Но слово мне не давали, а спорить с Его Величеством было крайне опасно. Он, впрочем, и без моих оправданий, уже сделал выводы. Подошёл ко мне близко, оглядывая презрительно.

— Из какой же вонючей ямы тебя достал мой безрассудный сын.

Это было даже слишком оскорбительно, задело до глубины души, и я не смогла сдерживать лисицу. Она зарычала, прижимая уши и расправляя хвосты.

— Вот видите! Она не управляемая! — заверещала принцесса у него за спиной.

— Лисий клан давно в изгнании. Откуда же ты взялась?

Я опять зарычала, а он схватил меня за подбородок, поднимая лицо к себе. Они были похожи с Сюанем этой манерой держать себя, но поставь их рядом, ни за что бы не догадалась, что они отец и сын.

У Владыки была более темная кожа, ровно подстриженная борода и совершенно непривлекательное жестокое лицо. Меня охватило отвращение, просто от прикосновения его пальцев. Забилась. На глаза навернулись нежданные слезы. Его пальцы только сжались сильнее, оставляя синяки, до хруста сжимая челюсть.

Волна ужаса навалилась, и я заскулила.

— Что здесь происходит! Отец, что ты делаешь? — его голос звучал как спасение. Я ещё не до конца могла поверить, что он пришел. Хватала воздух ртом. Повелитель отпустил, и я упала на пол. Петля натянулась. Лео Сюань выглядел растерянным, держась за грудь одной рукой.

«Он почувствовал, что мне плохо? Почему не пришел во время драки?»

— Отец. Она мое духовное животное. Ты не можешь обращаться с ней так. Что произошло?

— Сюань! Она напала на меня! — завизжала принцесса, отчаянно чувствуя, что добыча уходит.

— Твое духовное животное, эта черная лиса? — голос Повелителя был возмущенный.

— Да, отец, она помогла мне. Я не вижу в этом ничего странного. Семихвостая черная лисица разве не находка? Сделать ее своим духовным зверем, я думаю, пожелал бы каждый.

Принцесса замолкла, а я подумала:

«Главное, чтобы они не узнали, что я ни на что не гожусь. Иначе мне конец. Я ведь и не лисица вовсе.»

— Почему ты мне сразу не сказал.

— Ты, не спрашивая, отослал ее. Смотрю, ей оказали не слишком приятный прием в нашем доме.

Сюань подошёл ко мне, осматривая синяки на моем лице от этой группы лиц по сговору. Махнул рукой, и охранник снял, наконец, петлю.

— Янь, будь послушной, не глупи. Это недоразумение. Мы его сейчас исправим его, — голос был таким успокаивающим, что я незамедлительно схватилась за эту соломинку. Кивая, прижала ушки.

— Хорошо ещё твой зверь не разнес тут пол дворца. В следующий раз будь благоразумнее и предупреждай, что это не очередная полуголая девка в твоём мешке. Что я должен был подумать? И успокой принцессу, она попала под когти твоей лисы.

Повелитель ещё раз окинул меня уже заинтересованным взглядом и вышел.

— Отведите лису к лекарю, я зайду позже, — кивнул Сюань и страж поспешно подхватил меня под руки. Пока они меня уводили, я с грустью смотрела, как он подошёл к принцессе, что-то нежно ей объясняя, поднял руку, поглаживая по щеке.

«Ну вот, я из статуса „очередной голой девки“ перешла в статус ценной зверюшки. Лучше быть не может. Но уже гораздо лучше! Это можно считать ступень, возвышающая меня.»

Куча сарказмов так и крутилась в моей голове, злость засела в горле. Что они делали дальше, я не знаю, но сердце мое разбилось на тысячи осколков и теперь кололо грудь.

«Надо бежать, срочно бежать отсюда. Я как духовный зверь, ничего не умею. Они узнают об этом рано или поздно и убьют меня за ложь. А ведь это даже не моя ложь!»

Лекарь с добрыми глазами и тёплыми руками, на вид еще совсем молодой, аккуратно смазал мои скулы и щеки душистым кремом. Сам он пах травами и теплом. Поддержал мое запястье и поднял брови:

— Вы так слабы. Почему⁈ Не могу никак понять.

Он подержал ещё немного, отсчитывая мой пульс. Задумался.

— Я дам вам пилюлю духовной силы. И проведу в Источник.

Он порылся в своем резном деревянном ящике и вытащил от туда шарик из трав, смешанных с воском. Такие пилюли стоили очень дорого. Я послушно проглотила, запив водой. Мне действительно нужна была помощь после такого потрясения.

— Я вас провожу!

— Буду очень благодарна улыбнулась ему так приветливо, как только смогла.

Мы прошли со светлых комнат, куда меня привели в открытый источник. Полуденное солнце ослепило после нескольких дней пребывания в темнице. Это был уступ горы, облагороженный белым строением, похожим на большую беседку, увешанную легкими шторами. Сам источник был небольшой, искрился прозрачной водой. Он был не заметен сразу, потому что надо ним было тоже что-то вроде деревянного высокого ограждения, с которого струились шелковые ткани, видимо для того, чтобы спрятать купающегося от посторонних глаз.

— Вот тут вы можете переодеться в халат для купания и сразу спускайтесь в воду. Я боюсь, у вас очень сильное истощение и можете упасть. Постою тут, подожду, когда вы погрузитесь, я уйду.

Я послушно переоделась в белый шелковый халат, в пол и по яшмовым ступеням сошла в мерцающую манящую воду.

*Автор слов: Батырхан Камалович Шукенов

Глава 26

Погрузилась с головой, зажмурилась. Вода в источнике была такой приятной, как будто я нырнула и спряталась от всех проблем.

«1. 2. 3. 4. 5… 35. 36. 37.»

— Янь, ты же не собираешься утопиться? — уточнил Ханьшу.

Я вынырнула вставая. Воды у берега было по пояс. Предполагалось, наверное, кротко сидеть опустившись по шею. Краем глаза заметила, как отвернулся смущенный лекарь.

«Наверняка заметил, как обтянул мою тонкую фигурку мокрый шёлк. Вот ты то мне и нужен. Выведешь меня отсюда. Мужчины в этом мире ох как любили геройствовать на тему спасения угнетенных. Дабы потом их угнетать самим, сколько влезет.»

Опустилась обратно, искренне ужасаясь:

— Простите, я думала вы уже ушли.

— Это вы меня простите! Я приду вечером проверить ваше состояние, — и он, крайне смущенный, почти убежал.

— Янь! — возмутился Ханьшу.

«Если ты мне не можешь помочь, помолчи, пожалуйста.»

Расслабляясь, почувствовала, как энергия этого места наполняем меня мощным потоком. Это было особенное ощущение. На что же похожее? На первый поход в планетарий в детстве? Или на прыжки на батуте. Захватывало и приятно волновало. Я наконец, почувствовала себя спокойно и закрыла глаза. Спокойствие длилась, конечно же не долго, как и все в моей ставшей такой быстротечной жизни.

Всплеск воды. Я открываю сонные глаза. Лучше бы мне ослепнуть. Чтобы