— Счастлив это слышать, барон, — расцвёл радостной улыбкой пфальцграф. — Кардинал Скорцезе был прав, рекомендуя вас, как достойного дворянина.

Так, кажется, я только что пообещал поддерживать чьи-то начинания. Однако ловко тут у них в империи заводят молодых жеребчиков в правильное стойло.

— А позвольте поинтересоваться, барон — каких именно родственников вы собрались навестить? Арди из Меца или Арди из Трира?

— Моя прабабушка принадлежала к трирской ветви, ваша светлость, — уклончиво ответил я.

— Да-да, ужасная история, — грустно покивал он. — В своё время сделала много шума. Так уж получилось, что я знаю об этом чуть больше того, что известно публике, и позволю себе дать вам маленький совет: не пытайтесь эту историю раскопать. Правда не сделает вас счастливым.

Я в некотором замешательстве вопросительно поднял бровь, уставившись на него, а он, глядя мне в глаза, торжественно кивнул.

— Впрочем, это был глупый вопрос, — он отвёл глаза и продолжил. — Разумеется, вы вряд ли захотите поехать в Мец.

Интересные намёки. История с прабабушкой содержит какую-то тайну, а в Мец мне ехать не стоит. Надо будет вести себя там поосторожнее, чтобы не вляпаться по незнанию в какую-нибудь интригу.

— Вряд ли, — согласился я.

— Хочу вас попросить, барон, — внимательно посмотрел на меня Лаук, внезапно став серьёзным. — Поговорите со своими родственниками. Поддержка Арди была бы для нас очень ценна.

— Боюсь что-либо обещать, ваша светлость, — осторожно ответил я. — Неясно, захотят ли они выслушивать от меня какие-то советы. И кроме того, насколько я знаю, трирская ветвь переживает не лучшие времена.

— Это так, увы, — мы двинулись дальше вдоль стоек с мушкетами. — Они многое потеряли, но уважение у них осталось, и к их мнению многие прислушаются. Но вернёмся же к дамам — полагаю, они без нас уже заскучали.

Глава 10

Как только мы въехали в гостиницу, я сразу же послал Арди записку. Разумеется, я не стал им писать, что мы приехали специально ради встречи с ними, а ограничился сугубо нейтральной формой: «Будучи в Трире по своим делам, были бы рады воспользоваться случаем познакомиться с родственниками» и так далее в том же духе. О трирской родне мне совершенно ничего не было известно, и вполне возможно, что они вообще не пожелают встречаться с внезапно появившимися родственниками, о которых они тоже ничего не знают. Такое письмо, не показывающее особой заинтересованности, позволит сохранить лицо, если во встрече будет отказано. А если они не захотят встречаться, мы просто погуляем по городу и поглазеем на достопримечательности, оставшиеся ещё с римских времён. Сохранилось их, правда, не так уж много, но в качестве повода для туризма вполне достаточно.

Однако едва мы успели привести себя в порядок, как в дверь постучали, и на пороге появился широкоплечий мужчина, с внешностью постаревшего циркового борца и осанкой, наводящей на мысли об армии. При этом дорогой костюм сидел на нём настолько привычно, что у меня сразу появилась догадка насчёт того, кто бы это мог быть.

— Я Бернар, — представился он, окинув нас цепким взглядом.

— Кеннер Арди. Моя жена Лена Менцева-Арди, — представился в ответ я. — Для нас честь принимать главу семейства.

— Брось, Кеннер, — небрежно махнул он рукой. — Потомки тёти Ори — это семья. Кстати, она на самом деле моя тётя. Сестра отца.

— Орианна Арди — моя прабабушка, — в свою очередь пояснил я.

— Ори — прабабушка! — засмеялся он. — К такому я вряд ли смогу привыкнуть. А ты, получается, мой троюродный племянник. Ну, можешь звать меня дядей. А лучше зовите просто Бернаром, внутри семьи мы обычно обходимся без формальностей.

— Договорились, дядя, — улыбнулся ему я.

— Собирайте вещи, — распорядился он. — В нашем доме хватит места и для вас. И не оскорбляйте меня отказом — для нас будет позором, если вы останетесь жить в гостинице.

Дом действительно был большим. Старинное двухэтажное здание в стиле высокой готики с уходящими вглубь участка флигелями лишь немного не дотягивало до звания дворца. Обстановка была ему под стать. Я почти ничего не знал о своих предках, но здесь и не требовалось ничего знать, чтобы понять, что семейство Арди было очень старым. Я совершенно не удивился бы, узнав, что Арди получили дворянство ещё во времена Меровингов[24].

Семья оказалась немаленькой — за огромным обеденным столом сидело человек тридцать. Нам, конечно, представили всех, но имена в голове у меня совершенно перепутались — что вполне ожидаемо, когда тебе представляют сразу тридцать человек. Запомнил я только Грету, жену Бернара, и его сына Геррита.

Разговор за столом шёл на отвлечённые темы — собственно, как обычно и происходит, когда малознакомые люди только начинают притираться друг к другу и не рискуют затрагивать темы, которые могут оказаться неожиданно чувствительными. Однако одна такая тема всё-таки всплыла.

— А в Мец вы не собираетесь? — довольно неожиданно спросил Геррит. Отец бросил на него убийственный взгляд, и тот смутился. Все тут же замолчали.

— Не собираюсь, — улыбнулся ему я. — Ко мне не так давно заезжал Огюст, и я решил, что не хочу в Мец.

Вся семья молча смотрела на меня. Похоже, тема Арди из Меца здесь не из самых простых. Мне не особенно хотелось её развивать, но сидеть в перекрестье взглядов было довольно неловко, я решил высказаться немного определённей:

— Он настаивал, что мы являемся побочной ветвью, и должны подчиняться главной ветви, то есть им.

Стояла полная тишина, и напряжение в воздухе ощущалось даже физически.

— Идея не нашла у меня понимания, — улыбнулся я сразу всем присутствующим. — Если я и встречусь с ними когда-нибудь ещё раз, то не вскоре, не в Меце, и не с Огюстом.

— Вот же гадёныш, — в сердцах выругался Бернар и тут же поднял руки вверх в ответ на укоризненные взгляды. — Простите, дамы, старого солдата. Нет, и как у них хватает наглости называть себя главной ветвью!

Грета только вздохнула и покачала головой. Напряжение ушло, и постепенно разговоры возобновились.

* * *

— Пойдём, Кеннер, покажу тебе свою коллекцию ружей, — Бернар с лёгким кряхтеньем поднялся со стула. — Пусть женщины спокойно поболтают о женском, не будем им мешать.

Вот дались им всем эти ружья! Такое чувство, будто вся империя помешалась на мушкетах, аркебузах, и на чём там ещё, из чего они палили друг в друга тысячу лет назад.

— Любишь ружья? — небрежно спросил я, идя с ним по коридору.

— Нет, не люблю, — вздохнул он. — Но так принято, что гостям надо что-то показывать. А что ещё показывать, кроме ружей? Ну какие-нибудь сабли