терпится очистить страну от этих ублюдков, коммунистических бандитов. За короткий срок Паппи создал практически с нуля рейнджерский батальон, который трусливые Рамос и Гонсалес до сих пор боятся пустить в ход. А все потому, что подонок Че орудует не в их любимой Америке, а всего лишь в латиноамериканских странах, на которые им по большому счету наплевать.

– Ты не прав, Альберто, наше подразделение не бездействует, большая часть рейнджеров задействована в поисках партизан как раз в том районе, о котором ты говорил. Но часть должна остаться на границе с Бразилией, как ты этого не понимаешь?

– Зачем, Родриго? Объясни мне, недоумку, зачем?

– Затем, что партизаны могут попытаться уйти в Бразилию, откуда самолетом могут вылететь в любую точку земного шара, и где ты тогда будешь их искать, Альберто?

– Бред! Че Гевара не пойдет в Бразилию. И в Аргентину не пойдет, что бы ни говорили в отряде. Он, конечно, скотина редкостная, но далеко не дурак, поэтому его до сих пор не поймали.

– Почему он не пойдет в Бразилию?

– Потому что это слишком очевидно, – заявил Альберто. – Скорее он уйдет в Чили или Перу, а там морем в любое место, куда захочет. Он понимает, что и в Бразилии, и в Аргентине его будут ждать.

– Но ведь его там никто не ждет, – пожал плечами Родриго.

– Так он же этого не знает! А по уму должны ждать, – отрезал Альберто. – Но на это мне плевать, потому что я собираюсь добиться перевода в четвертую дивизию боливийской армии, которая занимается реальным делом, а именно поисками «мясника Ла-Кабаньи». А еще, Родриго, я собираюсь собственноручно поймать этого убийцу и расправиться с ним на месте, не дожидаясь суда и следствия! Такой подонок не заслуживает суда, не заслуживает, чтобы его деяния стали достоянием общественности.

– Ты в своем уме, Альберто? Ты собираешься устроить самосуд над Че Геварой? – Опешивший Родриго отступил на шаг назад.

– Да, Родриго, именно это я и собираюсь сделать, – повторил Альберто. – И поверь мне, не только я один об этом мечтаю. Кое-кто из офицеров держит в уме тот же план, и таких немало, Родриго, поверь мне на слово.

В этот момент из магазина вышел еще один человек в военной форме и направился к джипу. Это был офицер, и при виде его оба, и Родриго, и Альберто, мгновенно замолчали и вытянулись в струнку.

– Почему не в машине? – сердито спросил офицер.

Альберто и Родриго нырнули в джип и притихли. Офицер сам сел за руль, вывел машину на дорогу и ударил по газам. Машина рванула вперед, обдав пустынную улицу клубами дыма и пыли. Степан Терко медленно вышел из укрытия, размышляя над услышанным. «Выходит, рейнджерские отряды патрулируют пограничную зону. Это плохо и для нас, и для отряда Че. А вот то, что в Аргентине партизан никто не поджидает, – новость хорошая. Нам бы транспортом разжиться, было бы совсем хорошо, а то топать пешком не слишком приятно».

В магазин Терко заходить так и не стал, посчитав, что сразу после визита военных его появление вызовет ненужный интерес. Вместо этого он свернул в одну из улочек и пошел вперед, просто чтобы осмотреться. Так он прошел восемь улочек, время от времени меняя направление, и пришел к неутешительному выводу: «колеса» для отряда они здесь не найдут. Домишки в городке Санта-Роса красотой и основательностью не блистали, было видно, что живут здесь не слишком состоятельные боливийцы. Во дворах, огороженных невысокими заборами, ни личных автомобилей, ни сельскохозяйственной техники видно не было. Единственный автомобиль, который встретил Терко, – армейский джип, на котором уехали Альберто и Родриго.

Покружив по улицам еще немного, Терко вышел к центру города. Центром Санта-Росы служил пятачок с одноэтажным строением, где располагалось почтовое отделение и заседали местные власти. Вокруг пятачка сгрудились несколько магазинчиков, скобяная лавка и, как ни странно, питейное заведение, у которого на вывеске вместо названия красовалась вырезанная из дерева огромная винная бутылка. Туда Терко и направился. Окна забегаловки выходили на боковые улочки, избавляя посетителей от лицезрения дома, где вершится закон Санта-Росы. Шесть столов указывали на то, что заведение пользуется спросом. Даже сейчас, в ранний час, здесь сидели порядка десяти завсегдатаев, а бармен, худой долговязый боливиец, проворно орудовал кружками с мутным желтовато-коричневым напитком, разнося питье посетителям.

Терко остановился у стойки, дожидаясь, когда освободится хозяин заведения, и принялся рассматривать посетителей. Чужаков, вроде самого Терко, в заведении не было, речь звучала исключительно испанская, но различалась особенностью диалектов.

– Чего сеньор изволит? – услышал Терко голос и оглянулся.

За спиной стоял хозяин заведения и улыбался широкой доброжелательной улыбкой. Терко улыбнулся в ответ и на приличном испанском произнес:

– Буэнос диас! Попить чего-нибудь некрепкого.

– Буэнос диас! – повторил хозяин заведения. – Есть сок, свежевыжатый. А если сеньор желает освежиться, могу предложить лимонад. Собственная рецептура.

– Собственная рецептура? Тогда я за лимонад.

Хозяин скрылся в подсобке и через минуту вынес оттуда запотевшую емкость, из которой налил в кружку чуть ли не литр полупрозрачной жидкости с кусочками каких-то фруктов.

– Угощайтесь, сеньор!

– Грасиас!

Терко сделал большой глоток, холодная жидкость потекла в желудок. Хозяин заведения внимательно следил за реакцией незнакомца. Напиток действительно оказался очень вкусным и освежающим, и Терко приподнял кружку, жестом показывая, что оценил способности хозяина. Тот с довольным видом кивнул и заулыбался.

– Сеньору понравилось, так? За моим напитком приезжают с самого Ла-Паса! Без ложной скромности могу сказать, что этот напиток стал визитной карточкой нашего города, – хвастливо заявил хозяин заведения.

– Признаюсь, такого прекрасного напитка я еще в жизни не пробовал! – Нащупав слабое место хозяина, Терко решил на этом сыграть. – Жаль, нет с собой тары, а то взял бы литра три, друзей-родню угостить. Уверен, они по достоинству оценили бы этот божественный напиток.

– О! Тара – это не проблема. У сеньора Хуана Мартинеса есть все, что может понадобиться дорогому гостю. Хуан Мартинес – это я, – запоздало представился хозяин заведения. – А мой лимонад горожане называют боливийским мартини. О да! Этот напиток лишь малая часть того, что сеньор Мартинес может предложить своим клиентам. Есть также его крепленый аналог, освежает ничуть не хуже. Желаете продегустировать, сеньор?.. – Хуан Мартинес вопросительно взглянул на посетителя.

– Сантана, Лукас Сантана, – представился Терко, догадавшись, чего ожидает хозяин заведения.

– Сантана? – Мартинес вопросительно поднял брови и без стеснения добавил: – Не слишком вы похожи на Лукаса.

– Моя мать француженка, – не моргнув глазом заявил Терко. – Отец привез ее в Бразилию совсем юной. Соседи говорили ему: «Жуан, ты совершаешь ошибку, жену нужно брать из своих. Разве мало в окрестностях Эмбу красивых девушек?» Но отец их не слушал и не прогадал: моя мать –