Шрифт:
Закладка:
…После отступления из Ватандама Юджин надеялся что командование даст им хоть какое-то подкрепление и они попытаются снова задержать нацистов, но увидел вокруг такой хаос что эта надежда быстро умерла. По дорогам на север тянулись одиночки и разрозненные группы английских и французских солдат. Их лица были угрюмы, они ругались сквозь зубы и часто посматривали на небо, готовые в любой момент кинуться на обочины. Тяжёлого вооружения почти не попадалось, разве что уже в сумерках Питерс с солдатами миновал выгоревшую коробку «Matilda II», стоящую посреди изрытой глубокими воронками дороги. К гадалке не ходи, постарались вражеские пикировщики. Корпус раздуло, моторную решётку скрутило в невообразимую дугу, башня с оторванным стволом нашлась в двадцати метрах от обочины… О судьбе экипажа можно не спрашивать, и так всё ясно. Ни миномётов ни пушек ему уже не попадалось, всё это осталось позади… Одна пехота, причём судя по настроению, больше всего им хотелось не воевать а оказаться на другой стороне пролива… От одного взгляда на эти снулые рожи у него сводило скулы от злости. Так и хотелось подойти к ним, врезать по равнодушной физиономии и заорать:
«Соберитесь, чёртовы слюнтяи! Вы солдаты или трусливые бабы⁈ Какого дьявола плетётесь словно уже проиграли войну⁈»
Но он понимал что одного его поступка не хватит для поднятия их боевого духа. Нужно чтобы они увидели рядом много своих товарищей, техники, грамотных и спокойных офицеров, знающих что делать, надёжную оборону… А ничего из этого не было. Только усталость, безнадёжность, и смерть вокруг. Оставалось лишь надеяться что где-то там впереди найдутся компетентные командиры, которые остановят эту… толпу, больше её никак не назовёшь… заставят привести себя в порядок, накормят и поставят в строй, выполнять простые и понятные приказы. И главное, дадут надежду на лучшее!
Они отступали весь вечер и ночь, мимо Линка, Лооберга, Брукерка, минуя десятки мелких каналов и ручьёв по бесчисленным мостам. Некоторые из них были разрушены бомбами но отступающие без раздумий переплывали их, бросая последнюю технику на берегу. Впрочем, то же самое они делали из-за поломок или недостатка горючего. Эх, сколько же тут отличных мест для обороны, качал головой Юджин. Но увы, с такой равнодушной массой, по какому-то недоразумению одетой в военную форму, нет никаких надежд дать противнику серьёзный бой. Они просто разбегутся при первых же выстрелах или сдадутся в плен, мечтая чтобы вокруг них закончилось это безумие… Да и тяжёлого вооружения нет, а без него немецкие танки просто намотают их на гусеницы и спокойно поедут дальше.
Питерс вспомнил сколько видел вокруг брошенных машин и скривился. Грузовики «Bedford», «Matador», бронетранспортёры «Universal» разных моделей, мотоциклы и артиллерийские тягачи с лёгкими зенитками или двухфунтовками на прицепах… Сваленные на обочины никому не нужные крупнокалиберные «Vickers», наверняка выкинутые из-за своей тяжести. Пехотинцы избавлялись от всего что только могло замедлить их передвижение. Разве что винтовки пока не бросали, видимо, опасаясь что за утерю личного оружия у них будут дополнительные неприятности. Про остальное солдатское имущество даже можно не говорить, сотни солдатских касок, шинелей, подсумков и всего прочего тоже лежали по краям дороги или плавали возле берега.
Немцы, как ни странно, их не преследовали, наверное, приводили себя в порядок после захвата Ватандама. Всё-таки они там неплохо надрали высокомерную эсэсовскую задницу, и та ещё болит. Поэтому вся группа Питерса, взводом её уже никак нельзя было назвать, шла всю ночь вместе с другими такими же бедолагами, пользуясь тем что вражеские лётчики дрыхли на земле. Ужинали на ходу, поспали на обочине пару часов, забившись в пыльные кусты. Потом встали, брызнули на лицо водой из канала, и пошли дальше…
После боя в Ватандаме выяснилось что люди сержанта Барнса тоже понесли серьёзные потери. Погибли пятеро — Готорн, Эндрюс, Мортимер, Малыш Эдди и Тумбли, остальные все были ранены, к счастью, большинство легко. Умнику Клэптону оторвало мочку левого уха и он то и дело его щупал, озабоченно морщась. А вечно хмурому Хартли осколком как бритвой срезало фалангу мизинца на правой руке. Стрелять ему стало не так удобно но он уверял что справится. Сам Барнс отделался содранной кожей на правом виске и временной глухотой от близкого разрыва снаряда. Тяжелораненый оказался один — Боумэн, худой как щепка но очень выносливый ланкаширец. Сквозное ранение бедра, к счастью, кость или вена оказались не задеты. Он мужественно переносил боль и не жаловался, но когда группа проходила мимо брошенного медицинского «Универсала» то Юджин в приказном порядке велел ему лечь на вытащенные изнутри носилки. Теперь его тащили четверо товарищей, время от времени сменяя друг друга. Итого — всего их осталось двенадцать человек из всего взвода. Грубо говоря, это уже не взвод а одно отделение. Ага, под командованием целого лейтенанта, мда уж… Насчёт остальных солдат никто не знал. Вряд ли все погибли. Наверняка кто-то сбежал на север самостоятельно, а другие могли попасть в плен, что гораздо хуже.
Вооружение… Могло быть и лучше, но могло быть и хуже. Сам Питерс так и оставил себе тот самый «Bren», который раздобыл в Ватандаме. Барнс из двух таких пулемётов и ПТР смог сохранить только один «Bren», остальное осталось в городе, непригодное к использованию, по его словам. Другие сберегли свои винтовки, так что в случае если на них нарвётся мотоциклетная разведка то они найдут чем её встретить.
Здесь, в этом Ле Пон и т. д… изнурённые бойцы Юджина, наконец, нашли хоть какой-то порядок. Обширная территория, поросшая редкими кустами и группами деревьев кипела жизнью. Сотни британских и французских солдат вперемежку друг с другом рыли окопы и орудийные позиции, углубляясь в землю. Рычали грузовики, подвозя на выделенные места противотанковые орудия, всё те же английские устаревшие двухфунтовые «QF 2-pounder» и французские 47-миллиметровые Пюто. Но потом он увидел радостную ухмылку сержанта Барнса и посмотрел туда же… Ба, вот так сюрприз! В нескольких местах над землёй виднелись длинные дула мощных орудий, смотревших в небо, и Питерс сразу же их узнал, поскольку уже видел во Франции. Это же тяжёлые зенитки «Ordnance QF 3.7 inch AA»! 94 миллиметра настоящей британской стали! Глядя на сразу пять таких красавцев, ждущих лишь момента чтобы «поцеловать» немецкий самолёт или танк, лейтенант и сам не
