Среднего роста, телосложения, брюнет с непослушными густыми волосами. На вид не дебил. На хамло тоже не похож. Возможно, сильно отстаёт по многим предметам. Или это тоже часть непонятного эксперимента Дуплуса, отделяющего среди старшеклассников зерна от плевел?

- Тебя как зовут, болезный? - сурово спросил я. Юноша со страхом посмотрел на меня и тем не менее довольно громко произнес:

- Роман Гринвальд, сэр.

- Звучное имечко, - я повернулся, к ухмыляющейся как прародительница всех ведьм профессорше. - Мисс Шмондис, возможно, я не до конца все понимаю... Но зачем мне еще один ученик? Насколько мне известно, те, кто был зачислен в самые отстающие, и так уже в моей группе. Остальные успешно осваивают мой предмет самостоятельно. Гринвальд что - резко отупел? Без ложной скромности добавлю, что мы, в свою очередь, достигли очень большого прогресса и продвинулись довольно далеко. Этому парню будет тяжело наверстать пропущенное!

Завуч смотрела на меня блеклыми глазками ничего не понимающей невинной старушки. Эдакий божий одуванчик. Решила прикинуться дурочкой, старая перечница. И что же мне со всем этим делать? Я ещё раз осмотрел парня. Прислушался к внутренним ощущениям. Не знаю, не знаю. Вроде, обычный нормальный пацан. Надеюсь, Дуплус таким топорным образом не пытается мне втюхать очередного соглядатая, испугавшись, что я и впрямь раскрыл их агента? С него станется. Да нет. Слишком грубая работа. А может, на это и рассчет, что я так и подумаю. Черт, я окончательно запутался.

- Понимаете, Гринвальд очень плохо учился в последнее время, начал пропускать многие занятия... Вот мы и решили, что вы сможете на него повлиять. Остальные ваши ученики стали намного дисциплинированнее.

Я, хмыкая, изображал сомнения. Загвоздочка...

- Ты то сам как, не против перейти ко мне в группу?

- Конечно, конечно, профессор Даркен! - юнец едва не выскочил из мантии, проявив настоящие живые эмоции. Он с надеждой заломил пальцы.

Я скривился. Черт, да этот хлопчик и впрямь жаждет вступить в наши немногочисленные, но дружные ряды. Кажется, моя группа начинает обретать ореол культовости в стенах Колдовгаста. Так, глядишь, скоро отбоя от желающих не будет записаться ко мне в класс!

- Должен предупредить, что ты не на курорт приезжаешь. Я человек справедливый, но строгий. За малейшую провинность и неуважение пеняй на себя и готовь задницу... Прощу прощения, мисс Шмондис.

- Что вы, что вы, профессор! - по-девчоночьи захихикала она. - Вы так образно рассказываете про задницы!..

Поморщившись, я сказал:

- Ладно, беру. Завтра чтобы с утра был в моем классе, без опозданий. Торчел за старосту, все организационные вопросы в мое отсутствие через него.

Гринвальд торопливо кивал, опасаясь, как бы я не передумал. Шмондис же радостно прокаркала:

- Очень хорошо, профессор, очень. Вот их и снова двенадцать!

Меня словно иголкой кольнуло. Она же, не заметив, принялась что-то лопотать о необходимых для перевода ученика бумагах, и что сама лично займётся этим. Я, не обращая более внимания на ее трепотню, лихорадочно вцепился в это число. Двенадцать. Отчего-то директору было очень нужно, чтобы количество моих учеников составляло ровно двенадцать. Только этим и обусловлен в первую очередь перевод Романа Гринвальда ко мне. Почему? Что в этой цифре? Двенадцать. Что-то свербило меня, настойчиво подсказывая, что за суматошными и хлопотными событиями последних дней я что-то упустил, забыл. Что-то, связанное с числом двенадцать.

Глава 11

Глава одиннадцатая, в которой я продолжаю учить, получаю весточку от Жерара Терьера, принимаю очередное решение, а Новый год приближается.

В широком представлении Романа Гринвальда классу особой нужды не было. Ребята уже седьмой год обучались под крышей Колдовгаста и хорошо знали друг друга. Единственное что моих питомцев, как и меня, смутил сам перевод юноши из другого класса. Повторюсь, особо отстающим он не был, в конфликтах со взрослыми не состоял. Пусть и талантами особыми не особыми, но и отсталым дебилом не являлся. Выбрали худшего из лучших? Странно, очень все это странно.

Самому то Гринвальду мои занятия очень пришлись по душе. И даже когда он на первом же уроке плюхнулся пузом на пол и попробовал отжаться двадцать раз, его не сбило с положительного настроя. А ведь парнишка всего лишь опоздал на пол минуты... Ну да ничего, я ни с кем церемониться не собирался. В остальном он проявлял похвальное рвение. Разминка и гимнастика ему понравилась, занятия самообороной вообще привели в восторг. Идею с превращением отжатого у Каменикуса помещения в спортзал поддержал всеми руками. Странно. Что этому парню делать в моей группе? В перевоспитании он определенно не нуждался. Двенадцать. Все дело в этой чёртовой цифре.

В среду я начал собирать добровольческий отряд для привидения нашего спортзала в благопристойный вид. Предстояло избавиться от лишнего хлама, все вымыть, выскоблить. Ничего сверхъестественного. Главное, чтобы было чисто. В отсутствие спортивных снарядов и инвернтаря обойдемся малым: бег, занятия САМВеПом, кое-какие физнагрузки. Надо еще будет соорудить турник и раздобыть мяч. Думаю, сделать разметку на полу для минифутбола и соорудить пару ворот труда не составит. Так что, жизнь, что называется, кипела.

Мои двоечники прилично успевали в практических занятиях и весьма неплохо отвечали по теории, когда я с самым вельможным видом, пролистывая учебники, озадачивал из вопросами. Очень здорово помогали пометки Даркена, испещрявшие почти все страницы книг. Он считал, что школьная программа излишне замусорена всякой ненужной чушью, что предпочитают вбивать в детские головы на уроках. Много воды и мало пользы. Читая книги и сверяя написанное с его размышлениями я приходил к выводу, что он был прав. Так я и сам уже неплохо поднаторел в искусстве Защиты от тёмных сил. Теоретически. На практике применять серьезные заклинания я пока опасался. Хотя, как мне думалось, если прижмёт, то уж точно буду знать с какой стороны браться за волшебную палочку и что говорить. Все прочитанное и узнанное я намертво запоминал.

Так вот о добровольцах. Вызвались все. Что ж, тем лучше. Старосте я поручил взять это дело под контроль. Раздобыть ведра, швабры, щетки и прочее. Для троих же я изыскал особое задание. Для Блумквиста, Эммы Нолик и Фридриха Штруделя. Да, да, особое задание. Я решил не откладывать с выявлением предателя в наших сплоченных рядах. Посему к Стингу у меня было повышенное внимание. Пора и убедиться в своей правоте! Вот я и разработал свойс нехитрый план, чтоб прищучить мерзавца с поличным. А Нолик, Штрудель и Блумквист были нужны для фона, как статисты. Естественно,