к краю, быстро спустилась и держась за канат, спряталось за пышно разросшимся кустарником. Пикирующие олуши резко изменили курс у самой поверхности, развернулись и снова взмыли в небо.

— Давай быстро спускайся, пока они разворачиваются, — кричал Леонардо из ближайших зарослей. — Канат оставь там, потом заберём.

Лео, повесив корзину на изгиб руки, натянула на ладони рукава своей ветровки, чтоб не содрать кожу, заскользила по канату вниз, отталкиваясь ногами. Достигнув твёрдой поверхности, не раздумывая бросилась в кусты и направилась к пещере.

— Поставь корзину с яйцами и возвращайся за олушами, — крикнул виконт ей в след.

Девушка так и сделала, корзину оставила в прохладной пещере, сама вернулась к наблюдательному пункту, где стоял Леонардо. Осмотрелась и поняла, что всё — это время он не просто наблюдал и контролировал весь процесс, а ещё и стрелял из лука, рядом лежало несколько тушек олушей и ещё несколько были разбросаны по песчаному берегу.

— Немного нужно подождать, чтоб птицы успокоились, собрать тушки и уходить отсюда, — встревоженно произнёс капитан.

— Я пока унесу — эти в пещеру, — сказала тихо Лео и подхватив четыре тушки, лежащие не далеко от его ног.

Он не чего не ответил, отвлёкся наблюдая за птицами, они кружили высоко, высматривая обидчиков.

— Пара, — сказал сам себе Леонардо и выйдя из укрытия, кинулся собирать по берегу тушки птиц.

Их было три и благо, что они не очень далеко находились друг от друга, но птицы всё же его заметили и резко начали пикировать на свою цель, только капитан не собирался стоять на месте и ждать пока его заклюют. Схватив добычу, он кинулся под защиту раскидистых пальмовых крон. Но, немного не успел, что-то твёрдое и острое, как ему показалось, больно ударила в спину, и виконт понял, что его настигли. Он сделал всё, чтобы не упасть, но это ему удалось с большим трудом, от боли потемнело в глазах и только ствол пальмы, стоявший рядом с тропой, позволил ему остаться в вертикальном положении. На встречу уже спешила Леонэлла, она услышала жуткий крик птиц и высунувшись из пещеры увидела Леонардо, который на полном ходу налетел на ствол пальмы и застыл, держась за него с каким-то ужасом и болью в глазах. Она поняла, что случилось, что-то из ряда вон выходящее, девушка подбежала к виконту.

— Что случилось?

Он молчал, только скрипел зубами, на его глаза наворачивались слёзы, тушки олушей выпали из рук и валялись рядом, а над головами кружила разъярённая стая, которая уже не могла пробиться сквозь ветви деревьев и лиан.

— Давай помогу дойти до пещеры, там отлежишься, — тихо сказала она и подставила ему своё плечо.

Леонардо глубоко вздохнул, потом выдохнул.

— Забери тушки и принеси мне воды, — произнёс он сквозь зубы.

Леонэлла принесла капитану воды в своей кружке, которую прихватила с собой на всякий случай. Попоив побледневшего мужчину, она помогла дойти ему до лежанки в пещере. Пока он отлёживался девушка сложила весь скарб и добычу, как можно компактнее.

— Нужно идти, — произнёс виконт с трудом поднимаясь с лежанки.

Лео перекинула себе через голову лямку от мешка с тушками птиц и взяла в другую руку корзину с яйцами, подставила ему свободное плечо. Он забрал корзину и воспользовавшись её предложением, приобнял за плечи, чтоб не потерять равновесия. Так они и выдвинулись в сторону своего жилища, передвигаться было не очень удобно, тропа узкая, поэтому Леонардо приходилось идти немного позади.

Глава 23. Зализывания ран

К своему постоянному жилищу вернулись поздно вечером, капитан с трудом преодолел этот путь, у него на полспины расплылся огромный страшный кровоподтёк. Хоть Лео сразу и приложила ему на ушиб намоченную в холодной воде снятую с себя футболку, все равно синяк был страшным и вполне возможно — этим не обошлось, самая малое, что ещё могло быть под этим синяком, это трещина на рёбрах, хорошо, что удар пришёлся с правой стороны, а не в позвоночник. Последствия могли быть гораздо хуже, но тем не менее вечером виконта знобило.

— Давай на всякий случай сделаем тугую перевязку и компресс из лафита, — предложила девушка.

— Перевязку делай, а лафит только во внутрь, его и так мало, — оживился умирающий.

— Но, я же в лечебных целях, — запротестовала Лео.

— Так я тоже, исключительно в лечебных, как обезболивающее и снотворное, — вымучено улыбнулся он.

— Ну хорошо.

И она принесла бутылку лафита и кружки, а на закуску копчёной рыбы и сушёных фруктов. Поставила всё на столик и придвинула его к кровати, на которой уже лежал больной.

— Всё пей, ешь, ужин мне готовить не когда, надо олушей ощипывать, придётся сидеть за этим интересным занятием всё ночь, — произнесла она с иронией.

— Но, извини, — развёл он руками и поморщился от боли.

Леонэлла разлила по кружкам лафит ему почти полную и немного себе.

— Но, за твоё скорейшее выздоровления, — произнесла она и выпила залпом.

Закусила рыбой и пошла разводить костёр, чтоб в его свете сесть за работу, которая ждала её вдоль стены пещеры. Она оценивающе посмотрела на семь тушек и взяв четырёх за шеи унесла в дальний угол, — «до утра не чего с ними не будет» — подумала она и тяжело вздохнула. Разведя костёр, вскипятила чайник и заварила себе покрепче остатки заварки, ей предстояла трудная ночь и не менее трудный день. — «Но хоть дров заготовил, до утра хватит» — ворчала она себе под нос, не много злясь на излишние геройства капитана. Но не смотря на своё не жизнерадостное настроения, Лео налив чаю сначала понесла ему, только он уже вовсю похрапывал, хорошенько укрыла одеялом своего ненаглядного героя, пошла заниматься делами. Спать легла уже далеко за полночь, сил больше не на что не было, уснула прямо у костра.

Проснулась с рассветом, костёр догорал, в кастрюле томились внутренние органы от уже разделанных олушей, остальное засолило. — «Но вот и завтрак готов, сварю компот и нормально» — проговорила она себе под нос и подложив в костёр дров, водрузила чайник над огнём. За делами про больного совсем забыла.

— Но вот стоит, только не много приболеть и отойти от дел, и ты уже не кому не нужен, лежи себе сопи и хоть помри не кто о тебе и не вспомнит, — он стоял в проёме пещеры упираясь одной рукой в стену и бубнил себе под нос.

— И чего разворчался, как старый дед? — спросила она, поднимая глаза от очередной тушки олуша. — Что уже выздоровел? Ходишь здесь ворчишь.

— Но, я б