я, ни человечество, в целом, даже не подозревало!

От этого захватывало дух. Я будто распростёрся над миром и одновременно созерцал каждый его уголок. Мне было подвластно пространство: я мог перемещать всё, что захочу, куда угодно! И сейчас я должен был сделать это с Мариной. Сначала — с ней.

Я смотрел на неё, и меня переполняла злоба. Появилась мысль отправить палачей в жерло какого-нибудь вулкана или зашвырнуть на Солнце. Это была бы малая плата за то, что они делали. Но я не хотел начинать с убийства. Тем более, это всегда успеется. Я потянулся сознанием к Марине и словно сделал с неё слепок — эта информация была необходима для того, чтобы переместить её в целости и сохранности. Хорошо, что я был напичкан имплантатами — они превращали меня в подобие компьютера, и все вычисления давались с легкостью. Спасибо тем, кто это сделал, какую бы цель они ни преследовали.

Я снял слепок и с себя. Мне была интересна реакция секуристов, но они, судя по всему, ничего не замечали, кроме того, что стало невыносимо жарко. Сычёв подошёл к Марине с резаком и взял её за руку. По его узкому лицу струился пот. Глаза у девушки расширились от ужаса, губы приоткрылись, готовые исторгнуть вопль боли. Времени не было, и я сделал то, что, как мне казалось, был должен: мысленно перенёс себя и Марину на знакомый по детским воспоминаниям берег.

Миг — и мы оказались в тысячах миль от корабля!

Это было дикое, непередаваемое ощущение волшебства. Я повалился на горячий песок, затем поднялся и огляделся: Марина лежала в двух метрах от меня. Мы оба были свободны!

— Привет! — проговорил я хрипло.

— Привет! — она улыбнулась. — У тебя получилось!

— Это было нелегко, но да.

Глава 22

Я встал и помог подняться Марине. С одной стороны на берег накатывались зеленоватые волны, над которыми с пронзительными криками парили чайки, с другой находилась стена джунглей. В отдалении виднелось белое здание в псевдоколониальном стиле. На самом деле оно было построено из пенобетона и стекла, на крыше лежал тёмно-красный рубероид. Даже отсюда виднелась тарелка спутниковой связи.

— Где мы? — спросила Марина, осматриваясь.

— В Акапулько.

— Ничего себе! Далековато занесло.

— Не очень. Мы могли оказаться и на Венере.

— Не дай Бог! Там вредная атмосфера, знаешь ли. Кислотная.

— Я для примера.

— Понятно, — Марина зарылась босой ногой в песок. — И что будем теперь делать?

— Ты мне скажи. Это же твоя операция.

— Не надо сарказма, — серьёзно ответила Марина. — У каждого своя работа.

— Я так понимаю, Рыбак мне уже не нужен?

— Думаю, уже нет.

— Жаль, я бы с ним встретился. Даже из любопытства.

— Ну, тут я, наверное, смогу тебе помочь.

— Каким образом?

На лице у Марины появилось лукавое выражение.

— Это я, — проговорила она, отбрасывая скупым движением руки со лба чёлку.

— В смысле⁈

— В прямом.

— Объясни-ка! — я сел на песок.

Марина сделала то же самое, подвернув под себя ноги.

— Знаешь, как раньше учили людей плавать? Вывозили на лодке на середину реки и бросали в воду. Хочешь жить — плыви!

— Значит, это твой метод?

Марина кивнула.

— И нет никакого учёного-отшельника?

— Нет. Есть научная группа, разработавшая новые импланты для Экзорцистов. Насколько мне известно, все её члены по-прежнему трудятся во благо правопорядка.

— А Шамбала? Я уж думал, что скоро окажусь в ней.

— Миф, ясное дело.

— Жаль. А Сычёв и его… помощничек?

— Мои коллеги.

— Тебя не собирались пытать и потом убить?

— Нет. Всё было подстроено.

— Чтобы я «выплыл»?

— Именно так. Только заставив тебя мобилизовать все силы, можно было вывести тебя на новый уровень.

— Уровень чего?

Марина слегка пожала плечами.

— Бытия.

— Понятно: экстремальная ситуация заставила меня научиться открывать стерк-тоннель.

— Именно.

— Значит, желание спасти тебя сделало меня… улиткой?

— Да. Тебя это задевает?

— Нет. Нисколько. Наверное, я должен быть благодарен.

— Как хочешь. На самом деле, это не так важно.

— Ну, конечно. Значение имеет лишь то, что я теперь стал действующим стерк-порталом. Уверен, Мафусаилы будут в восторге.

Марина ничего не ответила. Она зачерпнула песок ладонью и пропустила его между пальцев. Я заметил, что ожоги на её шее никуда не делись. Поднял руку и слегка прикоснулся к одному из двух чёрных пятен. Девушка резко отстранилась.

— Значит, говоришь, всё было подстроено? — спросил я.

— Это допустимая жертва.

— Кто так решил? Ты?

— Всё пройдёт за пару дней. Ты должен был поверить в мою боль.

— Это сработало.

— Вот и хорошо. Значит, мне не напрасно досталось. Извини, что заставили тебя пройти через всё это.

— Уверен, для этого есть веская причина, — проговорил я с сарказмом.

— Хочешь верь, хочешь нет, но это действительно так, — серьёзно сказала Марина.

— А как же Дивов? — спросил я, не желая развивать дискуссию об оправданности действий спецслужб. — Он сказал, что я встречусь с Рыбаком на Майорке.

— Знаю, но что делать? Иногда приходится менять планы.

— Это для того, чтобы я не догадался, что ты — Рыбак?

— Отчасти. Не думаю, чтобы ты действительно мог меня заподозрить.

— Тут ты права. И в голову не пришло бы.

— Но всегда лучше подстраховаться.

— Конечно. Значит, военные нас не искали?

— Искали, да ещё как! Но корабль-призрак был наш.

— А «Тритон»? Его же потопили.

— Это была списанная подлодка, её пришлось отбуксовать на место и зафиксировать тросами. Внутри никого не было, разговор с экипажем заранее записали на компьютер субмарины.

— Значит, декорация?

— Точно. Всё ради того, чтобы ты в рыцарском порыве спасти меня из лап двух засранцев-садистов нашёл в себе силы открыть стерк-тоннель.

Я покачал головой.

— Можешь собой гордиться. Сыграла ты отлично.

— Спасибо. Жаль, сценарий был не мой. Кстати, ты ведь не только открыл стерк-тоннель, верно?

— Ты это о чём? — насторожился я.

— Воспоминания вернулись?

Я понял, что имела в виду Марина. Значит, и это было подстроено и просчитано заранее. Впрочем, кто бы сомневался?

— Вернулись, — ответил я нехотя. — И что с того?

Марина отряхнула руки