Шрифт:
Закладка:
— Ха-ха! Конечно, нет! — Выдал Эдвард. — Какой одиннадцатилетний ребёнок будет способен на такое? Моё имя Эдвард Крафт. Я гордый воитель Норвежской империи, обученный легендарным героем из далёкой и холодной Сибири. Когда-то я жил в другом мире, сразил множество врагов своих, но сам был побеждён временем.
— Реинкарнация? — Ошарашенно спросил Арон. — Но как? Ведь мир иной закрыт быть должен.
— За свою жизнь я осознал, что в мире слишком много зла. На смертном одре я желал лишь одного — прогнать всю эту скверну со свету белого. И вот я переродился. Ха! В моей прошлой жизни меня часто осуждали за упрямство, но именно благодаря этому я продолжаю свой путь. Я не знаю, почему переродился в другом мире, а не в своём. Наверное, сами Боги решили, что здесь моё присутствие важнее.
После этих речей король округлил глаза от удивления. Он не знал, что ответить на такое заявление. Баламар тоже молчал, будто воды в рот набрал. Все стояли в безмолвии, не смея нарушать тишину. Ситуация была крайне странной. Одиннадцатилетний мальчик заявляет, что он воин из другого мира. Звучит абсурдно, но в то же время он смог подчинить проклятье вечного огня, а такое было лишь раз за всю историю этого мира. И это не говоря уже о том, что Эдвард в одиночку перебил всех бандитов, поглотил безумное пламя дочери короля и научил контролировать его. Через пару минут король стряхнул с себя оцепенение и заговорил:
— Верит мой народ, что смерть концом не может быть, но так же мы считаем, что при переходе в жизнь иную воспоминания теряют наши души. Сия теория имеет место быть, ведь так не будем чувствовать мы бремя наших лет прошедших. Ты утверждаешь, что раньше в мире жил другом, подобном нашему, но можешь ли ответить, почему ты оказался здесь?
— Да. Богиня Арсхель избрала меня своим пророком.
— Богиню злую ты в виду имеешь? — Настороженно поинтересовался микириец.
— Она не злая. Когда-то были те, кто воспользовался дарованной им силой в своих корыстных целях. Сейчас же Арсхель стремится исправить свои ошибки, ведь это именно она наделила такой мощью тех, кто пошёл войной против её других творений. Кстати, она и есть создатель этого мира. А того Бог, которого сейчас все восхваляют, на самом деле не существует. Вся ваша религия построена на неведении истины. Моя миссия как пророка — уничтожить «Чёрное Солнце» и разнести по всему свету имя Арсхель.
— То, что говоришь ты, принять чрезвычайно сложно. Уж слишком долго мы боролись с культом. Быть может, правда за тобой, но, тем не менее, нужны мне доказательства весомей твоих слов. Уничтоженье культа — цель благая. Я искренне надеюсь, что и на деле сможешь свою веру доказать, коль нашу ложной ты считаешь. Желаю я удачи в миссии твоей нелёгкой. Но вот сейчас поговорить хотел бы о другом. Ведь ты спас дочь мою от лап лихих бандитов, ослабил действие проклятия, чем жизнь продлил и дал возможность избежать ужасных мук пред смертью от огня. Проси, чего желаешь. Коль это в моих силах, я сделаю, что хочешь.
— Ваше Величество, Вы же хотели обручить Нирин с кем-то из королевской семьи этого государства, верно?
— Вопрос твой любопытен, но сужденье верно. Цель визита моего такою именно была.
— Тогда я прошу не делать этого, — твёрдо заявил пророк.
— Эдвард, пускай и воин ты, а не политик, но сохранил воспоминания о жизни прошлой. Ты ясно должен понимать всю важность будущего брака Нирин и принца Халь-Шагата.
— Я понимаю причину, которая Вас подтолкнула к такому решению, но это не меняет факта неверности этого шага. Вы уже воевали с этим королевством. Наверняка, потери были велики. Вы правильно заметили, что я воин, а не политик. Но! Я видел карту. В этом архипелаге пять огромных островов, четыре из которых принадлежат одной стране — Халь-Шагату. Только один остров в вашем распоряжении. Пусть я и новый человек в этом мире, но я знаю, что брак в политических целях в данной ситуации ничего не даст.
— Он даст возможность выиграть время! — Ответил Арон, повысив голос. — Ты должен понимать, как война ужасна.
— Я знаю это. Своими собственными руками я убил столько людей, что со счёту сбился, и многих товарищей потерял. Мне не впервой видеть, как угасает жизнь в глазах. Я видел детей, что остались без родителей. Я видел земли, выжженные дотла. Я видел поля, усеянные разлагающимися трупами. Я столько раз искал способ остановить всё это, но ни разу у меня не возникла мысль, чтобы спрятаться за спиной ребёнка! Эти люди похищают микирийцев детьми, обращают их в рабство, чтобы потешить своё эго. И Вы хотите оставить здесь свою дочь? Я пока многого не знаю об отношениях двух стран. В политике я не силён. Но одно я знаю наверняка — Нирин будет здесь лишь игрушкой. И если Вы всё ещё планируете выдать её за принца Халь-Шагата, то мне не следовало её спасать!
Эдвард говорил очень эмоционально, не только Арон, но и Баламар был впечатлён такой пылкой речью, и даже не знал, что ответить на это. Воцарилась тишина. Король Микирии потупил взор, словно признавал свою ошибку.
— Правда в сей момент на стороне твоей. Поступок мой ужасен, и как родителю мне нет прощенья. — Лицо Арона стало очень печальным. — Не представляешь ты, как тяжко было мне решиться на такое, как сердце моё кровью обливалось. Но чувства мои разум не должны затмить. Как король я думать не могу лишь о себе и своих детях. Мой народ важнее моей жизни. Сейчас пытаюсь избежать войны любой ценой. — После этих слов микириец замолчал на мгновение, а после продолжил. — Ты лишь недавно появился в нашем мире, но быстро смог ты доказать свои умения в бою. Ответь мне на вопрос: коли война случится, чью сторону ты примешь?
— Я буду на стороне правды, — твёрдо ответил Эдвард, не задумываясь.
— Но если правда с нами, выйдешь ли ты против армии могучей?
— Да, — последовал незамедлительный ответ пророка. — Даже если мне придётся противостоять многотысячному войску, я не отступлю. Пусть сами Боги спустятся с небес, чтобы покарать меня, я встречу смерть с улыбкой на лице. Погибнуть в бою за правое дело — честь для воина.
Король микирийцев опустил голову. Он почувствовал себя слабым и беспомощным перед лицом пришельца из другого
