Шрифт:
Закладка:
Мемориальная доска: «В этом доме по улице Садовой с такого-то по такой-то жил, но не печатался великий писатель…»
В чём радость советской женщины?
С огромным трудом купить красивые туфли, прийти в них в театр и встретить ещё шестнадцать женщин в таких же.
Бойтесь не страшных, а решительных.
Страшно, Виктор, когда тебя объезжает на твоём хребте хозяин или просто молодой осёл.
Это, конечно, не значит, что он умней.
Просто он тебя объезжает.
Хотя ты умней.
Хотя ты его презираешь, а он тебя нет.
Он тебя объезжает.
И ты, Виктор, бунтуя и осознавая, приучаешься к покорности, потому что за это платят.
Твоя работа – быть умней и покорней.
Это тебе и дают понять. И ты понял, Витя!
Теперь ум свой расходуй экономно.
Ты осознал, что ты умнее, но не главнее, Витя…
Как-то так получилось…
Что-то ты пропустил…
И твою скорость регулирует другой…
А ты настолько умней, что это понял и ждёшь команды.
Теперь надо найти жену, которая поймёт это с тобой.
В кольце
Жена и муж.
– Тебе это кольцо не нравится, потому что ты ничего не понимаешь. Почему оно тебе не нравится?
– Потому что я ничего не понимаю.
– Оно всем нравится. Только тебе не нравится. Почему?
– Потому что я ничего не понимаю.
– Нашёл отговорку! Ну посмотри – разве оно некрасивое?
– Мне не нравится.
– А почему всем нравится?
– Потому что все понимают, а я не понимаю.
– Потому что ты гнусный.
Вместо любви
Настойчивый мужчина всегда пробьётся к сердцу женщины.
Даже если она его не любит.
Даже если у неё есть кто-то получше.
Потому что в этом она уверена, понимаешь, а во всех остальных нет.
Женщина выбирает не любовь, а опору.
А дальше…
Она ему изменит.
Он – ей.
Как обычно… И ничего…
История вкратце
Дочке Анечке семь лет.
Когда приходили друзья, папа разыскивал её, затыкал ей ушки.
Рассказывали анекдоты.
Она вырывалась.
Кричала:
– А я всё слышала!
Однажды повторила.
Ей крепче стали затыкать.
Бедная, покорная, опустив головку в папиных мозолистых руках, ждала, когда прекратится гогот.
Она бы внимания не обратила, если бы ей не затыкали уши.
Он поехал за тишиной.
Он её нашёл там – дальше.
Он оставил всё дома: машину, вой сирен, визг тормозов, угрозы динамиков, мат подростков, крики дешёвых радиостанций, бесконечные объяснения тех, кто всё понял.
Он как-то ночью выбрался и уехал искать жизнь, лишённую голосов.
Народ тоже хочет знать, что делает государство.
Когда не знаешь иностранного языка, наш – великий и могучий!
Она смотрела большими красивыми глазами, потом прикрывала их и поворачивала голову.
Её учили не смотреть на повороте.
Его кардиограмма состояла из её оскорблений.
В печени нашли её слова.
Рентген выдал её портрет.
В желудке – её варево.
А в сердце – фотография какой-то девушки с золотистой косой.
Поразительно похожей на сегодняшнюю.
Ура! Это правильно: моя жизнь не так хороша, как стала лучше…
– Мы не сказали, что вы будете жить хорошо.
Мы сказали, что вы будете жить лучше.
Всё плохое в характере женщины – от красоты.
Красота закончилась, а характер продолжается.
В России я не чувствовал движение, но чувствовал дорогу.
Сегодня перестал чувствовать дорогу.
Сегодня у нас расслоение не имущественное, а умственное.
По имуществу видно.
Так они и жили.
Один широкий и щедрый, но денег у него не было.
Другой скупой и жадный, но деньги у него были.
Поэтому жили одинаково и умерли в один день.
А этот перелил из бутылки в живот, из живота – в канализацию и был счастлив дважды.
Я всегда чувствовал себя здоровым и думал – умру, когда захочу.
Тут вдруг почувствовал, что меня могут и не спросить…
Любимая фраза в фильмах про КГБ:
– Почему сразу не пришли к нам?
Кто-то пришёл сразу.
До сих пор его дома ждут.
– Так он понял или не понял?
– Он понял по-своему.
– Как по-своему можно понять закон Архимеда?
– Значит, не понял.
Ребята, качайте нефть без устали.
Всех подключим к нашим штуцерам, потом внезапно перекроем – и порадуемся!
Архангельск, люди, детские разговоры.
У них самый долгий мост.
Строился 38 лет.
Архитектор начал, потом его посадили, и мост его ждал.
Он вышел и достроил.
Хороший город.
Мне понравился.
– Завтра я еду на рыбалку, – сказал я.
– Значит, у нас будет рыба! – закричала семья.
– Я этого не сказал. Я сказал – завтра я еду на рыбалку.
Ему исполнилось девяносто лет.
На юбилее он читал свои стихи.
Ему сказали, что он такой же дурак, каким был в пятьдесят.
Он страшно обрадовался.
Громко! Не стесняясь! Громко!
Если тебе плохо!
Особенно ночью.
Особенно дома!
Особенно в поезде!
Особенно одному!
Ты сделай вот что.
Ты поговори с собой.
Ты говори себе.
Ты говори себе всё, что ты хочешь сказать.
Говори громко и медленно.
Оцени поступки свои.
Оцени трусость свою.
Своё безволие.
Свою глупость.
Вспомни всё, что тебе не нравилось в себе в последнее время.
Встань.
И говори себе, что бы ты сделал на твоём месте в
