам нужно поразить ядерной боеголовкой некоторое заранее известное место на Марсе или спутнике. В состоянии ли человечество решить эту задачу?

— Вполне, — прозвучало сразу с трех экранов.

— Усложняю исходные данные: нужно поразить некое место на поверхности Марса либо его спутников при активном противодействии противника.

— Если это место известно и не меняется — то да, мы сможем попасть по нему ядерной боеголовкой, — решительно заявил кто-то из людей на экране. — Другой вопрос в противоракетных возможностях противника. Если они сбивают наши зонды скорострельной лазерной пушкой, то вопрос в мощности пушки. Зонд — незащищенная цель, относительно медленная. Ее можно сбить даже слабым лучом. Боеголовка, летящая с большой скоростью и имеющая защитный корпус, слабым лазером уже не поразится, а если поразится, то при продолжительном воздействии… Если в общих чертах, то вопрос в том, насколько хороши их средства обнаружения — а боеголовка по технологии «стелс» куда сложнее обнаруживается, нежели межпланетный зонд — и в том, сколько боеголовок они могут гарантированно сбить.

— В крайнем случае мы можем подготовить массированную ракетную атаку, — заметил кто-то, — если ракет будет много и каждая будет нести десять-двенадцать боеголовок, то у нас будет неплохой шанс попасть.

— Да, но ядерный взрыв в вакууме не очень-то разрушителен. А еще они могут сбить только те боеголовки, которые будут им угрожать, и наплевать на остальные. Надо бить наверняка.

— Все верно, — подтвердил Зеродис, — потому мы придумали способ, как обнаружить корабль. Вам о чем-то говорит слово «Старшот»[1]?

— Речь о старом космическом проекте?

— Верно. Его заморозили в начале Всемирной Депрессии в две тысячи двадцать восьмом году.

Тут раздался женский голос, принадлежащий даме лет пятидесяти, вероятно.

— Я хорошо знаю этот проект. Его нельзя реализовать даже сейчас, потому что некоторые сложности все еще не имеют решения.

Зеродис издал смешок.

— Не совсем так. Проект пока не может быть реализован в разрезе своей первоначальной цели — получить снимки планет Проксимы Центавра. Мы не можем «пальнуть» по звезде, находящейся в четырех световых годах, но если цель «звездной картечи» — Марс, то все очень даже реально.

— Вы правы, — согласилась собеседница, — это реально.

— А что вообще за «Старшот»? — спросила Ева.

— Объясняю суть концепции, — сказала неизвестная дама. — Идея в том, чтобы запустить к Проксиме Центавра большое число очень маленьких зондов, каждый весом в один грамм или чуть больше. Отсюда и слово «картечь» в названии. Зонды разгоняются при помощи светового паруса, в который светит разгонный лазер мощностью в сотни гигаватт.