поддержал идею о выводе всей армии в короткие сроки – с оговоркой, что это будет происходить при некоторых условиях. Он счел важным, чтобы советское руководство продолжило набор в польскую армию по всему Советскому Союзу, а также провело эвакуацию на Ближний Восток гражданских лиц польской национальности. В то же время В. Сикорский не был сторонником вывода всей армии, вероятно остерегаясь, как он ранее писал У. Черчиллю, что уже не сможет проводить дальнейший набор в армию на территории СССР[535]. На данном этапе Сикорский оставался сторонником участия польской армии в войне на стороне СССР, в этом вопросе у него с Андерсом сложились определенные разногласия.

24 июля 1942 г. было принято решение советского правительства об удовлетворении ходатайства В. Андерса по вопросу эвакуации польских частей из СССР на средневосточный театр и о отсутствии намерений делать какие-либо препятствия для немедленного осуществления эвакуации[536].

В телеграмме, адресованной И.В. Сталину 31 июля 1942 г., В. Андерс в связи с предстоявшим завершением вывода польской армии из СССР, затронул проблему пополнения своей армии: «Вверенные мне части еще в этом году будут вести… упорные бои и понесут большие потери. Поэтому обращаюсь к Вам с усиленной просьбой о возобновлении призыва польских граждан и высылки их в мою армию на пополнение. Кроме основной поддержки численного состава частей, предназначенных на борьбу с немцами, призыв, несомненно, поднимет настроение не только армии, но и всего польского народа. Исполнится заветная мечта десятков тысяч польских бойцов, находящихся вне армии на территории Союза, сражаться за родину с немецкими бандами»[537].

На вопрос Андерса Г.С. Жуков сделал заявление о невозможности применения польской армии на советско-германском фронте, «так как вопреки договору между СССР и Польшей формируемые в СССР польские части польское правительство не считает возможным использовать на советско-германском фронте, советское правительство не может разрешить дальнейшее формирование польских частей в СССР»[538]. В. Андерс, понимая, что у него остается последняя возможность, не ставя уже вопрос о дальнейшем формировании польских частей на территории СССР, ходатайствовал перед И.В. Сталиным о разрешении дальнейшего призыва польских граждан с последующей эвакуацией их в Иран, на что в итоге получил решительный отказ.

Наконец, в августе 1942 г. началась эвакуация польской армии в Иран. Из Средней Азии по железной дороге эшелоны с поляками отправлялись в Красноводск, а оттуда на пароходах прибывали в иранский порт Пехлеви[539].

В рядах польской армии находились коммунисты – представители Коминтерна, которые желали сражаться на стороне СССР и не хотели покидать его пределы. Так, просидевший более десяти лет в польских тюрьмах Янас Фукс говорил: «Эта армия по своему классовому содержанию осталась такой же, какой она была и в Польше – реакционная, антисоветская… Это опасный элемент на фронте, а если они окажутся вне СССР, то будут распространять антисоветскую клевету. Это коренные враги советской власти… Я категорически против выезда. Наше [польских коммунистов] место должно быть здесь»[540]. В письме Г. Димитрова в адрес Г.С. Жукова от 17 апреля 1942 г. относительно перевода представителей Коминтерна из армии В. Андерса в остающиеся в СССР соединения отмечалось: «Если верно сообщение т. Фукса о предстоящей отправке некоторых частей польской армии за пределы СССР (в Ливию, Англию и т. д.), то мы считаем нецелесообразным дальнейшее пребывание в этих частях посланных нами товарищей… При этом мы учитываем, что после выезда за пределы СССР возможности влияния на эти части польской армии (состоящие из специфического антисоветского элемента) еще более сузятся и практически даже сведутся к нулю, и наши товарищи лишь подверглись бы опасности расправы с ними». Вопрос был решен положительно, в Иран выехали лишь 5 из 70 польских коммунистов, находившихся в армии В. Андерса[541].

На протяжении всего времени В. Андерс внимательно следил за ситуацией на советско-германском фронте и, по сути, не верил в возможности Красной армии, так как «немецкие войска все время наступают и добиваются больших успехов» и поэтому «Москва в любой день может пасть», а в случае поражения советских войск «польские войска могут уйти в Иран…»[542]. Будучи на встрече с британской делегацией в Москве, 13 августа 1942 г., В. Андерс «разговаривал с маршалом Шапошниковым», а когда «я начал разговор о польско-советских отношениях, а особенно о положении поляков в Советской России, [Шапошников] охотно говорил о военных событиях, не скрывая тяжелого положения под Сталинградом и на Кавказе»[543]. Это еще раз доказывало, что Андерс не желал сражаться вместе с Красной армией против общего врага, опасаясь больших потерь в своих частях, а советскому руководству уже было не до уговоров польской стороны, так как в это время серьезным образом складывалась ситуация под Сталинградом, в связи с чем Ставка Верховного главнокомандования предпринимала срочные меры по сдерживанию натиска противника в большой излучине Дона и не воспрепятствовала уходу армии Андерса в Иран.

27 августа 1942 г. из Лондона поступила нота министра иностранных дел Польши Э. Рачинского по вопросу оставления на территории СССР запасной части, ранее предназначенной для продолжения набора польских граждан в армию Андерса[544]. Только через два месяца, 27 октября 1942 г., поступила ответная нота. Советское правительство утверждало, что сделало все от него зависящее, чтобы выполнить соглашения, «объединить усилия советского и польского народов в совместной борьбе против гитлеровских разбойников и оккупантов». Однако «польское правительство не захотело ввести свои дивизии – и не только дивизии первого формирования, но и последующих формирований – на советско-германский фронт, отказалось использовать против немцев на этом фронте польские войска рука об руку с советскими дивизиями и тем самым уклонилось от выполнения принятых на себя обязательств»[545]. В ответной ноте была поставлена точка в вопросе пополнения и эвакуации поляков в армию Андерса.

К началу сентября 1942 г. эвакуация армии В. Андерса из СССР была завершена. Всего было отправлено более 75 тыс. польских военнослужащих и более 37 тыс. членов их семей и других гражданских лиц[546]. После ухода в Иран армия В. Андерса получила наименование «Польская армия на Востоке». В дальнейшем эта армия была переименована во 2-й польский корпус в составе британской армии и рассредоточилась от Ирака до Египта. На Ближнем Востоке она выполняла охранные функции[547].

Первый опыт формирования польских войск на территории Советского Союза оказался неудачным – под давлением западных союзников армия под командованием генерала В. Андерса была отправлена на Ближний Восток, где она усилила британские войска. Можно предположить, что планы по выводу армии за пределы СССР так или иначе держались Андерсом в уме еще в начале ее формирования. Кроме того,