у него вырывается низкий смешок. — Кто-нибудь трогал тебя здесь раньше? — спрашивает он, скользя пальцами выше, чтобы подразнить меня.

— Нет, — отвечаю я, дрожа, пока он обводит тугое колечко. — Я бы никому не позволила прикоснуться к себе там. Я была слишком напугана.

Он подносит палец ко рту и затем проводит языком от бедра до груди, оставляя влажный след. — Каждая частичка тебя будет моей. Каждая.

Его скользкий палец прижимается ко мне, и кончик скользит внутрь.

— Тебя это пугает, нечестивое создание?

Я резко вдыхаю и качаю головой. — Нет. Нисколько. Я хочу, чтобы каждая часть меня принадлежала тебе, так же как и я хочу, чтобы ты был мой полностью. Ничто в тебе меня не пугает. Когда же ты поверишь мне? — бормочу я, проводя пальцами по верхушкам его крыльев, наслаждаясь дрожью, которая пробирает его каждый раз, когда я это делаю.

Он стягивает трусики с моих ног, и его глаза стекленеют от эйфории. Помогая мне стянуть их до конца, он кладет их в карман.

— Продолжай, пока я буду есть эту прелестную киску, — говорит он, заправляя мою юбку так чтобы она не мешалась, а затем он впился в меня своим ртом.

Я провожу пальцами по упругому изгибу его крыльев, как будто глажу кота. Его язык облизывает мою щелку, уговаривая меня раскрыться. Черт, мне нравятся непристойные звуки, которые он издает, посасывая мой клитор. Одного лишь звука достаточно для того, чтобы кончить, но я подавляю это желание и сосредотачиваюсь на поглаживании его крыльев. Я не хочу торопить события. У меня больше никогда не будет шанса увидеть ангела, стоящего передо мной на коленях.

Интересно, каково ему, когда я вот так прикасаюсь к его крыльям, сможет ли он это описать, или это невозможно выразить словами? Я тяну за перышко, не так сильно, чтобы выдернуть его, но ему, должно быть, это нравится, потому что он рычит и лижет меня быстрее и жестче.

— Блядь, Джаггер, — стону я. — Ты заставишь меня кончить так быстро, если будешь продолжать в том же духе. Я знаю, ты сказал, что хочешь, чтобы я насладилась сполна, но, черт возьми, детка… ты ешь так, будто умираешь с голоду.

Он открывает рот и целует меня, впиваясь зубами и языком. — Потому что так и есть. Даже день без того, чтобы попробовать тебя, — это слишком долго. Я одержим тобой, Вай. Ни одна твоя частичка не защищена от моих грязных мыслей. Я никогда не насыщусь тобой.

Я отпускаю его крылья, потому что боюсь, что могу увлечься и повредить их. Запустив пальцы в темные волосы на его голове, я дергаю их изо всех сил, зная, что он жаждет боли, которая сопровождает такое удовольствие. Я прижимаюсь бедрами к его лицу, вжимаясь еще сильнее, чем раньше.

— Моя хорошая девочка, — простонал он, обхватывая меня за задницу и притягивая к себе еще ближе. — Я чувствую тебя, ты так чертовски близка. Отдайся мне, милое создание.

Помимо своего языка, он вводит в меня два пальца, загибая их и ударяя в то сладкое, неуловимое местечко глубоко внутри меня, заставляя меня выкрикивать его имя так громко, что я боюсь разбудить мертвых. Оргазм настигает меня так быстро, что у меня перехватывает дыхание. Мое сердце пропускает несколько ударов, пока он продолжает пить каждую каплю моего возбуждения по мере того, как оно вытекает из моего тела. Я выкрикиваю его имя, мои крики стихают до тихих, блаженных всхлипов.

Он помогает мне снова сесть на скамейку, а сам принялся за работу, вычищая языком беспорядок, который он устроил. Каждая клеточка моего тела чувствительна к его прикосновениям, словно от меня к нему протянут электрический провод.

Джаггер облизывает губы и подносит пальцы ко рту, смакуя каждую каплю.

— Ты даже не представляешь, насколько ты восхитительна. Никто не сравнится с тобой.

Глупо краснеть от его слов, учитывая все, что мы пережили, все, что он видел, трогал и лизал, но я все равно краснею.

— Думаю, тебе нужно понять то же самое, Джаггер. Ты — это все, чего я когда-либо хотела, но не знала, что могу иметь. Ты — воплощение всех моих фантазий, которые я когда-либо придумывала, но никогда не понимала, откуда у меня вообще могли взяться такие мысли. Теперь я знаю, что только благодаря тому, что всю жизнь был рядом с тобой, я смогла понять, чего хочу, как раз вовремя, чтобы встретить тебя и назвать своим.

Он встает на колени, его руки скользят по внутренней стороне моих бедер, когда он расстегивает пуговицу на своих брюках. Вынув член, он скользит рукой по его твердой длине

— Я готов пасть ради тебя, Вай.

Я на мгновение замираю, чтобы насладиться видом. Каждый его дюйм великолепен. Даже покрытый кровью, на нем нет ни единого изъяна.

Вид его мускулистого рельефного тела вызывает трепет, и он предлагает все это мне.

Быстро оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что мы по-прежнему одни, я стягиваю майку через голову. Он впитывает меня, как животворящую воду, пока я снимаю бюстгальтер, а затем сбрасываю юбку к ногам. Я стою перед ним, несовершенная, а он всё равно стоит на коленях, словно я богиня.

Неважно, что мы среди мертвых или на открытом воздухе, важно только одно — мы.

— Я никогда в жизни не была так готова к чему-либо, Джаггер. Я уже твоя — говорю я, подходя ближе и кладя руки ему на щеки, побуждая его встать. Я хочу, чтобы он возвышался надо мной. — Теперь ты просто должен заявить на меня права.

В мгновение ока, заставив меня задуматься, какую именно сверхчеловеческую скорость он от меня скрывал, он поднимается на ноги и прижимает меня к каменной стене мавзолея. Его крылья расправлены за спиной, скрывая меня от посторонних глаз. Но я могу сказать, что мы одни, здесь тихо, словно единственные живые существа в округе — это он, я и наша любовь друг к другу.

— Обхвати ногами мою талию, порочное создание, — говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

— Ты уверена, что не против, если я возьму тебя здесь, у стены, потому что я собираюсь высвободить то, что невозможно будет усмирить.

Я чувствую, как он пульсирует у меня между ног, когда я раздвигаю бедра и позволяю ему оторвать меня от земли.

— Да. Я уже говорила тебе, я хочу дать тебе то, что тебе нужно, потому что это то, что нужно и мне.

Он скользит головкой своего члена по моей киске, уделяя особое внимание тому, чтобы он