Человеческая душа, что управляла драконом, забилась от ярости и попыталась перехватить контроль обратно. Он надавил всем, что у него было — злостью, жаждой мести, желанием жить, болью от своих потерь. Удар получился мощным. Судя по потоку эманаций и воспоминаний, что тот вываливал на меня, Одарённого подставили под удар и убили. Да не одного, а вместе с кем-то из родных. А потом засунули в это тело, пообещав месть и жизнь, в случае успеха.

Солгали само собой. Но объяснять это было бесполезно — сейчас он не был способен воспринимать слова.

На короткий момент, ему даже показалось, что всё вышло и он победил. Но в следующее мгновение я открыл чертоги своей собственной памяти. Один из побочных эффектов вечной жизни — постепенная потеря эмоциональной нагрузки. Ну в самом деле, как радоваться очередной юной деве или крупной победе, если в твоей постели побывали десятки тысяч подобных дев, да и верх над противником ты одерживал множество раз.

Чтобы не превратиться в иссушенных и безэмоциональных конструктов, мы использовали крайне простой способ — каждые сто лет запечатывали память. Нет, не так, чтобы она была полностью недоступна. При желании, к этим воспоминаниям можно было обратиться и сразу же найти нужный тебе факт. Но при этом, каждый момент из них оставался блеклым и серым. Ты помнил, как провернул аферу века, но это воспринималось отстранённо. Как будто это и не ты был вовсе, а кто-то ещё. Тогда как текущие достижения, это уже всё дело именно твоих рук.

В подобных хранилищах была масса всего. Победы и поражения, любовь и предательство, успехи и провалы. Плюс, у меня была ещё и память сотен аватаров, под чьими личинами я появлялся среди смертных.

Всё это, прямо сейчас вывалилось на сознание Одарённого, что пытался вернуть контроль над драконом. Его буквально зашвырнуло в дальний угол энергоструктуры конструкта, где тот сжался в комок, скуля от ужаса.

Я уверенно развернул дракона назад. И преодолев океан эмоций, в котором утопало сознание, отдал приказ Сандалу.

Мьёльнир был намного ближе. Живой камень уже находился внутри туши костяной твари. Но мой новый спутник лишь начал обучаться искусству перехода в призрачное состояние. Боюсь, рвать чужие души, ему ещё рано. А вот ястреб находился в подобном облике постоянно.

Пока оклемавшийся Сандал мчался навстречу, я попытался ещё раз предложить Одарённому сдаться. Он был смертным, который угодил в ловушку и примкнул к врагу не по своей воле. Да и его стремление биться до конца ради свершения своей мести, тоже было достойно уважения. Я бы сказал, что он сражался, как настоящий римлянин, не будь мы так далеко от Вечного города.

Он меня не послушал. Услышал — да, но воспринимать слова не захотел. Вместо этого отчаянно пытался пробиться к остальным душам. С вполне прозаичной целью — спалить их все и получить достаточно энергии, чтобы вернуть контроль над костяным монстром.

Не успел. Та стена призрачного зелёного пламени, которая раньше останавливала Сандала, больше не работала. Души смертных, что до этого служили источником её питания, теперь были недоступны. Так что ястреб без всяких проблем ворвался внутрь конструкта. А потом и нашёл того, кто им раньше управлял.

Поединок был недолгим. Если быть до конца честным, его и вовсе не должно было случиться. Что такое одна смертная душа, когда против неё выступает воля одного из богов? Пусть и представленная всего лишь спутником. Но я потерял почти все свои силы, так что ястребу пришлось потратить не меньше десятка секунд, чтобы полностью разорвать противника.

Вот и всё. Энергетическая структура костяного дракона стремительно разрушалась, я а пытался удержать контроль, направляя его вниз.

Сандал вырвался за пределы громадной туши, а я почувствовал, как меня окатило волной силы. Не знаю кем был тот Одарённый при жизни и какого ранга достиг, но после него остался такой объём энергии, что меня аж перетряхнуло. Хорошо, что хотя бы удержался на драконе, а не соскользнул вниз. Кольчуга, конечно выдержит, но потом пришлось бы возвращаться к кладбищу пешком и тратить время. А там ведь ещё потомок тролля, который может и не дождаться.

