Хотел Кольбе только одного: чтобы после поражения фашистской Германии его не отдали под суд, а дали спокойно жить в родной стране. Американцы поверили ему и присвоили кодовое имя Джордж Вуд[133].

Контрабандный вольфрам в ящиках с апельсинами

Первая партия документов, переданных Кольбе американцам, состояла из шестнадцати расшифрованных телеграмм. Руководствуясь полученными из них сведениями, Союзники начали предпринимать конкретные шаги и добиваться результатов.

Например, они узнали, что правящий в Испании режим Франсиско Франко под прикрытием нейтралитета переправляет из Аргентины в Германию вольфрам, нужный для укрепления стали, из которой производится броня. Мало того, контрабанда осуществлялась через территорию США. Ценный металл прятали в ящики с апельсинами и грузили в американских портах на корабли, которые затем встречались в Атлантическом океане с немецкими подводными лодками, забиравшими нелегальный груз. Теперь же американцы в последний момент стали менять время отправления этих кораблей. В результате встреча с подводной лодкой, намеченная на определенный час и в определенной точке, срывалась, а корабль задерживали и вольфрам конфисковывали. Кроме того, союзники, в качестве наказания за контрабанду стратегически важного сырья, наложили на Испанию топливное эмбарго[134].

Выяснилось, что в Дублине на территории германского посольства действует пиратская радиостанция, создающая помехи радиопереговорам кораблей Союзников. На правительство Ирландии было оказано давление, и помехи прекратились. Из тех же первых расшифровок американцы по горячим следам в точности узнали, насколько серьезный ущерб был нанесен 1 августа нефтеочистительному заводу в Плоешти, на территории Румынии, контролируемой немцами, в результате бомбардировки «летающими крепостями» Б-24.

До конца войны Кольбе передаст американцам около 1600 документов. Благодаря ему Союзники, например, убедились в том, что немцы ожидают большую десантную операцию не в Нормандии, а в Кале – то есть операция «Фортитьюд» по введению в заблуждение германского командования, ключевую роль в которой сыграл двойной агент Хуан Пухоль Гарсия, удалась[135] – и смогли действовать, исходя из этого. На следующий год Кольбе передал важные сведения о немецкой программе производства ракет «Фау-1» и «Фау-2» и первого реактивного самолета «Мессершмитт Ме-262»[136].

Так что источником информации он оказался надежным. В документах, переданных Кольбе американцам ближе к концу 1943 года, содержались в высшей степени секретные сведения, касающиеся Каирской конференции с участием Турции, Великобритании и США, а также переговоров между английскими и турецкими военными. Эти сведения имели стратегическую важность и могли изменить ход войны.

Утечка из Анкары

Глава европейской резидентуры УСС Даллес поделился полученной информацией с англичанами и со своим вашингтонским начальником Донованом. Тот поспешил к президенту Рузвельту. УСС (в будущем переименованное в ЦРУ) было создано как независимая разведывательная организация именно по инициативе Рузвельта после того, как глава ФБР Эдгар Гувер проворонил нападение японцев на Перл-Харбор (к нему попала информация о планах японского командования, но он ей не поверил и не поделился ей с главой государства). Теперь решение президента начало приносить плоды. Армии союзников вот-вот должны были взять под свой контроль всю территорию Италии, и вскоре должна была начаться операция «Оверлорд» – высадка в Нормандии. Если из британского МИД и в самом деле шли такие серьезные утечки, это могло поставить успех операции под угрозу.

15 января Рузвельт сообщил Черчиллю, что протоколы Каирской конференции через фон Папена попали в руки Гитлеру.

Среди сведений, которые, по всей видимости, также стали известны Гитлеру, были и данные о том, что Великобритания тайно переправила в Турцию более 2500 военных для строительства аэродрома, а главное – радиостанций в европейской части страны, которые планировалось использовать для поддержки воздушных операций на Балканском полуострове. Кроме того, утекла информация о переговорах относительно плана «Сатурн», который предусматривал передачу Турции от семнадцати до двадцати самолетов для обороны в случае нападения Германии, о намеченных датах поставок двухсот с лишним тонн других грузов военного назначения, а также – и это было, как минимум, не менее важно, чем все остальное, – о том, что англичане дали туркам срок подготовиться к войне с немцами до 15 февраля. Иными словами, немцы поняли, что Турция постепенно сближается с Союзниками. Все эти сведения были верными. Но как они попали к немцам? Была только одна зацепка: «Цицерон» – кодовое имя шпиона, имеющего доступ к секретным документам англичан. Кто же он?

Черчилль был в ярости. Он направил министру иностранных дел Энтони Идену записку, в которой гневно вопрошал: «Понимает ли наш посол в Ангоре[137] всю серьезность ситуации с утечками?» К тому времени глава MI6 уже передал премьер-министру предостережение из Берна, и Черчилль пожелал начать расследование.

Иден попытался защитить посла: мол, это министр иностранных дел Турции Менеменджиоглу «почти все» рассказал немецкому послу фон Папену. Британский посол сообщал ранее, что 31 декабря на встрече с ним Менеменджиоглу заявил: «Фон Папен знает гораздо больше, чем следовало бы», – и пояснил, что днем ранее германский посол задал ему вопрос о радиостанциях в европейской части Турции – якобы совершенно секретных. Тем не менее расследование началось.

Дело в том, что к тому времени англичане в глубокой тайне уже нашли способ расшифровывать сообщения, закодированные немецкой шифровальной машиной «Энигма». Ключи к некоторым другим шифрам, используемых немцами, еще раньше были добыты в Лиссабоне, столице нейтральной Португалии, двойным агентом Душко Поповым[138]. В результате Лондон имел возможность узнавать содержание значительной части радиопереговоров Берлина. Однако в этих переговорах не обнаруживалось ни малейшего следа тех сведений о британско-турецких отношениях, которые сообщал в своих телеграммах фон Папен. Стало быть, утечку следовало искать в Анкаре.

Камердинер глуповат и не знает английского

Поначалу расследование поручили резидентуре MI6 в Турции. В Лондоне начиналась подготовка к высадке в Нормандии, каждый человек был на счету. Однако посол Нэтчбулл-Хьюджессен был уязвлен, пытался воспрепятствовать расследованию и уверял Лондон, что дело в том, что, направляясь на поезде в Адану, он на какое-то время оставил в купе свои бумаги, которые турки, очевидно, успели переснять. Лондон эти объяснения не удовлетворили, да и американцы давили на англичан, требуя, чтобы те выяснили, кто же такой этот Цицерон, и положили конец утечкам информации из посольства. Ведь в документах, попавших в руки немцам, упоминалось и название операции «Оверлорд», что могло поставить под угрозу высадку в Нормандии. Поэтому британский МИД направил в Анкару сотрудника своего отдела безопасности, сэра Джона Дэшвуда. В помощники ему отрядили полицейского детектива[139].

Хотя расследователи и старались не раздражать посла, вскоре они заметили, что тот,