Эмили кинула в него подушку, но сделала это нежно. Билли заслужил этот бросок, показав ей баланс на счету.

– Ты вечно так говоришь. Попробуй объяснить, чтобы я смогла понять, – сказала она. – Или тебе придется постараться понять, как спать на диване.

Он подцепил уголок запаянной пластиковой упаковки, покрывавшей коробку с телефоном.

– Ладно. Ну, ты в целом знаешь, то такое Eagle Logic…

Эмили рассмеялась.

– Серьезно? Ты же никогда не позволял мне купить телефон от Eagle Technology, Билли. Один раз я упомянула об этом, и ты швырнул тарелку в стену. Я понятия не имею об Eagle Logic. Моему айфону уже пять лет. А об этой компании я могу рассказать только то, что знаю из рекламы и от других людей. Я никогда не пользовалась их продукцией.

Билли вернул ей подушку.

– Ты об этом не забудешь, да? Я чист уже почти два года и ни к чему не прикасался за это время, – Билли выпил еще один джин-тоник в самолете. – Но для тебя это не имеет значения, для тебя я всегда буду тем человеком, который бил тарелки, – сказал он. – Я ведь извинился перед тобой, пообещал, что никогда больше…

Он умолк, и они еще несколько мгновений молчали. Затем Эмили отвернулась от него и посмотрела на груду коробок, а потом в окно.

– Прости, – сказала она.

Билли кивнул. До этого он говорил увлеченно, но теперь голос казался ему пустым, как сдутый шарик.

– Ладно. Сейчас у тебя айфон. Помнишь, когда Apple впервые запустила Siri?

– Конечно. Ее просили что-то сделать, она не понимала что, и приходилось делать это самостоятельно.

Он рассмеялся.

– Они довольно быстро ее отладили, но в определенном смысле то, что Google и Apple продавали как пресловутого виртуального помощника – смотрите, можно попросить телефон что-то сделать, и он сделает это! – было всего лишь показухой. Иногда это было проще, чем самостоятельно щелкать по кнопкам, но в основном Siri просто исполняла быстрее то, на что телефоны и так оказались способны. Она ничего не могла сделать по собственной воле. Однако теперь все иначе. Правда в том – хотя Шон наверняка поспорил бы со мной, если бы услышал эти слова, – что Google, Apple и Amazon догнали Eagle Logic в том, что касается функций виртуального ассистента. То, что они выпускают сейчас, ничем не хуже продукции Eagle Technology, если не считать, что она начала делать все это раньше. Но когда Шон только встал на рельсы, Eagle Logic имела больше автономии, чем ассистенты других компаний, и это было революцией в сфере IT. Мы решили добавить в название слово Logic, потому что идея была – пересмотреть то, как действует функция логического вентиля, и перенаправить ее в самом основании…

– Можно на человеческом языке?

Он кивнул.

– Ладно. Eagle Logic лучше перерабатывает неполную информацию. Давай проведем аналогию: если сказать ассистенту Google, Apple, Amazon или Microsoft, что ты любишь диетическую колу, то они, может быть, купят ящик напитка и оставят его на кухонном столе. Что касается Eagle Logic, то она знает, что ты любишь диетическую колу, и вручит тебе стакан со льдом и шипучкой, а также сделает все, чтобы холодильник был битком набит банками и можно было получить охлажденный напиток в любую минуту.

– Наверное.

– Ты так говоришь, потому что тебе не нужно думать об этом, – Билли сорвал пластик с упаковки и открыл коробку. Телефон удобно устроился на черной подложке. Обогащенный золотом титан, казалось, блестел даже в приглушенном свете комнаты. – Лучшие технологии становятся незаметными почти в тот же самый момент, как ты начинаешь ими пользоваться. Ты учишься доверять им. Если бы ты всего несколько лет назад начала рассказывать об автомобилях с функцией самоуправления, на тебя бы посмотрели как на сумасшедшую. А сейчас ты не найдешь управляемое такси, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь. То же самое будет и с Нелли. Благодаря ей все, что мы сейчас имеем, вскоре покажется нам камнем на палке, – он вынул телефон и отдал его ей.

