ничего не хочет так сильно, как вернуться в прошлое, иметь возможность зайти в свой большой красивый дом в Тенафлай, где ее очаровательный муж-врач будет встречать ее у дверей и присылать дорогие цветы на каждую годовщину. Что она устала бороться в одиночку и все делать неправильно.

– Я просто не могу привыкнуть к мысли о жизни без него, – произносит она. – Мы так долго были вместе. Я знаю, это звучит глупо, но я скучаю по нему.

– Хейли сказала, что ты велела ей никогда и никому не позволять помыкать собой. Конечно, ей не следовало бить детей на игровой площадке, но Саймон часто давил на тебя. И продолжает до сих пор.

– Он был довольно мил сегодня. Нет, не закатывай глаза, Ро. Я знаю, он тебе не нравится, но он все еще важен для меня. Он всегда будет отцом Хейли

– Он пытался столкнуть тебя с лестницы. На глазах у вашего ребенка. Не говори мне, что он этого не хотел или что не понимал, насколько близко ты была к краю. Он хотел причинить тебе боль, и Хейли видела это, – мое сердце бешено колотится. Я вижу выражение лица Рэйчел и говорю себе, что мне давно следует заткнуться, но, похоже, я просто не могу остановиться. – Меня не волнует, насколько мил он был с тобой сегодня во время вашего свидания за ланчем – или как ты называешь эту встречу, – ты не можешь вернуться к этому парню. Он только того и ждет – что ты вернешься обратно, чтобы в следующий раз он мог поступить с тобой еще хуже.

Она качает головой, не глядя на меня, и прикусывает губу.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты никогда не была замужем. Нелегко вот так запросто повернуться спиной ко всей прошлой жизни. Черт возьми, у меня есть ребенок, ясно?

Словно по сигналу Хейли шевелится и окликает нас, прежде чем кто-либо успевает сказать то, о чем мы потом пожалеем, и Рэйчел подходит к ней. Я слушаю, как они беседуют в моей спальне. Голос Рэйчел нежный и теплый, а Хейли над чем-то хихикает. Негодование, которое я испытывала, и уверенность, охватившая меня всего несколько минут назад, улетучиваются, оставляя после себя только огромную усталость.

После того, как они уходят, я открываю пиво, убеждая себя, что оно поможет снять головную боль, и в тот же момент получаю сообщение от Уммы, содержащее всего лишь одно предложение: «Ро, я не увидела твоего ответа…»

Все родители в определенном возрасте проходят экспресс-курс по отправке пугающих сообщений? Я удивляюсь. За моим раздражением следует волна вины. Я обещаю ей заглянуть на ужин в понедельник на следующей неделе и спрашиваю, что принести. «Ничего не нужно, – пишет она. – Только не забудь захватить себя». Вопиющая неправда. Если я появлюсь с пустыми руками, я не доживу до конца бесконечных разговоров с ней. Я делаю мысленную заметку заглянуть по дороге к ней в корейский супермаркет и купить коробку золотистых груш. У меня слюнки текут при мысли о хрустящих белых фруктах.

Стоя на кухне, я съедаю остатки пиццы, а затем принимаю душ, захватив с собой в ванную банку пива. Горячая вода приятно согревает мою грудь и плечи, особенно в сочетании с холодным пивом на губах.

Я думаю о выражении глаз Рэйчел, когда она сказала, что скучает по Саймону. Вспоминаю дельфина Эрико, которая плавала круг за кругом в своем аквариуме в полном одиночестве до самого конца жизни. Размышляю, почему Хейли столкнула того мальчика с платформы и наблюдала за его падением в кучу древесных щепок, думая, что это избавит ее от боли от того, что ее родители больше не вместе. Я смотрю, как вода закручивается воронкой в водостоке, перебирая в голове все способы сойти с ума от одиночества и боли, о вещах, на которые ты будешь способен, дойдя до полного отчаяния.

Глава 8

Шестью годами ранее

Гирлянды бумажных цветов изящными дугами украшали потолок. Их небрежно приклеили скотчем в нескольких местах, что производило ошеломляющий эффект. Я завтракала и наблюдала, как одна из ниточек медленно выскальзывает из-под кусочка скотча, и задавалась вопросом, как долго Юнхи не ложилась, украшая дом.

Это была ее идея – устроить вечеринку в честь лунной фазы сбора урожая. Она проходила через период увлечения астрологией. Она утверждала, что луна обладает способностью влиять на наши поступки и мысли и что эта фаза окажет особенно сильное влияние на нашу карьеру и отношения.

– «Пришло время попросить о том, чего ты хочешь», – зачитала она цитату из своего приложения «Гороскоп», пока я послушно помогала ей надувать серебряные шарики газом из баллона с гелием, который она где-то раздобыла. Специальным коктейлем вечера должно было стать нечто под названием «Лунный пунш», который, как я подозревала, представлял собой смесь спрайта, водки и просекко.

– Я думаю, это знак, – взволнованно сказала она, указывая на свой телефон. – Значит, я должна попросить о повышении.

– Нет смысла прибегать к помощи приложения с гороскопами, чтобы догадаться об этом, – заметила я. – По сути, ты сейчас единолично руководишь отделом.

Юнхи начинала свою карьеру в качестве ассистентки Джой, директора по развитию океанариума, которая была печально известна тем, что не могла удержать ни одну помощницу дольше трех месяцев. Раньше она работала в каком-то художественном музее в Новой Англии и почти ничего не знала об океанариумах, о чем часто упоминала на собраниях. «Ну, я, конечно, не морской биолог», – обычно говорила она, прежде чем перейти к какому-нибудь совершенно не связанному с этим вопросу о покупке дорогой безделушки, которая была «абсолютно необходима» для предстоящего благотворительного мероприятия. У Джой было пять пар очков, которые она меняла в течение недели, и она в каком-то смысле любила Юнхи – что совершенно не мешало ей постоянно угрожать ассистентке. Юнхи научилась определять настроение Джой по очкам. Например, если на ней были большие черепаховые очки, это означало, что она чувствует себя спокойно и непринужденно; если на ней были темно-зеленые кошачьи очки, от нее следовало держаться подальше.

Юнхи подала заявление и получила должность вскоре после того, как мне стали давать полный рабочий день в «Фонтан-плазе». «Вот здорово будет работать вместе!» – восклицала она и выглядела при этом настолько искренне взволнованной, что у меня не хватало духу поделиться с ней странным ощущением, которое возникло у меня от мысли, что она будет работать в океанариуме, в месте, которое – как мне все еще казалось – принадлежало только Апе и мне.

Вскоре Джой стала полагаться на Юнхи благодаря тому жизнерадостному спокойствию, которое она излучала, и ее навыкам дизайнера; она сразу же обратила внимание на