— Чего от тебя хотела Георна?

Я невольно улыбнулась.

— Она сказала, что я должна просто жить и быть собой.

— Быть собой… — повторил Эроан. — Любопытно.

— Что скажешь?

— Скажу, что давно стоило что–то такое предположить. Теперь все начинает сходиться.

— Про Георну?

— Нет, — фыркнул Эроан. А я присмотрелась, с удивлением отмечая, что он не злится. Удивлен, растерян, но не зол. — Про Георну я бы даже в бреду предположить не мог. Но остальное… Да, о том, что ты неслучайно попала в меня яблоком, я тоже догадывался. Знал, что кто–то тебя подослал, но вот кто… Ты же сама при первой встрече намекнула, что не по своей воле здесь находишься. Потом было все больше странностей: твои поразительные навыки, которыми не должна обладать обыкновенная аристократка. Меткость, маскировка, умение уходить от слежки — уж поверь, Даррэн это оценил, когда ты пыталась снять метку. Таинственная метка, опять же, о которой ты не хочешь говорить. Но что больше всего меня удивляло — это твое поведение. Знаешь… Стася…

Как же странно мое имя прозвучало, когда его произнес Эроан! Как давно я не слышала свое настоящее имя вслух. Наверное, в этом мире меня еще никто не называл Стасей вслух. Разговор с богиней происходил в каких–то иных сферах, а с Алоэной — и вовсе у нее в голове.

— Стася, если бы ты была настоящей служительницей ордена, я бы легко тебя раскусил.

Я знала, что он догадывается. Ждала, что он заговорит об ордене. Но внутри все оборвалось, когда Эроан это произнес.

— Разве?

— Да. Ты не первая, кого орден посылает ко мне. Но ты совершенно не похожа на служительницу ордена. И я сейчас не о внешности. Ты даже не похожа на восемнадцатилетнюю аристократку, каковой притворялась. Вот что у меня никак не сходилось. Вот почему я не соглашался с подозрениями Даррэна.

— А он подозревал, что я… я…

Забавно, я и сейчас, когда Эроан сам озвучил мою принадлежность к ордену, не могла это произнести.

— Подозревал. И меня уговаривал быть внимательнее. Но у меня не сходилось. Твой мудрый взгляд. Твое поведение… теперь я понимаю. Ты из другого мира. Вот в чем дело. Оказывается, — Эроан качнул головой, — я совершенно тебя не знаю. Кто ты такая, Стася?

Не знаю, быть может, промелькнувшая в глазах Эроана боль мне показалась. Я хотела коснуться его руки, но не решилась. Я боялась пошевелиться, поэтому позволяла себе только поглаживать прикорнувшего под боком рааха.

— Я взрослая женщина, Эроан. В родном мире мне было тридцать два, когда все это произошло. У меня был мужчина, который ушел от меня восемь месяцев назад. Я не планировала строить новые отношения и посвятила себя карьере. В нашем мире женщины вполне могут жить без мужчин, находить любую работу, какую пожелают, и становиться успешными в социуме.

— Почему ты больше не хотела строить отношения? — Кажется, и Эроан уловил в моем голосе отголоски боли. Ее почти не осталось, и когда–нибудь она растворится без следа.

— В родном мире… я не могла иметь детей.

Эроан молча смотрел на меня. Думаю, он прекрасно понимал, каково это, когда женщина не может иметь детей. Не в том смысле, что он прекрасно понимает женщин, лишенных счастья материнства. Просто в Сагдаране у женщины весьма традиционные роли. И если она не способна родить — значит, она пустое место. Не человек. Никто.

— Значит, ты получила шанс? — наконец спросил Эроан. — Шанс на новую жизнь в другом мире и в другом теле.

— Можно сказать и так… — я нервно усмехнулась и повторила: — Если так можно сказать… Учитывая метку, все достаточно сложно. — Я знала, что рано об этом спрашивать. Знала, что нужно дать время. Возможно, я даже пожалею об этом вопросе, заданном прямо сейчас. Но не удержалась: — Что теперь будет, Эроан?

Пауза снова затянулась. Мои нервы натянулись до предела.

— Для начала… я хочу понять: что ты чувствуешь? Ты ощущаешь это тело своим? Или, может, как будто надела чужой костюм? Что ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе? — Эроан наклонился, для наглядности проводя по моей ноге, подогнутой в колене, кончиками пальцев. Даже сквозь ткань юбки это прикосновение зажгло внутри меня горячие искорки.

— Я чувствую это тело своим. Я сроднилась с ним. Я и это тело неотделимы. Вот я, а вот оно — мое тело, которого ты сейчас касаешься. Оно и есть я.

— И мои прикосновения вызывают в тебе страсть, — усмехнулся Эроан, выделяя интонацией «в тебе».

— Да, — выдохнула я.

Эроан наклонился еще ближе, шепча прямо в губы:

— А теперь я хочу узнать тебя, Стася.

Глава 7

Поцелуй ошеломил. После того, как натянутые до предела нервы взорвались, не выдержав этого напряжения, поцелуй пробрался в самую душу, проник в такие глубины, о которых я не подозревала.

— И ты… не отведешь меня в темницу? — прошептала я, ненадолго отрываясь от губ Эроана и проводя рукой по его груди.

— Нет. Никаких темниц. Ты моя, Стася. И я не собираюсь от тебя отказываться, — так же шепотом ответил Эроан, снова завладевая моими губами. — К тому же… в темнице крайне неудобно заниматься сексом.

Он больше не сдерживался — слишком долго ждал, слишком долго хотел и не получал. А я… больше не боялась.

Не знаю, что будет дальше. Метка по–прежнему на мне. Орден по–прежнему заинтересован в моих действиях. Но сейчас я наконец–то отпускаю страх. После пережитого напряжения тело звенит и подрагивает, стремительно наполняясь жарким огнем. Я отзываюсь на прикосновения императора, чутко выгибаясь под его настойчивыми, такими умелыми пальцами.

Расстегиваю его рубашку, пока руки еще способны меня слушаться. Забираюсь под ткань, наслаждаясь ощущением его горячей кожи, такой притягательной, что хочется коснуться губами. И я позволяю себе это сделать, больше не ощущая преград.

Эроан покрывает поцелуями шею и торопливо, рваными движениями избавляет меня от одежды. Кажется, я слышу треск ткани, но не обращаю внимания.

— Больше я не доставлю ему такого удовольствия, — бормочет Эроан, подхватывая меня на руки.

Раах остается в гостиной, а мы опускаемся на кровать в моей спальне — до покоев Эроана попросту уже не успеваем добраться. Отчасти моими стараниями.

Пока Эроан меня нес, я целовала его шею и