Крейсера быстро последовали по проливу, а в Константинополе начался второй акт «пьесы» — «Ростислав» пользуясь удобным моментом, высадил на берег роту морских пехотинцев, что пряталась в его железной утробе. И открыл огонь по приставленным «сторожам» — старому броненосцу «Хамидие» и двум мониторам, но уже откровенно дряхлым по возрасту — все эти турецкие корабли имели дульнозарядные пушки, которые османы держали разряженными. Будь перед ними «Князь Потемкин» с 305 мм артиллерией, османы бы настороженно держались, но в Константинополь специально отправили самый слабейший из трех русских броненосцев, чтобы преждевременно не спугнуть врага.

Смерть посла государь-император и не думал спускать туркам, но и спугнуть раньше времени не хотел. Вот потому войну решено было не объявлять и дипломатических отношений не разрывать — учли действия японцев в январе 1904 года, когда они напали на Порт-Артур.

Будь в Константинополе турецкая эскадра, «Ростиславу» пришлось бы туго, но Матусевич рассчитывал, что броненосец сможет продержаться пару часов до подхода крейсеров, а утром уже подойдет вся черноморская эскадра. Но повезло — самые боеспособные турецкие корабли отправились в Дарданеллы, на генеральное сражение с объединенным русско-греческим флотом, под командованием генерал-адмирала Алексеева. Связь с «Чесмой» держали устойчивую, после войны с японцами все корабли получили мощные германские радиостанции «Телефункен», способные покрыть огромное расстояние в немыслимые раньше семьсот миль.

— Теперь будут знать, как резню христианам устраивать, — пробормотал Матусевич, разглядывая идущие вереницей транспорты. В течение двух недель на берега проливов должна была выгрузиться целая экспедиционная армия из двух десятков стрелковых и казачьих дивизий. По расчетам этого должно было хватить для истребления последних, сохранивших боеспособность дивизий османской армии, и стремительного занятия длинной полосы вдоль всего побережья проливов, Мраморного и Эгейского морей, глубиной от двадцати до сотни верст. Благодаря своему гористому характеру, эта полоса, которую предполагалось укрепить, должна была стать рубежом разграничения христианских и мусульманских селений.

Но то дело политиков и дипломатов, и отдаленного будущего, а он командующий Черноморским флотом. И имеет приказ — полностью нейтрализовать турецкие корабли, или добившись их сдачи, либо без всякой жалости уничтожить, чтобы наглядным примером послужили. И никогда более угрозы южному побережью России от проливов исходить не будет — все Черное море фактически превратится в большое озеро, где Румынии и Турции будет запрещено держать боевые корабли. А потому сейчас следует поспешить к Дарданеллам, высадить на Галиополи и Лемносе десанты с «эльпидифоров», и начать ставить на батареях нормальные орудия, способные хорошо продырявить любого не званного «визитера». Следует вывести подводные лодки в Эгейское море и выставить плотные минные заграждения, как когда то под Порт-Артуром и Дальним.

Три больших броненосца — флагманский «Князь Потемкин», «Три святителя» и «Ростислав», в сопровождении крейсеров и миноносцев двинулись по удивительно спокойному для ноября Мраморному морю. Сразу видно, что юг — все вокруг еще зеленое, пальмы кудрявые, солнышко припекает. Вот только все это благолепие не отражает действительной картины — идет самая настоящая война, Константинополь стремительно пустеет. Турки, боясь расплаты за резню, бегут на азиатскую сторону, греки и армяне сводят с ними вековые, пропитанные кровью счеты.

— Должны успеть выставить мины и закрыть пролив, — негромко произнес Матусевич, взглянув на часы. На душе было тревожно — в том, что турецкий флот будет истреблен, командующий не сомневался. Опасность в другом обстоятельстве — может вмешаться Ройял Нэви. Англичане будут действовать нахраписто, по въевшейся в кровь привычке повелевать на морях. И потребуют их пропустить — вот только пока идет война, входа в Геллеспонт не будет никому, все — больше корабли с красным крестом никогда не смогут угрожать отсюда России.

— Уроки из Крымской войны усвоены, просчитаны и нужные выводы сделаны! Просим пожаловать, милорды!

Глава 29

— К чему такая «храбрость» — гашиша, что ли накурились?! Спускали бы лучше флаги пока не поздно, один ведь умный оказался! Когда подойдет Матусевич, всех на дно ведь отправим. На десяти узлах вы от нас далеко не уйдете, догоним!

Евгений Иванович пристально наблюдал за происходящим сражением, которое лучше было бы назвать «избиением младенцев». И смех, и грех — он имел всего два броненосца против шести вражеских, но за полчаса боя было сразу выбито три противника, насколько скверно стреляли османские «топчи». В том, что Константинополь занят русскими войсками, а через Босфор прошел русский флот все уже знали, а победа всегда придает сил. Так что команды «Синопа» и «Чесмы» дрались яростно и отважно, ведь большинство моряков прошли жестокие бои против японцев в Желтом море. А после резкого, трехкратного увеличения жалования, моряки согласились остаться на сверхсрочной службе.

История имеет свойство повторятся — русские корабли под спустя столетие снова пошли в очередную «Архипелагскую экспедицию». Хотя весь путь проделали под греческим флагом, но теперь на стеньгах были подняты Андреевские — синий диагональный крест на белом поле произвел на османов неизгладимое впечатление, и они добрых полчаса не хотели выходить из пролива. Но все же вылезли, ибо с севера в узости уже вошли черноморские броненосцы Матусевича, и быть зажатыми между молотом и наковальней туркам совсем не улыбалось.

И бой у острова Лемнос грянул ожесточенный, османы надеялись на двукратный перевес по числу вымпелов, бросив в бой два нормальных эскадренных броненосца, при поддержке четырех «полуброненосных корветов» — так называли эти корабли сорок лет тому назад, сейчас не представлявшие никакой боевой ценности в виду полной дряхлости.

Им и досталось в первую очередь — под градом 150 мм снарядов, эти псевдо-броненосцы выбивались один за другим. Два корабля уже выбросились на азиатский берег, причем команды разбежались словно тараканы. Еще один горел погребальным костром — турки не додумались выгрузить со своих кораблей дерево, а именно оно источник пожаров. Четвертый корвет решил судьбу не искушать — не в силах нанести противнику повреждения, османы подняли белый флаг, когда окончательно потеряли ход. Было видно, что корабль медленно погружается в море.

Сейчас противники сошлись в равных силах, два против пары, и что интересно — еще год назад весь этот квартет носил на мачтах флаги кайзерлихмарине. Более старые «бранденбурги», хотя и имели на вооружении по шесть 280 мм стволов каждый, но пушки эти были старого образца, втрое уступая в скорострельности и на два порядка в меткости. К тому же были расположены в барбетах, прикрытых округлыми колпаками.

Реальных попаданий османы добились только средним калибром, что состоял всего из четырех 105 мм пушек