Запуталась я, что не понятно? В последнее время вся моя размеренная жизнь пошла по непривычному сценарию. Кто-то лихо всё перечеркнул и начал писать непонятный мне бред. Родители изменились, Марина из ума выжила. Я общаюсь с фриком. Мир тронулся.

— Спасибо ещё раз, — Найк сделал шаг назад, намереваясь уйти. — Я верну, обещаю.

— Я должна помириться с Павлом, — мне вдруг отчаянно захотелось, чтоб он узнал про цену, которую мне пришлось заплатить в обмен на наличные. — Такова моя плата… за деньги.

На милом лице отразилась гамма эмоций. Мне удалось его поразить, и в глубине души я полностью удовлетворена. Великая мученица Злата принесла себя в жертву ради спасения нуждающихся.

Парень раскрыл ладонь и ещё раз посмотрел на трубочку из денег. Неуверенно протянул мне их. Естественно, я отказалась.

— Но ты… Что теперь будешь делать?

— Пойду на мировую, обещала же.

— Но ты не любишь его, — его голос стал тише.

— О, не волнуйся за меня. У меня свои способы допечь человека. Просто это немного усложняет ситуацию. Поверь, скоро Павел слёзно будет упрашивать отца забрать меня от него подальше.

Найк улыбнулся и подошел ко мне. Он протянул руки прежде, чем я успела среагировать, и притянул к себе. Неловко, по-медвежьи. Похлопал меня по плечу. Но это было так мило и искренне. И я больше не испытывала дикого отвращения, хотя по-прежнему не люблю, когда меня тискают без спроса.

— Друзья? — парень протянул мне руку для рукопожатия.

— Навек, — хохотнула и сжала ладонь.

Развернувшись, направилась к автомобилю. Чувствую себя невероятно глупо. Улыбка до ушей и легкая эйфория кружит голову. И это невероятно странное чувство. Я только что отдала чужому человеку деньги, которыми могла побаловать себя, любимую. Но ни один шопинг не сравнится с ощущением, которое я испытывала сейчас.

Это был катарсис.

Глава 9

Фальшиво улыбаясь, я многозначительно и в упор смотрела на Антипова, даже не пытаясь изобразить на лице подобие раскаяния. Павел, конечно, хвост распушил, как павлин, и поглядывал на меня томно, едва я ступила на террасу ресторана, в котором он назначил мне встречу. Я не знала, что за игру он затеял, но одурачить меня ему не удастся. Пусть не надеется.

— Я ведь прекрасно понимаю, что если бы отец не надавил на тебя, ты сама не стала бы мне звонить. Что, не рассчитала того, что мы не последние люди в городе?

В его словах и движениях было столько пафоса. Самовлюбленности. Уверена, если бы мы стояли у зеркала, он бы тут же отодвинул бы меня, желая полюбоваться собой.

— А ты ждал моего звонка?

— Конечно. Ты же моя невеста. И вдруг являешься в компании этого парня. Я приревновал. Это естественно.

— Давай ты не будешь ломать комедию. Мы оба отлично помним тёплую беседу накануне моего визита на твою яхту. Ты мне нахамил, обсудив со смаком мою худосочную фигуру, и сказал, что я не твоего поля ягода. Так что не нужно играть в ревность или интерес ко мне.

Спрятал ухмылку за чашкой. Неприятный всё-таки тип. Скользкий.

— Хорошо. Если ты такая принципиальная, то давай начнем всё сначала. Только не думай, что я сразу забуду то, что ты выкинула. Между прочим, друзья до сих пор подкалывают меня по этому поводу.

— Тогда они не настоящие друзья, — потянулась к кофейнику и наполнила пустую чашку.

— Зато у тебя они отменные!

— Мы не будем это обсуждать, — зло отрезала и послала в его сторону недовольный взгляд. — Мой круг общения для тебя — табу. Ты мне никто. И вряд ли это когда-нибудь изменится.

Заставила себя остановиться. План первоначально был не такой. Я не должна была ему грубить или хамить. Насколько я поняла, его это только заводит. Ещё, чего доброго, разглядит во мне неплохую кандидатку в жёны.

— Давай просто сделаем вид, что ничего не было, — глубоко вдохнула и выдохнула, восстанавливая душевное равновесие. — Давай немного отвлечёмся. Расскажи о себе. Чем ты увлекаешься? Как часто посещаешь клуб, о котором говорили ребята?

— А тебя это заинтересовало, я смотрю, — Павел никак не хотел сбрасывать маску надменности, если это была маска, конечно. — Любишь всё нестандартное? Впрочем, можно догадаться по выбору друзей.

— Я же просила.

Не по той тропинке ты пошел, Павел. Я понимаю, он глубоко обижен, но подсыпать перец зачем? Кому он делает лучше?

— Ладно, я передам отцу, что сделала всё возможное, но Павел Антипов оказался на редкость твердолобым и к перемирию не расположен.

Встала, но парень грубо переловил мою руку. Ремешок часов больно оцарапал нежную кожу.

— Сядь.

Неловко плюхнулась на пятую точку и недовольно зашипела, вырывая запястье из лап грубияна.

— Я тоже в неудачном положении оказался. Отец давит на меня. Видимо, родители всё спланировали, и наше желание их мало интересует. Так что, нравится тебе это или нет, общаться нам придётся.

Печально. Кукловоды объявили сговор.

— Но мы же можем что-то сделать? Может, другую тебе девушку найдем?

— Какую другую? Наши семьи настолько желают породниться, что если бы в семье Романовых был сын, а не дочь, они бы нас все равно поженили.

Я представила себе эту картину. Миленько, по-европейски.

— Ты скалишься, тебе весело, а отец обещал ограничить меня во всём, пока я не пойду ему на уступки. По твоей милости я терять привилегий не хочу.

— Так, может, мы объявим перемирие и заключим сделку? — я немного поиграла бровями. — Вдвоем мы сможем переубедить родителей, что мы друг другу не пара.

— Не, резона нет. Отец дал мне давно понять, что я женюсь на той, на кого он укажет пальцем. Так что мне, по большому счету плевать, с кем подписывать чертов брачный контракт.

Понимание того, что помощи от него ждать не придётся, неприятно кольнуло. Жаль, это был короткий путь. Но ничего, у меня есть запасная дорожка.

— И что мы будем дальше делать? Сложим покорно лапки и поплывем по течению?

— Совершенно верно. Сделаем то, что родители от нас ждут. Начнём общаться, а чуть позже объявим о помолвке.

Шах и… нет, пока не мат. Он сделал шаг, я тоже. Ну что, Павлик, станцуем? Мой выход с цыганочкой ему придётся не по вкусу. Гадкий индюк Павел улыбается, считая, что он здесь самый умный. Он на самом деле думает, что я так просто сдамся? Я — не он. Он типичный ленивый жирный кот, а я — боец по жизни, и добиваюсь своего. Любой ценой. Да хоть бы и психическим здоровьем Павлика. Ну чем