– Что не так? – Стали пытать жреца.

– Когда я стоял в карауле, часами смотрел на святыню и не мог оторваться. Я мог бы смотреть вечно, но когда мой караул заканчивался, я плакал, как дитя, ибо нужно было расставаться с духом великой Аиры. Я знал плетение наизусть, сколько звеньев, какие они. Знал каждую особенную деталь и каждую царапину, что ложилась ножом по сердцу…

Пошла песнь блаженного, которую мне стало тошно слушать.

– Ребят, ребят? – Отвлекла на себя, прерывая фанатичный лепет. – Печка стынет, рыцари плачут, сисю просят, ой, в смысле сосуды с вином. Просто скажите мне, это браслет великой Аиры, или нет?

– Он и не он, – брякнул блаженный. – Этот без царапин.

– Ну, замечательно, новый браслет лучше старого, дарю, пользуйтесь на здоровье. Носите по очереди. Договоримся, что больше меня не преследуете и никаких претензий не имеете?

Кивнули синхронно, как завороженные. Взгляды другие.

– Спасибо, всего вам доброго, – поклонилась и пошла уверенной походкой.

Хотела обойти, но эльфы резко расступились, пропуская прямо.

– Кто она? – Раздался за спиной шёпот.

– Кто ты? – Продублировал блаженный, словно только опомнился.

Идите вы к эльфийской бабушке, так и хотелось сказать, но промолчала, захлопнув за собой деревянную дверь. Да так, что чуть фонарь с крючка не свалился.

Лиду на кухне увидела работающую, как ни в чём не бывало. Меня заметила, глаза округлила и рот раскрыла. Вот оно что…

Повернула в подсобку, где спала. Там застала Милу, роющуюся в куче грязных тряпок.

– Ты меня эльфам сдала? Не ожидала, что вернусь? – Вопрос в лоб застал тётку врасплох. – Думаешь, я тут что – то ещё прячу?

– Э… дочка, что ты, – залепетала женщина, сделавшись лапочкой. Морда ехидная и нашкодившая выглядела противно.

– Монеты за брошь гори, – рыкнула на неё. – Быстро.

Мила выпрямилась и тут же побелела. Если я после встречи с эльфами выжила, значит, со мной что – то не то. Стоило ли спорить?! Я и сама чувствовала силу, ибо считала, что моё дело правое. Нечего подлости за спиной творить.

– Я… я ещё не меняла, – прохрипела и сглотнула слюнку. – Не убивай, прошу тебя, у меня детки малые, внуки ещё меньше.

– Из выручки давай, – настояла я. – Брошь можешь себе оставить на память о том дне, когда ты сохранила свою подлую шкуру целой.

Не знаю, откуда из меня лезет. Но очень хотелось ей ещё и залепить подзатыльник.

Вышла из таверны при деньгах. Похоже, Мила с перепуга мне всё отдала, мешок на поясе тянет до колена. С намерением поискать гостиницу и заночевать я двинулась с крыльца через постоялый двор, что находился с торца таверны.

На улицах света кот наплакал, сразу поняла, что погорячилась. Двинулась к лошадям, завидев факел, воткнутый в специальную сеточку на столбе. Но не дошла, меня окликнули. И это была явно не какая – нибудь опомнившаяся кухарка. Но не это меня больше всего насторожило!

– Валерия, – раздалось ласковое и в то же время змеиное.

Мое настоящее имя знал лишь один Рикард, но это был не он! Голос женский.

Обернулась, ощущая кожей на шее противнейшее жжение. При виде строго и шикарно одетой особы неожиданно бросило в дрожь. Она стояла шагах в пяти от меня. Брюнетка с распущенными кудрями до плеч, тоненьким носом и изящным изгибом пухленьких губ на первый взгляд могла показаться обычной аристократкой лет восемнадцати. Красивая, миловидная, свежая.

Слегка раскосые глаза, что казались мне ярко синими, вдруг блеснули желтым, и я поняла, что так легко, как с эльфами мне не отделаться. А ещё укорила себя, что слишком быстро позабыла, каково это, когда тебя хочет сожрать или покусать вампир, а рядом никого, кто мог бы защитить. Плюс ко всему, браслет серебряный я отдала ушастым. Полностью беззащитная перед зверем, не могла даже собраться с мыслями.

Если бы это была какая – нибудь старая карга с клыками по три сантиметра или огромный монстр с объективными желаниями и потребностями – это одно, но когда олицетворение идеальной красоты смотрит так неоднозначно, здесь не просто голод. Во взгляде опыт отнюдь не восемнадцатилетней. И нечто личное.

Вампирша не полезла. А стала просто рассматривать меня с неподдельным интересом. Минуту я собиралась с мыслями и отважилась, наконец, подать голос:

– Добрый вечер, мы знакомы?

Девушка усмехнулась, сузила глазки ехидно.

– Так вот ты какая… сладкая, – выпалила вампирша, не здороваясь и не считая нужным давать ответ. – Воришка.

– У меня сегодня вечер встреч, интересно, что же украла у вас я? – Предъявленное обвинение меня возмутило.

– Мужчину, – ответила кратко и сделала шаг.

У меня тут же перехватило дыхание, и я отступила ровно настолько же. Сразу полегчало.

– Что бы ты там не задумала, передумай, – вырвалось из меня. – Я знаю одного из ваших. И…

– Смышленая какая, – произнесла с умилением, продолжая рассматривать, давя ехидную улыбку. Глаза заблестели, будто она на звезды смотрит.

Имя, что я собиралась произнести, застряло в горле, как и прочее. Ноги ослабели, я даже не поняла почему, но уже и мысли бежать не возникло, будто меня загипнотизировали и наслаждаются реакцией ужаса.

– Меня зовут Беатриса, – бросила вампирша, кривясь. – Насладись этим именем, смертная человечка. И знай, что ты отобрала мысли моего мужчины, за что расплатишься жизнью.

Рывок! Беатриса за долю секунды оказывается рядом, а стальной хват начинает беспринципно сжимать моё горло! Абсолютно безэмоциональное девичье лицо заполоняет собою всё. Оно наблюдает, как отчаянно бьётся жалкое создание от напора невероятной силы.

Нечто щупает меня изнутри, пытаясь прочесть мысли. Просит отклика и не получая его, давит ещё сильнее, дабы сломить остатки воли. В сознание прорываются волны, несущие с собой ужас. Сплетения красного, сквозь которое прорываются чёрные когти, блестящие до ослепительно белого. Что же это?! Вампир пытается прорваться в моё сознание или нечто другое?! Совершенно иное, желающее, чтобы я была… Какой бред, отчаянно давлю любые порывы, лишь бы эта тварь не проникла в мою голову.

Но Беатриса сжимает ещё. Картинка чернеет, и я сдаюсь. Ноги подкашиваются, падаю.

На земле жадно глотаю воздух, с торжественным отчаянием понимая, что меня отпустили.

– Это жалкое создание не заслуживает внимания высшего, какая мерзость, – раздается над головой раздосадованное. – И какое разочарование. Я не могу убить её из – за метки Дома! Рикард, ты совсем обезумел, раз дал ей лучшую защиту!

Придя в себя, я попыталась подняться, но не осмелилась этого сделать, ибо Беатриса стояла прямо надо мной и продолжала сверлить хищным взглядом.