Диван еле слышно скрипнул. Чёрт! Батя-император встал со своего места?

Я, конечно, человек широких взглядов, но как-то не хотелось бы прятаться под скатертью, когда твои биологические родители предаются утехам.

Да ладно — я. Тут же мелкий Максимка уши греет!

Хотя… Да, мои осколки ещё не донца понимают, что происходит. В итоге ребёнок испытывает непонятное ему смущение, чувствует себя виноватым. Но! Это на фоне. На первом плане его эмоций страх — отец идёт сюда.

Внезапно столик покатился. Ребёнок вздрогнул и зажал рот двумя ладошками.

— Валя, ты чего? — изумился император.

— Выставлю в коридор, — невозмутимо произнесла мать. — Запах этой икры меня раздражает.

— Серьёзно? — усмехнулся император игриво. — Может, ты снова беременна?

— Увы, душа моя, ресурс женского тела не бесконечен. Жди меня, я сейчас.

Щёлкнул замок, дверь распахнулась, и столик выкатился в коридор.

Я вновь ощутил чужие эмоции — напряжение. Это напряжение было совсем близко. Похоже, мать наклонилась к столу.

— Не вини своего отца, — еле слышно произнесла Валентина. — Он сильный и добрый. Он всегда хотел большую и дружную семью. Но не повезло ему кое с чем… Сынок, если ты будешь думать, что твой папа сделал что-то плохое, знай — это не он.

— Эй! Валя!!! Ну скоро ты?

— Иду, душа моя! Решила тарталетки всё-таки взять с собой! Выбираю!

— Давай-давай, звезда моя! Шевели попкой!

Я услышал шелест одежд, похоже, матушка выпрямила спину.

— Беги к себе, сынок, — произнесла она.

А через несколько секунд хлопнула дверью.

Моё мелкое тело ещё некоторое время напряжённо сидело под скатертью, а затем решилось осторожно выглянуть наружу.

Я увидел пустой коридор.

Тело быстро вынырнуло из своего укрытия и, резвым шагом поспешило прочь. Хм… идёт, прислушивается, приглядывается!

Упс! Впереди служанки!

Тело умело спряталось за большой вазой и подождало, пока щебечущие бабы пройдут мимо.

Мелкий-я продолжил путь.

Я-взрослый же пытался осознать увиденное. Итак, Валентина пришла к Константину на серьёзный разговор… Правда, похоже, пыталась сделать это ненавязчиво. Но у неё не получилось, ибо император сразу начал наглеть.

Затем она ощутила меня… мелкого-меня и кого-то ещё. Я на сто процентов уверен, что в самом деле, кто-то четвёртый присутствовал при этом разговоре. Но он сбежал.

Хм… А может, меня она почувствовала позже? Только тогда, когда подошла к столику?

Ну и после этого решила обезопасить сыночка. А потом, может быть, ненавязчиво продолжит свой допрос? Прямо сейчас, может быть, беседует с Константином?

Но вряд ли он что-то ответит. Он явно был рад тому, что удалось сойти со скользкой темы и инициировать более интересное времяпрепровождение с женой.

И всё же… Способностей моего мелкого тела здесь не хватило, чтобы прочувствовать Сосредоточения и контуры Константина. А было бы любопытно узнать, что с ними не так. Что именно имела в виду Валентина? И что за бред насчёт того, что Константин I не делает плохого? Любящая женщина не видит зла, которое творит её мужчина, и всячески оправдывает возлюбленного?

Или же на самом деле…

Поток моих мыслей прервал вихрь страха и ужаса, забушевавший внутри мелкого тела Максимки.

— … Я поняла тебя, — услышал он властный женский голос. — Сделаю. Договорились. А теперь ступай, мне нужно до вечера привести себя в порядок.

Мелкий-я нервно крутил головой по сторонам. Как назло, мы оказались сейчас посреди перехода-галереи, в которой кроме красивых ковров на полу, картин да окон на стенах, ничего не было.

Спрятаться негде!

А впереди зал, откуда и доносился этот разговор.

Стоп! Цокот каблуков из зала движется к нам.

Мелкий-я развернулся и бросился со всех ног бежать обратно. На выход из галереи.

— Ты⁈ — раздалось возмущённый крик позади.

А в следующий миг меня впечатли лицом в дорогой ковёр. Цепкие, напитанные покровом пальцы, впились в мою шею.

— Говори, щенок, что ты услышал⁈ — зашипела мне на ухо разъярённая женщина.

Мелкий-я, полагаю, сразу её узнал. А вот я настоящий только-только смог вспомнить, кому принадлежит этот голос.

Первой жене императора Константина — Арине. Единственной вдовствующей императрице, которая жива в моём настоящем времени. Биологической матери Сашки и Алексея.

— Ничего! — крикнул мелкий-я. — Ничего я не слышал! Отпусти меня, вредная баба!

— Да как ты смеешь так разговаривать с матерью, а⁈ — выкрикнула она и с размаху треснула меня лицом о ковёр.

Вот же сучка! Если бы я сейчас мог управлять своим телом…

Хотя вряд ли бы я что-то смог ей противопоставить в теле ребёнка.

Но всё-таки, если бы настоящий я сейчас убил её бы? Реальность бы изменилась?

— Говори, крысёныш, что именно ты слышал? — выпалила она, чуть подняв мою голову и впившись в меня яростным взглядом.

— Не обзывайся! Я — сын своего отца и матери, а не крысёныш! — скривился мелкий-я.

— Ерепенишься, мерзавец⁈ Знай, подслушивать нехорошо! Сейчас мамочка тебя научит хорошим манерам!

Рывком она подняла моё мелкое тело с ковра. Омерзительно ухмыляясь, первая жена императора уставилась на меня, а затем замахнулась.

— Ненавижу тебя! — крикнул мелкий-я. — Зачем вообще отец на тебе женился⁈

— Ну что ты такое говоришь, Максимка? — ослабилась она. — Конечно же, потому, что любит.

А затем усмехнулась и врезала мне пощёчину.

Сколько энергии было в её ладони, а? Эта дура не боялась случайно убить сыночка⁈ Я ведь покров не использовал!

У меня лопнули капилляры, и из носа полилась кровь. Голова откинулась назад, точно у тряпичной куклы, а сознание быстро улетучилось.

Последнее, что я услышал — чей-то голос:

— Эй! Отпусти его!

Кто это был?

Сдаётся мне, тот самый неведанный человек, с которым беседовала Арина минуту назад.

А может быть этот «неведанный» и был тем, кто следил за матушкой Валентиной и отцом ранее?

На этой мысли мир вокруг меня померк.

* * *

«Вот ведь дрянь! — сформировалась в моей голове чёткая мысль. — Измываться над ребёнком, ещё и кайфовать от этого! А ведь вряд ли в том зале она обсуждала совсем уж какие-то страшные тайны! Для подобных обсуждений выбирают более кулуарные места».

Хотя насчёт последнего не уверен. Тайные детали заговора можно и бумажкой передать, а не озвучивать вслух.

«Но всё равно — конченая дрянь!»

«Оппа, ты больной? — обеспокоенно спросила Фая. — Я прям уверена, что ты сейчас не меня „дрянью“ обозвал,