Шумара сбили с пути праведного. Сам ты глуп, и навряд ли смог бы придумать такое… Да, глуп. Уж не Ситрус ли тебе посоветовал, как свести с ума архилича? Попросил по-дружески, а ты и рад хвостом вилять и лизать.

— Я сам решаю! Сам! Только я, и никто не в силах заставить меня! Это я придумал, и осуществил все тоже я! Принимаешь ли ты мою ставку, недостойный Райс? Двести камней душ против набора бесценных артефактов Марка дер Тиона: «Дары Азалии», «Скорбь Мары», «Ярость Кроноса», «Кошель Иргуса» и «Любимицы Истеллы»⁈

— Если бы сам… Если бы… Скольких бед тогда тебе удалось бы избежать. И ведь ничему жизнь не учит, то Ригмару задницу вылизывал, затем Оринусу. И где ты теперь? Сейчас черед до Ситруса дошел? Так те хоть верховными были, этот же сам шестерка…

— Агрррхм!

— Вот! Понимаешь даже своим жалким умишком истинность моих мудрых речей! На то они и мудры… Почему не весь пантеон представлен в твоем наборе? Где Эйден, где тот же Ситрус? Оринус, наконец⁈

— Дер Тион посвящал свои дары только новому пантеону! И он не успел завершить работу всей жизни, ушел к Маре. Клянусь перед Весами и Равновесием, что сказал правду. Слово! Впрочем, ты умрешь!

— Низший, я принимаю твою ставку. При условии, что на всех передаваемых тобой предметах не будет меток… — и перечисление на пятнадцать минут.

— Не будет! Слово!

— Тогда и мое Слово! Плата за твоего жреца — десять средних солнц Эйнтейри, — видимо Однорогий правильно оценил ценность гадины, потому что возражений не последовало, — Значит после моей безоговорочной победы, ты будешь должен пятьдесят. Двадцать в любом случае придется отдать ими, остальное могу рассмотреть другими артефактами. Так⁈

— Так! — подумав согласился Раонос, — Ты все равно сдохнешь. Поэтому Слово!

— И что на них не будет никаких меток… — вновь перечислил чего не должно быть на передаваемых предметах. Вроде бы все учел. Божок подтвердил.

— Тогда и мое Слово! Но получишь жреца через три дня или два…

— Агрхм!

— … или сегодня, если я проиграю.

— Ты проиграешь!

— Все, у меня есть дела и ты мне наскучил. Убирайся обратно в свою вонючую нору, и не отсвечивай пока не прикажу обратного.

— За каждое оскорбление ты ответишь…

— Ты еще заплачь! Сказал, пшел вон! ДинозавЕр! Ох и мерзкий у тебя видок…

— Агрхм…

И я оказался обратно в руинах.

Нормально поговорили.

— От тебя смердит Раоносом, — неожиданно заявил дер Вирго, когда я вернулся на дорогу, убирая алтарь в хранилище Грогуса к чаше и чайнику. Оно не давало пробиться никаким сигналам и облучениям, как снаружи, так и изнутри. Знал это точно, умение Эйдена работало, что подтвердил Хранитель знаний моего Дома.

— Еще бы, только что с ним разговаривал.

— Зачем?

— Выполнял поручение Императора!

Больше никаких вопросов не возникло. Построились в походный порядок. Трое гвардейцев впереди клином, по двое справа и слева от нас, остальные из десятка замыкали. Мы же находились в центре «коробочки». Я впереди, дер Вирго за левым плечом, Турин за правым. Одеты единообразно, как во времена Древней империи. У наших воинов тоже на нагрудниках слева появились отличительные знаки на матовой поверхности — герб Дома Сумеречных и стилизованный имперский дракон, обозначающий нашу «истинность».

Все вооружены до зубов.

Я тоже подготовился к поединкам.

Не доходя до площади, уже глазами Глока рассмотрел массовку. Да, тут собралось столько народу — яблоку некуда упасть. Ближайшие крыши и дома облеплены разумными, дальние, впрочем, тоже. Появились высокие трибуны, где находился весь цвет Империи. Более или менее свободно только на помосте с Императором. Там несколько группок аристо.

Мы двигались мерно, как ледоколом раздвигая толпу. У первого оцепления нас пропустили беспрекословно. Возле второго, которое становилось преградой между чернью и благородными пришлось оставить гвардейцев.

Я направился прямиком к монарху. Охранители и элитные воины расступились, однако дер Вирго и лэрга не пропустили. Свита правителя — аристо, хуманы, эльфы, гномы, орденцы, практически все знакомые по Военному совету лица. От герцога и представителей элиты Аринора нахлынуло гневом, желанием со мной разобраться, указать подобающее мне место. Но я, не обращая внимания, в традиционном приветствии обратился к главному.

— Император, Истинные, уважаемые аристо и другие благородные, как и представители Ордена. У меня важные вести, поэтому прошу выслушать, но пусть рядом останутся только те представители нашего и других государств, которых уполномочили принимать решения по военному походу и другим важнейшим аспектам, а также пусть нас закроют от прослушивания лучшие из лучших.

Властный жест правителя.

И пространство вокруг мигом расчистилось. Остался по два темных и светлых эльфа, пара гномов, трое хуманов из Королевств и четверо наших, новый представитель Ордена, трое Истинных и великий герцог. Над нами опустился купол безмолвия запредельной мощности. Глок его преодолеть не смог. Пятерка невидимых охранителей бдела за нами.

— Все в сборе! Говори! — последовало разрешение.

Прежде, чем начать доклад, внимательно посмотрел на каждого участника, выражение лица сделал суровым.

— Итак, по твоему приказу, я связался с многими богами, за исключением Кроноса и Ситруса, если бы они узнали, где скрывается архилич, то сразу бы сообщили мне. Есть такая договоренность. Общался с Оринусом, как и с некоторыми другими, желающими пока сохранять инкогнито, клянусь кровью! — подтвердил слова огнем, — Они тоже ничего не знают о местоположении Шумара. При этом хотят сами отправить во Тьму взбесившегося мертвого колдуна. Им, похоже, он смог насолить не меньше, чем нам. Ибо безумен! Затем… Выполняя твои четкие указания, я даже призвал Раоноса. Ведь подозревал в непотребном именно его, и хотел в беседе выяснить, где прячется от моей карающей длани его протеже. И задал прямой вопрос: «зачем твои последователи бесчеловечно надругались над Винсентом Шумаром, после чего он начал сеять раздор, хаос и смерть в Империи, и не только в ней? Пострадали добрые хуманы и эльфы, такие же гномы, честные братья из Ордена Трех Святых» и он мне ответил: «так надо!», и добавил: «вам смертным не дано понять устремлений богов!». А еще хихикал гадостно и сознался напрямую в содеянном. Цитирую дословно, как и ранее его речи: «Это я придумал, и осуществил все тоже я!». Клянусь кровью! Кто-нибудь может теперь сказать, что его культ несправедливо запрещен на территории Империи? — почти синхронно все покачали отрицательно головами, глядя на огонь, объявший правую ладонь со