Когда все трое были в здании, надежно привязаны и связаны, я преспокойно пошел осматривать «объект». Собственно, как и говорил ранее, ничего интересного не нашел.

Нет, в моей ситуации что ни найди — все интересно, полезно и, как говорится, «при-га-ди-цца!». Ну а что не нужно будет, можно скинуть — «нэ при-га-ди-лас!». Однако, к примеру, стволов, патронов, гранатометов или, что было бы просто великолепно, орбитального шаттла не нашлось.

Зато имелась карта местности и мобильная точка связи. Правда, все это время молчавшая…

Карту я внимательно и вдумчиво изучил, но ее делали для тех, кто и так худо-бедно знает местность. А для таких, как я, случайных попаданцев, здесь просто были точки с подписями. Понять, город это, поселок, космопорт или вожделенный центр связи, добравшись до которого и связавшись с экзаменатором, я закончу свой тест, было невозможно. Ну ничего. У меня ведь есть три «переводчика», буду таскать их по одному, глядишь, и узнаю, где чего находится.

Ну а пока они еще в отключке…

Я обшарил кухню, заварил себе крепкий чай, нашел сухарики, мясные полуфабрикаты и еще какую-никакую провизию, после чего занялся готовкой.

Жрать все же хотелось неимоверно. И даже пока готовил, желудок то и дело ныл. И это при условии, что я успел залиться здоровенной чашкой чая и сладкими сухариками.

Тушняк сюда, бульон туда, перца насыпаем, ногой помешаем…

Пока мешал ложкой свое варево, как и положено порядочному космодесантнику, бубнил про «О великий суп наварили, о горячий суп наварили…»

Будучи не в силах терпеть, я попробовал свою стряпню и, решив, что горячее сырым не бывает, принялся хлебать с бешеной скоростью прямо из кастрюли.

Когда ложка начала скрести по дну, я наконец-то почувствовал, что наелся. Приятное тепло от забитого брюха расходилось в разные стороны по всему телу.

Нега охватила меня — совершенно не хотелось куда-то ходить, что-то делать, и уж тем более, снова вылезать на холод.

Ну его на хрен, этот холодрын!

Я развалился прямо тут, на «кухоньке»: кое-как разместившись на коротком диванчике, мгновенно вырубился. Хотя я и спал, однако все вокруг контролировал, слышал. Как говорят, лиса спит, а кур видит. Вот и я. А то глупо было бы сейчас влипнуть.

Однако все было спокойно — к «объекту» никто не спешил, ну а пленные все еще были в отрубе.

Когда до меня донесся какой-то шорох из «казармы», где я всех трех пленных и разместил, сон мгновенно улетучился.

Я открыл глаза и поднялся.

Так, похоже, пленники для разговора созрели.

* * *

Я молча зашел в казарму. Все трое уже очухались и лежали молча, не двигаясь, настороженно глядя на меня.

Я подошел к одному из них, отвязал от кровати и, схватив за руки, потянул за собой.

Тот грохнулся на пол, но не издал ни звука. Остальные тоже молчали.

Вот уроды, что, в партизан играть собрались?

И ладно бы это действительно были враги, ладно бы мы с ними были по разные стороны баррикад. Но нет, это просто сраная тренировка. Так чего они пыжатся? Это ведь всего лишь роль, которую надо играть. Да и вообще — свою задачу они провалили. Мало того, что меня не убили, не схватили, еще и сами попались. Так что все, обгадились, и нечего теперь из себя корчить…

Но нет.

Я притащил пленника на кухню, усадил на диван.

— Ну, — сказал я, — рассказывай!

Тот лишь зло зыркнул на меня, хмыкнул и отвел взгляд в сторону.

Вот ведь козел!

— Слушай, — миролюбиво начал я, — вы уже проиграли. Не будь сволочью, скажи, как мне отсюда выбраться, и мы все отправимся по домам.

— Пошел ты! — сквозь зубы бросил мне пленник и вновь отвернулся.

— Ну, урод, я ведь хотел по-хорошему…

Моего удара он совершенно не ожидал — голова дернулась, сам он моментально оказался на полу.

Я схватил его и усадил назад.

— Ну? — я держал его одной рукой, а второй замахнулся для нового удара.

Пленник молчал.

— Ладно, козлина, — вздохнул я, — не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!

Я принялся методично разрезать на нем куртку и штаны, так как снять их, когда у пленника связаны руки и ноги, банально не вышло бы. Далее снял шапку и сапоги, схватил за руки, поволок его за собой. Выйдя на улицу, я просто бросил его на снег в одном исподнем.

— Подумай тут пока, — заявил я и вернулся в здание.

Перед тем, как пойти к двум другим пленным, я решил разыграть небольшой спектакль.

На ум мне пришло воспоминание о том маньяке, о котором они говорили, пока я их подслушивал. В голосах прямо-таки сквозил неприкрытый страх.

Боитесь, значит, отмороженных? Ладно, сейчас я вам покажу…

Собственно, для этого я и «терзал» одежду пленного.

Сделать некое подобие крови с помощью пищевого комбайна не составило труда — кетчуп, вода, немного пищевых добавок для нужной консистенции, и вуаля!

Теперь подготовим инвентарь. Здоровенный тесак, которым удобно рубить мясо, был и так изгваздан полуфабрикатами, которые пошли на мой суп. Для лучшего эффекта я измазал тесак в «крови», затем измазал собственную одежду, руки, и даже лицо.

Поглядев в маленькое зеркальце на стене, я довольно хмыкнул — видон получился такой, как надо.

Так, теперь нужно подготовить «сцену».

Накромсал «мяса», точнее его жалкую синтетическую копию, залил все только что сделанной «кровью», накидал всякого хлама в угол, накрыл его порванной курткой и штанами «охлаждающегося» товарища.

Ну-с…вроде как готово. Пора приглашать зрителей, точнее зрителя, и проверять качество моей работы.

Когда я вошел в «казарму», то сразу понял — мой сценический образ заценили.

О, никогда не забуду эти испуганные морды, в немом ужасе, широко распахнув глаза, глядевшие на меня.

— Ну что, кто следующий? — проворчал я, делая вид, что запыхался и немного устал — окровавленный тесак в моих руках дрожал, да и всем своим видом я старался показать, что только что проделал нелегкую, грязную, но нужную работу.

В этот раз, когда я выбрал следующую жертву, реакция была. До этого пленники были сама несокрушимость, а теперь, даже с учетом того, что были связаны, пытались если не отбиваться, то хотя бы брыкаться.

— Нет, нет! Отвали, сумасшедший! Нет! — орал тот, которого я выбрал. — Я не хочу! Нет!

— Чертов псих! — орал второй, которому пока повезло. — Ты же понимаешь, что мы не враги? Что это все тренировка? Что ты творишь? Тебя выгонят! Ты не сдашь тест!

Я игнорировал их слова. Во-первых, не думаю, что даже если я что-то