Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Научная фантастика » Поцелуй Зимы - Надя Хедвиг

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 73
Перейти на страницу:
Он молча ждал. Я сделала несколько шагов и остановилась. Свет от угасающей лучины причудливо играл на его лице, выхватывая из тени только часть щеки и подбородок. Эдгар смотрел в сторону. Я проследила его взгляд и зажала себе рот ладонью, чтобы не закричать.

На деревянной лавке лежал Костя, одетый так, как в ту ночь три года назад: в клетчатую рубашку и джинсы. Кожа его была такая белая, что светилась в темноте, на горле зияла почерневшая рана.

Эдгар обернулся. Вертикальные зрачки неестественно зеленых глаз застыли, а губы неспешно растянулись в предвкушающей улыбке.

* * *

Я очнулась, ловя губами воздух. Грудь и плечи сотрясались от беззвучных рыданий, слезы заливали виски. С минуту я лежала в полной темноте, пытаясь успокоиться. Это просто сон. Эдгара больше нет. Костя давно в земле. Он не мог остаться в том доме. Не мог. Его давно похоронили.

Перед глазами снова возникла коварная улыбка Эдгара. «Чудовище», – с ненавистью подумала я и села в кровати.

В груди клокотало горе. Будь проклят день, когда я взяла в руки ту фотографию с нечетким изображением. Будь проклята ночь, когда я поперлась в ту заброшенную усадьбу. Будь проклят Эдгар, мое упрямство и мой волшебный дар, что оживил его.

В углу мяукнула кошка. Я вздрогнула, попыталась разглядеть ее – черное на черном. Наверное, Сметана: у Маси лапки белые. Я протянула руку, но она не подошла.

За день квартира здорово нагрелась, но мне все казалось, что я в стылом каменном доме. По плечам ползли мурашки. Я обхватила колени руками. Дышать. Дыши. Ты жива.

Я уперлась лбом в колени. Никто больше не погибнет по моей вине. Я это обещала сама себе, вернувшись в реальность.

И сдержу обещание.

Если у Юли хватило мощи прожечь человеческую кожу, я смогу сама разбудить Ваню. Она же сказала, что силы у нас одинаковые, только полюса разные. Уцепившись за эту мысль, я встала и прошлепала к окну. Длинная футболка, служившая мне ночной рубашкой, хлопала по бедрам. Это была единственная альтернатива платью, которая нашлась в комоде у мамы Антона.

Я примостилась на подоконнике, вдыхая ароматы ночного сада. «Не смей брать жизнь в мое время», – прозвучал в голове строгий голос. Надо вспомнить, как Юля это делала. Я прикрыла глаза. Тогда она имела в виду, что нельзя морозить дерево. Но наверняка есть и другой путь. Думай, Вера. Думай.

У двери тихонько мяукнула кошка. Я соскользнула с подоконника, чтобы впустить ее. В темноте мелькнули белые лапки-носочки. Я хотела уже забраться обратно, как меня осенило. Кошка! Я же видела, как замерцала золотым огоньком жизнь в Масе, когда она шипела на меня. Может, смогу разглядеть такой огонек и в человеке?

Я вышла в коридор. По ногам сквозило – где-то было открыто окно. Дверь в комнату Антона была закрыта, свет не горел. Тем лучше.

Когда глаза привыкли к темноте, я перестала натыкаться на предметы. Мне даже удалось разглядеть белые лапки в углу. Я скользнула в комнатку Вани, и она юркнула следом.

Ваня лежал на раскладушке, положив руки на одеяло. Если прислушаться, можно было различить в тишине его мирное дыхание.

У меня получится.

Я опустилась на колени перед раскладушкой. Не зная, с чего начать, провела ладонью над тихо поднимающейся грудью Вани. Где-то под кожей, под ребрами, в глубине его тела пульсировал золотой огонек жизни. Нужно было только его найти…

Антон

Редко курю кальян. То Ванька дома, то работать на следующий день. А раньше, после армии – только в путь. Заправлять и правильно раскуривать меня научил командир. Вот был мастер!

Я забил табак в глиняную чашку. Треть тюльпанового, остальное кокос. Хорошенько утрамбовать, залить воду в колбу и поджечь угли. Окно распахнуто настежь, на дворе глубокая ночь. Чуть подымлю – никто не увидит. В комнате было так темно, что хоть глаз выколи, один комп горел на черном фоне.

Я затянулся и медленно выдохнул. Весь день внутри у меня было месиво. В грудной клетке тянуло, царапало и жгло. Видно, так заморозка и отходит.

Хельга меня предупреждала. «Смотри, Антон, – сказала она перед первым разом. – Если вовремя не заморозить твое сердце по-новой, оно оттает, и тогда все, что ты не испытал, все, что не прочувствовал, свалится разом – и будет в тысячу раз больнее».

Но я все равно согласился. У Кати тогда было девять дней. Я понял, что еще немного, и путь мне будет только в окно. Сам пришел к Хельге. Она спрашивать ничего не стала. Запустила в комнату, усадила на подушки в своем синем кресле для гостей и велела снять кофту.

Помню, как она прижала к груди щуплую ледяную ладонь. Ощущение было, будто она касается не груди, а сердца, и если сожмет чуть сильнее… Но она стояла надо мной, прикрыв глаза, и не двигалась. Я почувствовал, как холод оторвался от ее ладони и проник мне под кожу, а потом еще глубже, словно я проглотил шарик мороженого. Сердце замедлилось. Дышать стало легче. Боль ушла.

Я затянулся снова – так глубоко, точно собрался занырнуть на глубину. После пяти затяжек тело стало невесомым, как перышко. Жар в груди притупился. Теперь можно и делом заняться. Я открыл «ВКонтакте», выбрал из друзей Пелагею Ромашкину и накатал:

«А скажи-ка, дорогая Пелагея. Как быстро выключить человека на глазах у двадцати свидетелей?»

Мессенджер ожил.

«Леталка?»

Болталка, блин.

«Спасли».

«Повреждения?»

«Никаких».

«Реакция?»

Перед глазами встала Вера. Я снова затянулся.

«Остановка дыхания. Паралич мышц. Сердцебиение замедлилось почти в ноль».

«А человека точно спасли?»

Еще затяжечка… Легкие наполнились дымом.

«Ага».

«Тогда не сходится».

Объяснять про волшебную силу Великих Дев и перекачку энергии, которую почти добровольно предоставил Тёма, мне было лень. Я быстро набрал: «Допустим, не спасли».

Буквы на клавиатуре начали расплываться. Пелагея замолчала. Я прошелся по комнате. Добавил в табак секретный ингредиент, подождал, пока разгорится, и затянулся снова.

«Только яд, – прилетело в сообщения. – Если она ничего не пила, может, кто-то нанес на кожу? Есть, например, батрахотоксин. На лягухах в тропиках. Потрешь пальчиком, и через четыре минуты капут».

В подтверждение она прислал картинку желтой лягушки в черных пятнышках. Лапки как присоски, глаза бусинками, кожица скользкая, аж блестит.

«А трудно его достать?»

Вместо ответа Пелагея прислала три ржущих смайлика.

Я закрутился на стуле. Если подумать, любой в зале мог ее отравить. Или это все-таки не яд, и Юля самолично постаралась? Но зачем ей срывать собственный урок? Да еще потом

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 73
Перейти на страницу: