него самого тоже, он — первенец Серого Ворона и Каришки. Да, я была с братом в тот страшный день, когда Серый Ворон отбил попавшего в заложники мальчишку у жуткого Агалиарепта. Сергей тогда сильно пострадал и истекал кровью, но невеста жуткого некроманта Зилана Армазо была тогда убита, да и самому Агалиарепту тоже крепко досталось. Мы с трудом сумели вырваться из плотного кольца врагов и спасли Егора, но я до сих пор помню тот ужас, когда на тебя пикирует разъярённый пышущий огнём чёрный дракон, а вокруг свистят стрелы. Только представь себе, какими мы были, когда уходили от погони: еле плетущийся Сергей с простреленной ногой, беременная Каришка с годовалым Егоркой на руках, а рядом отсчитывающая последние дни своей жизни смертельно больная лысая девочка. Но мы выжили! Ушли из Эрафии, стали одной семьёй и сумели найти новый дом в этом абсолютно неизвестном тогда для нас мире. Сейчас мы — одна семья, и я не позволю ни тебе, ни твоей подруге, ни кому-либо иному разрушить эту гармонию!

Мы уже вышли из коридора и стояли перед моей комнатой. Я зашёл внутрь и быстро забрал опасный медальон. Когда же вышел обратно, обнаружил, что девушка-друид стоит задумавшись, а её глаза всё ещё пылают гневным огнём, хотя и не конкретно против меня направленным. Сообразил, что старые воспоминания всколыхнули Каллисто, а очень эмоциональная Сестра Хозяина переживала и бурно реагировала на угрозу существующему вокруг неё безопасному и спокойному мирку. От рыжей девушки сейчас веяло невероятной мощью, способной ломать вековые деревья и вызывать шторм на море. Попытался было оценить, насколько же Сестра Хозяина сильна, но словно прочтя мои мысли, девушка повернулась в мою сторону и сразу успокоилась.

— За медведицу на пляже извини, — неожиданно проговорила леди Анна. — Не ожидала, что Елена Фея меня моментально раскроет. Но облик обратно на человеческий не меняла вовсе не из упрямства, как думает твоя подружка, просто одежда у меня была далеко от того места. Глупо получилось.

Каллисто вдруг прислонила ладошку к деревянной стене, и секунду спустя из гладкой стены выросла и покрылась почками тоненькая веточка дерева. Через несколько мгновений почки набухли и раскрылись, явив миру резные многогранные листики.

— Знаешь, что это за дерево? — спросила меня Аня с непонятной дрожью и чуть ли не благоговением в голосе.

Я отрицательно помотал головой. Каллисто аккуратно и даже ласково пропустила зелёные листики меж пальцами и прошептала:

— Это белый клён. Вы трое живёте внутри ствола срубленного орками белого клёна. Я нашла пень умирающим, сохранились лишь корни, но дерево упорно цеплялось за жизнь. Я захотела его спасти и влила свои силы. Наверное перестаралась. Пень вырос до гигантских размеров и снаружи покрылся зелёными побегами. По приказу брата слуги вырезали внутри пня настоящие хоромы. Но интересен здесь не живой дом, а именно то, что это именно белый клён.

— И что с того, что именно клён?

Леди Анна посмотрела на меня печально и разочарованно махнула рукой. Я сообразил, что снова сморозил какую-то глупость, хотя и не понял, какую именно. Всю обратную дорогу по подземному туннелю златовласая девушка молчала, похоже обидевшись на меня за промашку. Но я не считал себя виноватым и не стремился заводить разговор первым, и уж тем более извиняться непонятно за что. Когда мы вернулись с медальоном к остальным, то обнаружили, что ужин уже перешёл из протокольной официальной части в совсем уж в неформальную.

Расшалившиеся дети бегали вокруг стола, причём компанию им составляла Свелинна. Сергей сидел на моём стуле и что-то живо обсуждал с Ленкой, активно жестикулируя руками и периодически сгоняя со стола лезущего в тарелки наглого Неведомого Призрака. Каришка стояла рядом с ними, повесив на спинку стула свой слишком тяжёлый и неудобный по такой духоте плащ и оставшись в лёгком топике и коротеньких шортах. Проследив за моим взглядом и обнаружив, что я излишне пристально рассматриваю её длинный хвост, тайфлинг сперва смутилась, но потом вдруг оставила Сергея и Ленку, взяла со стала два бокала с рубиново-красным вином и решительно направилась в мою сторону, виляя бёдрами и демонстративно помахивая хвостом из стороны в сторону.

— Фея рассказала, что ты хорошо танцуешь и даже посещал танцевальные занятия в своём мире. Это так?

— Да, так и есть. Тренер в «качалке» советовал танцами заняться — говорил, что я слишком скован и словно деревянный. Подумал, что подвижность пригодится, особенно если снова придётся серьёзно на мечах драться. Да и к тому же я рыцарь, возможно придётся с благородными дамами общаться и на балах танцевать…

Каришка улыбнулась, вручила мне один бокал и указала на ведущую на балкон дверь. Дождь уже закончился, но с хмурого неба всё ещё продолжали срываться капли, а жара нисколько не спала. Хвостатая собеседница отхлебнула вина и проговорила, глядя мне прямо в глаза.

— Будет у меня к тебе маленькая просьба. Послезавтра у нас важное событие, сюда прибудет множество гостей, в том числе лица благородных кровей и столичная знать. Моя дочь впервые будет представлена в таком высоком обществе, и для меня важно, чтобы Ника произвела на гостей благоприятное впечатление. Пластика у дочери имеется, музыкальный слух безупречный, но вот уверенности в себе нет, как и опыта танцев в паре. Потанцуй с ней, укажи на возможные ошибки. Сделаешь это для меня, славный рыцарь?

Странная просьба. Признаться, я полагал, что вопрос про танцы — лишь формальный повод выйти на балкон и поговорить, но вот чего-чего, а урока танцев для дочери точно не ожидал. Я честно признался, что учитель танцев из меня никакой, тем не менее согласился помочь Каришке и её дочери.

— Спасибо, славный рыцарь Пётр. В долгу не останусь. Кстати, и тебе самому послезавтра стоит повнимательнее присмотреться к хорошеньким девушкам. Насколько понимаю, ты же сейчас не связан никакими узами и обязательствами, так ведь?

Я сразу погрустнел, поскольку Каришка надавила на больное место. Мои отношения с Феей полностью зашли в тупик после того, как школьная подруга объявила о решении обвенчаться с бароном Виллем Омникафи. В нашем родном мире мы продолжали всегда находиться вместе, наверняка одноклассники и даже родители считали нас женихом и невестой. Но это было совсем не так. Ленка стала чужой и отстранённой, она стеснялась даже наедине выказать мне хотя бы минимальные знаки привязанности, выходящие за рамки «верный друг», оставаясь всё время на расстоянии. И это несмотря на то, что следы её жениха Вилля Омникафи и герцогини Камилетты Кафиштен затерялись в огромной Эрафии, мы