– Ладно, – сказала она.

– Что ладно?

– Ладно, это намного лучше, чем мой старенький айфон.

– Я не давал тебе купить игл-фон, потому что все еще злился на Шона, а не потому, что они дерьмовые. Он никогда не был таким хорошим программистом, как я, и… Шон никогда не был таким хорошим программистом, как я, но он отлично понимал дизайн, и у него была чуйка на то, чего хотят люди и каким должен быть интуитивный интерфейс. Именно по этой причине и благодаря Eagle Logic компания стоит дофигиллион долларов.

– О, дофигиллион долларов?! Это меньше или больше одной фуры? – она улыбнулась ему и перевернула телефон, лежавший в ее руке. – И что будет, если мы сделаем это? Если мы поедем в этот дом Шона и ты починишь его программу, он просто отдаст тебе часть компании?

– Это не его программа, – отрезал Билли. Он сказал это слишком громко и резко, и Эмили вжалась в диван, а ее губы превратились в тонкую линию. – Прости. Я не хотел повышать голос.

– Тебе не стоило туда ездить, Билли. Нужно было оставить все как есть.

Он уставился на нее. Его взгляд был полон изумления.

– Ты шутишь? Мы закрыли долги по кредиткам. На нашем счету пятьдесят тысяч долларов, а первого октября появится еще пятьдесят.

– Но стоит ли оно того? Сколько усилий ты приложил, чтобы наконец избавиться от вашего с Шоном общего прошлого? От нашего общего прошлого.

– И еще по пятьдесят тысяч долларов в ноябре, декабре, январе и так вплоть до июня?! Черт возьми, да, оно того стоило, – зло проговорил Билли, хоть и знал, что она имела в виду вовсе не это.

Эмили отдала ему телефон.

– А если ты сможешь запустить эту программу и сможешь заставить телефоны Шона работать чуть лучше, то разбогатеешь. Тебя признают гением, работавшим бок о бок с Шоном. Ты перепишешь историю.

– Мы разбогатеем, Эмили. Именно мы, – он поднял телефон повыше. – И дело не только в телефонах. Нелли будет по-всюду, и все станет намного лучше. Управление полностью интуитивное. Она создана, чтобы делать пользователя счастливым. Нелли получает обратную связь и переписывает дерево решений, переписывает сама себя в реальном времени. Грубо говоря, Нелли учится: чем больше она взаимодействует с тобой, тем лучше у нее получается делать тебя счастливой. Но это также значит, что она, в отличие от других программ, – не просто пресловутый виртуальный помощник. Она постоянно присутствует рядом с тобой и отвечает на вопрос о том, что значит быть одному. С Нелли тебе всегда будет кому составить компанию.

– Как робот?

– Нет. Я же говорил, ты не поймешь.

Эмили ничего не ответила, и он просто стал наблюдать за ней.

Он чувствовал, что лучше посидеть молча. Она сейчас была похожа на лань, наблюдающую за собакой. Если он издаст хоть звук, хоть чуть-чуть шевельнется, она унесется прочь, убежит от него. Убежит в Чикаго, будет жить со свой сестрой, вычеркнет его из своей жизни, и на этот раз он не сможет ее вернуть.

О боже, те месяцы, что ее не было с ним, оказались самыми худшими в его жизни. В его памяти оставались огромные белые пятна, целые дни и недели, которые он жаждал вспомнить, но не мог; его руки были покрыты шрамами, которые, должно быть, появились примерно в то время. Он помнил лишь, как падает в бездну, из которой ему нет никакого смысла выбираться. Билли пытался покончить с собой, это правда. На несколько лет его поглотили бухло, наркотики и вечная злоба. Он получал работу в одной IT-компании за другой, пытаясь пробиться наверх с самого низа пищевой цепи, пока его не уволили с последней должности, – это был уже третий раз, когда он отключился, напившись, и заблевал рабочее место. А когда его попытались растолкать, он так сильно избил своего менеджера, что беднягу госпитализировали, – и после этого Билли уже не смог найти работу программистом. Эмили простила