Кому-то из современных прекрасных дам такая любовь вполне может не нравиться и даже раздражать.

Понимаю.

Но я рассказываю о том, что было. Анна Песталоцци-Шульт не назвала своего мужа сумасшедшим. Она открыла двери собственного дома для тридцати семи беспризорников. Она стала помогать своему мужу в «Учреждении для бедных» только по одной причине: муж считал, что надо делать именно так.

Мягкая со своим мужем и ребенком, с воспитанниками Анна была довольно жестким педагогом, что, в немалой степени, помогало поддерживать дисциплину в «Учреждении».

Когда же речь шла об обучении, Анна умела сохранять невероятную выдержку.

Скажем, спрясть из шерсти нить — дело не такое простое, как может показаться незнающему человеку. Тут необходимы выдержка и терпение. А девочки — маленькие, к тому же абсолютно непривычные к кропотливому труду. Трудно не сорваться. Анне удавалось. Объясняла долго, следила внимательно. И девочки в «Учреждении» овладевали навыками, которые безусловно пригодились им в будущей жизни.

Анна отвечала за ведение домашнего хозяйства, например, готовила обеды на всю эту ораву, а также, как умела, помогала Песталоцци разбираться с финансами «Учреждения для бедных», хотя тут Песталоцци проявлял излишнюю, я бы сказал, самостоятельность.

Что касается финансов — тут более или менее понятно. Она ведь с детства помогала отцу и в хлебопекарне, и в кондитерской, что позволило ей отчасти понять, как устроен бизнес. Может быть, если бы Песталоцци больше прислушивался к ней в решении денежных вопросов, судьба «Учреждения» сложилась иначе.

Кроме того, когда деньги, полученные с помощью Исаака Изелина, начали заканчиваться, она попрошайничала у родителей, таким образом некоторое время поддерживая «Учреждение».

Но вот как она — дочь богатого купца, воспитанная с гувернантками, сама никогда не стоящая дома у плиты, — могла накормить ораву детей, да еще и учила их, скажем, прясть?

Как мы помним, супруги Песталоцци познакомились в «Гельветическом обществе», где собирались люди, пекущиеся о правах бедных. Некоторые просто говорили красивые слова. Многие жили, как бедняки: спали на полу, питались травой, отказывали себе во всем необходимом.

Несмотря на то, что историю про аскезу придумал ее любимый Менальк, Анна сама никогда аскетичный образ жизни не вела. Девушка рассудительная, она целенаправленно готовила себя к бедной жизни, овладевая навыками, которые впоследствии могли ей пригодиться.

Забавно: у Песталоцци не получилось стать фермером, зато у Анны получилось стать женой фермера. Она овладела всеми необходимыми для этого навыками.

Почему ее прельщала такая жизнь, а не спокойное, сытое существование в родительском доме, думаю, так и останется загадкой. Хотя, если посмотреть на историю с другой стороны, — в какие только странные дали не уводили мужья влюбленных в них жен.

Есть такая профессия: быть женой своему мужу.

Если угодно — такое призвание.

В Нейгоф пришли 37 человек — 20 девочек и 17 мальчиков в возрасте от семи до четырнадцати лет.

Песталоцци, как водится, их вымыл, накормил и начал… изучать.

Этому ребенку интересен один предмет, этому — другой. Этот схватывает быстро, этот — медленно. Этот стеснительный, другой хочет постоянно находиться на виду.

Надо не уничтожать эти качества, а развивать их. Тот, кто всегда хочет быть на виду, будет командовать. Тот, кто схватывает быстро, — поможет тем, у кого возникают затруднения.

Не бороться с природой, а идти у нее на поводу. И в Нейгофе, и в других учебных заведениях, которые открывал Песталоцци, этот принцип давал серьезные результаты. Когда детям предоставляли возможность раскрыться, а не давили на них, — они раскрывались.

Песталоцци был убежден: у любого человека есть талант, важно обнаружить его и реализовать.

Как?

Заметить. Разглядеть. Не игнорировать. Развивать. И в учебе, и в работе.

Песталоцци уверен: «Во всех случаях, когда принципы школьного дела и его организация не исходят просто, прямо и непосредственно из существа человеческой природы, а насильственно, искусственно выводятся из случайных состояний и положений людей, результаты всегда иные, чем они должны быть. Они никогда не соответствуют стремлениям человеческой природы, а средства, при помощи которых достигаются эти мнимые результаты, никогда не являются педагогическими, ведущими к облагораживанию человека, они всегда лишь портят и губят его»[58].

Соответствовать стремлениям человеческой природы — принцип, который великий педагог впервые использовал в Нейгофе и которому старался следовать всю жизнь.

Не бороться с природой, но использовать то, что она дала каждому человеку. Коль скоро люди созданы разными, нелепо обучать их одинаково. Надо использовать эту разность, а не игнорировать ее.

Песталоцци относился к своему «Учреждению» как к предприятию, а не просто — к школе. Как мы уже заметили, предполагалось, что дети будут не только учиться, но и работать, а значит — зарабатывать.

В это время Песталоцци пишет большую работу «Письма г-на Песталоцци к г-ну Н. Э. Ч. о воспитании бедной сельской молодежи», в которой наш герой не просто словами, но серьезными таблицами с математическими выкладками доказывает: дети могут сами себя обеспечивать.

Н. Э. Ч. — это некий господин Н. Э. Чарнер, который в известном нам журнале Исаака Ивелина «Эфемериды» опубликовал статью «Грезы», о том, что богатые люди должны «раскошелиться» и создать учреждения для бедных.

Нет! — протестовал Песталоцци. — Дети сами себя прокормят, более того, — на деньги, которые они заработают, можно будет содержать «Учреждение».

«Установим предполагаемый доход за первый год не выше обычного дохода от использования детей для прядения в домашнем обиходе, то есть, как указано выше, с двадцати пяти детей по 25 ½ ливров в неделю — 1326 ливров в год»[59].

Слова серьезного финансиста, не так ли?

Песталоцци думает о том, как соединить предпринимательство и обучение. И, конечно, пишет об этом, и, разумеется, красиво: «Предприниматель должен быть отцом своего дома, развитие у детей трудолюбия, ума и добродетели, соответствующих их положению, должно доставлять ему отеческую радость»[60].

Так ловко и прекрасно соединяются в его голове педагогика и предпринимательство.

На бумаге все получается здорово. Вообще, на бумаге у Песталоцци все всегда очень хорошо.

Пройдет более двух веков, и еще один великий педагог, Антон Семенович Макаренко, в своей Коммуне имени Ф. Э. Дзержинского сможет воплотить идеи Песталоцци. И хотя в своих письмах он постоянно жалуется на то, что его принципы не признает Наркомпрос или на отсутствие денег[61], — ему все-таки удастся наладить производство фотоаппаратов ФЭД, которые будет знать вся страна.

Макаренко доказал жизненность и, если угодно, правильность системы Песталоцци, которую великий русский педагог очень хорошо знал. Он собрал беспризорников, обучал их не только наукам, но и ремеслу, и, в конце концов, сумел наладить производство. Его практика основывалась на безупречно правильной теории.

Ум Макаренко —