Пользуясь моментом, запечатал обратно все хранилища воспоминаний. Последний раз, когда я их использовал, сделать этого сразу не вышло. Тогда я потерял контроль над самим собой и очнулся в Вавилоне, где меня отыскали остальные. Пока Марс, Диана и Нептун держали меня в тисках, Юпитер пытался пробиться к сознанию и напомнить, почему не стоит вскрывать тайники памяти, если не уверен, что потом сможешь их закрыть.

То была другая сторона процесса — вместо того, чтобы стать сухой тенью, не испытывающей эмоций, я превратился в их бушующий источник. За три дня успел натворить столько, что разгребать потом пришлось лет двадцать. А вавилонское подполье, мечтающее о том, что их город станет центром вселенной, вовсе существовало ещё почти полтора века, пока торговые пути не изменились окончательно, что привело к массовому исходу горожан.

Поэтому, успешно справившись со своей собственной памятью, я испытал некоторое облегчение. После чего развернул дракона так, чтобы он летел прямо над дорогой и направил его вниз. Энергетическая структура монстра, практически полностью развалилась. Ещё чуть и он станет полностью неуправляем.

Только в момент, когда дракон уже соприкоснулся с асфальтом, я понял, что здесь появились новые действующие лица. Несколько бронированных автомобилей, вроде того «Витязя», что я видел у военных. И группа экипированных людей, которые расстреливали наступающих на них конструктов.

Один из них, в отличие от всех остальных, вооружённый крупнокалиберной артефакторной винтовкой, вскинул оружие, целясь в меня. Но Сандал, уже получивший свою порцию силы, немедленно вырвал её у того из рук, переведя в призрачное состояние.

Разбежаться с дороги они не успевали — туша костяного дракона уже неслась на них, безжалостно давя дорожное покрытие. А смертные с ужасом пялились на меня, видимо считая, что раз кто-то стоит на хребте этой твари, то он ею и командует.

Пропахав длинную борозду в добрую сотню метров, монстр наконец остановился. Его вывернутая под углом голова, затормозила почти вплотную к бронированным машинам, на которых прибыли смертные. Ещё бы чуть и соприкоснулась с первой из них.

Я глянул на целящихся в меня людей, прикидывая, как им лучше объяснить ситуацию. Один из них, сделал пару шагов вперёд и чуть подрагивающим голосом представился.

— Поручик Лягдов, Третье отделение, Собственной Его Императорского Величества канцелярии.

Сбившись, секунду помолчал и с просительными нотками в голосе добавил.

— Давайте вы оттуда слезете и сдадитесь, а? Всем же лучше будет.

Смотря на него, я подбирал слова для ответа. А потом внутри взревел Дар, что достался мне от уничтоженной души Одарённого. Теперь я отлично понимал, почему он стал идеальным кандидатом для управления костяным конструктом.

Глава XVI

Дар, который достался мне от уничтоженной души Одарённого был из разряда тех, что подошли бы кому-то из свиты Плутона. Управление мёртвой плотью. Тем, что когда-то дышало, а потом стало кучкой бездыханных останков.

Я не был готов к тому, что он проявится вот таким образом — став частью меня и заработав в полную силу. Само собой, божество способно использовать любой Дар — в конце концов, именно мы выдавали их в качестве награды своим последователям. Но сейчас я был слаб, а обретённая способность вовсю бушевала внутри, желая, чтобы её немедленно пустили в дело.

Кости на кладбище, останки мелких животных в соседних лесах, пара трупов, закопанных около ограды — я отлично чувствовал всех мертвецов. Единственное, что воспринималось абсолютно чужеродно — туша костяного дракона, на которой я сейчас стоял да разбросанные костяки конструктов. Они ощущались, как нечто мерзкое и ужасающе воняющее.

Поэтому, как только Мьёльнир тихо выбрался из туши поверженной твари и прилепился к моему ботинку, я с радостью спрыгнул вниз. Несколько бойцов, вооружёных автоматами, отшатнулись назад, но вот поручик остался на месте. Было взялся за наручники, которые висели у него на поясе, но глянув на мой меч, клинок которого светился от избытка силы, быстро передумал.

— Вы же вытащили оружие из тела дракона, правильно? Вы с ним сражались?

В голосе сквозила откровенная