Полина смотрела на нее и пыталась понять. Как так? Почему? Почему она не заслужила хотя бы толику тепла? Дело было, конечно, не в наркотиках. Она никогда сама ничего не употребляла кроме алкоголя. Да и с Костей и его друзьями давно не общалась. Речь шла о матери. О ее отношении. О ее очередном предательстве.

Из глаз по идее сейчас должны были хлынуть слезы, а в итоге Полина начала хохотать. Громко, заливисто, взахлеб. Хохот душил ее, а она все никак не могла остановиться. Да, нервный срыв бывает и таким…

Глава 10

С тех пор, как Полина в последний раз видела мать с отчимом, прошло пять лет. Целых пять лет обоюдного молчания. Заявление Поля забрала. Не потому, что испугалась материных угроз, нет. Просто больше не хотела иметь с ними ничего общего. Ни-че-го.

Сражаться за свою правду будет сложно, Полина знала. Как и знала, что всегда найдётся тот, кто не поверит, кто будет переворачивать её правду на свой лад. Хоть адвокат, которого мать наняла для отчима в тот же день после их разговора. Хоть соседка, которая сплетничала с подружкой на лавочке. Хоть кто.

Удивительная и печальная правда- детям всегда верят намного меньше, чем родителям. Почему-то взрослым всегда легче с важным видом покачать головой, прицокивая, и повторяя, как мантру, какое «плохое, разбалованное нынче пошло поколение». Вот они-то, конечно, не балагурили и не ошибались. Они-то всегда были образцовыми. А она- точно профурсетка. Это же на лице ее написано красивом, нарисованном. И по фигуре видно- стройной и подтянутой. Такие-то точно только врут, не иначе. Их словам верить однозначно нельзя…

Она не отступилась, нет. Она просто свернула по другому маршруту. Да и какие обвинения предъявлять чужому отчиму, если даже собственная мать предала. Стоило ли оно того? Может быть и стоило. Только Поля в эту войну ввязываться не стала. Её так давно и так отчаянно «не хотели» в семье, где она появилась по какому-то злому року, что она просто ушла с их маршрута. Отпустила, пусть это и было больно.

Удивительнее всего было то, что после случившегося, по прошествии этих лет, она не чувствовала ненависти к отчиму. В детстве ей казалось, что это он украл у нее маму, что не будь его, все стало бы иначе. Но правда была страшнее. Красивая, прилежная, умная Полина родилась у матери, которой была не нужна. Потом она узнает, что таких «ненужных» очень много ходит по свету. Недообнимали их в детстве, недоцеловали, недолюбили. Им холодно- и очень редко удается согреться.

С Костей их тоже развело время. Не выдержала Поля бурных страстей, пытаясь спасти того от наркотиков, хоть и пыталась. На какое-то время после переезда от «семьи» он даже попытался заменить ей близкого человека, который рядом. И даже пытался быть нормальным, но… Пагубная страсть оказалась сильнее сломленной своей трагедией личности. Несомненно, наркоману можно помочь. Но только в том случае, если он сам того хочет. Костя не желал спасаться. Ни многочисленные расставания с Полиной на него не повлияли, ни увещевания, ни просьбы. Ничто, казалось, неспособно было вытащить его из этой воронки, в которую он начал утягивать и Полю.

Последние годы учебы стали вакуумом, в который она посадила себя сознательно. Дом, лекции, книги, дом… В знаниях она находила утешение и спасение. Знания наполняли ее существование смыслом и зажигали впереди, в туманном и неопределенном будущем, которого на самом деле Полина очень боялась, свет. И ведь не просто так говорят- «просвещение». Потом выпускные экзамены, практика в солидной компании…

Она встретила Игоря, когда совсем этого не ждала. Красивого, уверенного, доброго. Он был тоже молодым специалистом в компании, где она стажировалась, но постарше. Именно Игорь заставил её поверить в себя, отбросить пусть не все, но хотя бы часть комплексов и теперь Полина знала – она не какая-то там подружка наркомана, которую лапает отчим. Не ненужная. Не ущербная. Не та, кому не верят и чьи слова попросту не принимают в расчет. Она любима. Она нужна. Она важна.

Она теперь образованная, подкованная, умная девушка. Симпатичная и жизнерадостная. И ей верят. И она верит…

*****

Мы вышли из кафе и медленно шли в направлении сквера у метро. Погода была мерзкой и промозглой, но на душе у меня было хорошо. Пример этой девочки воодушевлял и вселял надежду, что не все потеряно, что даже сильнейшие душевные травмы можно излечить- любовью, преданностью и заботой.

– Далось ли это мне легко? Нет…– продолжала Полина свой рассказ, – Камень в душе никуда не делся, увы. Но стал чуть меньше давить на сердце и больше не ломила кости боль. Предательство матери не прошло даром и теперь я очень настороженно отношусь ко всем, кто меня окружает. Я не подпускаю к себе людей, но, знаете иногда оно само так получается, что судьба сводит с человеком. Так жизнь меня свела с Элиной и Верой. Они настоящие друзья! За мной и в огонь, и в воду. И я за ними. Но даже им я не рассказала про отчима и мать. Про то, что так гложет сердце. И мне, как бы это нелепо ни звучало, до сих пор кажется, что они могут не поверить… Я боюсь увидеть такую реакцию и в глазах подруг.

– А Игорь?– спросила я тихо, чтобы не сбить девушку, но в то же время, вернуться к главному человеку в ее жизни, как я смогла понять.

– Ему я рассказала. Произошло это на берегу моря, куда мы поехали в медовый месяц. Мы сидели на мокром песке, слушали чаек и прибой. Держались за руки и пили просекко. Слегка захмелев, я толкнула Игоря плечом и соблазнительно улыбнулась…

На лице Полины в этот момент заиграла нежная улыбка и она ушла с головой в воспоминания…

– Игорёш, а Игорёш?

– Мм? – он улыбался и кажется, был вполне счастлив. Полина, как сказал он как-то – девушка, ради которой хочется быть успешным мужчиной. И у него получалось. Дело даже не в том, что его отец оказался совладельцем той самой фирмы, с которой Полина начинала свою профессиональную деятельность. Ему просто нравилось быть успешным. Он был победителем по жизни. А Поле нравилось это вдвойне. Ну кому не хотелось бы быть вдохновительницей успешного мужчины?

– А расскажи мне что-нибудь, чего я о тебе ещё не знаю?

– К примеру?

– Ну, какую-нибудь тайну. То, что о тебе не знает никто.

Игорь задумался и, приобняв её