Касл-Ховард в алых предзакатных лучах блистал, словно драгоценный рубин в королевской короне. Стоящий на невысоком холме, окружённый французским парком и лесом, больше похожим на первобытную рощу, замок поражал своей пышность и размахом. Подъездная дорога, проложенная много веков назад, грамотно огибала владения, показывая всю красоту и величие дома с наиболее удачных ракурсов. По спокойной глади пруда скользили лебеди, деревья на противоположном берегу наклонились почти до самой воды, образуя собой одну сплошную стену зелени, сокрыться за которой от любопытных глаз в жаркий полдень, наверняка, было сущим удовольствием.

Естественный парк резко обрывался, переходя в регулярный. Ровные геометрической формы кусты и деревья выстроились друг за другом в чётко спланированной последовательности.

Их машина промчалась мимо высоких стен высаженного с одной стороны дома лабиринта, разделённого на две симметричные части. Везде чувствовались заботливые руки садовников, словно бы воплотивших в жизнь один из нарисованных пейзажей в окружающем великолепии.

–Впечатляюще,– почти благоговейно прошептала Алекс, вглядываясь в барочный дворец с широкими крыльями и центральным куполом, тянувшимся к небу. Одинокие скульптуры на крыше, всё же придавали этому месту что-то зловещее.

Они подъехала к центральному входу, куда прибывали все гости. Как и обещал Роберт, их машина, конечно, не была самой скромной, но и не роскошной, назвать её было невозможно. Алекс всё же мысленно поблагодарила Роберта за правильный выбор. Она окинула взглядом стоящие рядом машины: Салин, Бугатти, Каррера и ещё несколько подобных тачек с выглядящим безумно дорогим дизайном, чьих марок она не могла разобрать, ждали, пока их отгонят от главного входа в специально отведённое место.

Роберт заглушил мотор, дверь с его стороны плавно скользнула вверх, и он вышел, отдавая ключи подоспевшему парню, отвечающему за расстановку машин гостей. Тот, было, бросился открывать дверь со стороны Алекс, но Роберт остановил его, показывая, что сам займётся этим.

Через опущенное стекло он видел, как жена подёргала неподдающуюся ручку и недовольно надула губы, не понимая, почему не может справиться с дверью самостоятельно. Он улыбнулся, понимая, что забыл снять блок с её стороны, который поставил на тот случай, если ей, разозлённой на него, захочется выскочить на ходу. Эту возможность он не исключал, особенно после того, как сообщил, что им предстоит почти целую неделю делить одну спальню на двоих.

Взявшись за хромированный металл, Роберт легко поднял дверцу, протягивая Алекс ладонь.

–Госпожа Акимова, позвольте вашу руку.

Она сверкнула взглядом, прикусила губу, но вложила свои холодные пальчики в его раскрытую ладонь.

Они медленно направились к входу, попутно разглядывая окружающую обстановку и съехавшихся в Касл-Ховард людей. Сзади семенил парень, тащивший багаж. От многочасового сидения в машине ноги плохо слушались Алекс. Нет, конечно, Роб тормозил на заправках и один раз они заезжали в небольшой ресторанчик у дороги, чтобы перекусить, но всё же путь от Лондона до поместья оказался неблизким.

Дойдя до верха лестницы, Саша оглянулась, оценивая количество пройденных ступеней, пытаясь избавиться от ощущения, что только что взобралась на Эверест. Голова закружилась, и Алекс покачнулась. Тут же сильные руки подхватили её, возвращая в вертикальное положение. Теперь Роберт шёл, не убирая ладони с её талии, крепче прижимая к себе, и, что удивительно, ей совсем не хотелось возражать или спорить с ним.

Наоборот, Саша с еле слышным вздохом прислонилась к его плечу, как только увидела в холле очередную широкую лестницу, ведущую на второй этаж к спальням и другим жилым помещениям. Почти бессонная ночь начинала сказываться, тогда как Акимов напротив выглядел бодрым и посвежевшим, словно бы он и не вёл машину несколько часов. И как ему это удавалось?

Отдав приглашения стоящему в холле распорядителю, они направились вслед за женщиной из обслуги. Благодаря Роберту, подъём по лестнице дался Алекс довольно легко. Казалось, Акимов прекрасно чувствовал её состояние, а так же то, что сейчас она не оттолкнёт его рук. Алекс так устала от постоянного сопротивления, было приятно просто на какое-то краткое время позабыть, что им надо соблюдать дистанцию.

Поплутав по коридорам, они прошли мимо портретной галереи владельцев замка. Мрачного вида давно почившие люди смотрели на них с картин. Следующим помещением оказался длинный оружейный зал, наполненный средневековыми доспехами, пройдя через который, они вновь оказались в районе жилых помещений. Женщина, открыв перед ними дверь и вручив ключи от спальни, пожелала приятного отдыха и времяпровождения в Касл-Ховарде, а затем удалилась.

Алекс поразила броская роскошь комнаты. Стены были обиты тканью насыщенного тёмно-зелёного цвета с замысловатыми вензелями, тяжеловесная хрустальная люстра висела ровно посредине, а на высоких окнах – плотные, собранные по бокам портьеры. Окна выходили на фруктовый сад позади дома. Перед ним раскинулась широкая площадка для пикников.

Внимательно осмотрев спальню, Алекс наткнулась взглядом на огромную кровать, стоявшую на возвышении справа, и поражённо прислонилась к косяку двери. Краем глаза она уловила усмешку, скользнувшую по губам Роберта. Расправив плечи, Саша решительно шагнула в комнату, направившись к сложенным возле небольшого диванчика сумкам. Пока они внизу отдавали приглашения и обменивались приветствиями, багаж уже занесли в комнату.

–А тут прохладно,– произнёс Роберт, входя следом в спальню

Только после его слов Алекс обратила внимание, что в комнате действительно было довольно свежо. Она осмотрела стены в поисках кондиционера, который можно было бы включить на обогрев, или любого другого прибора, вырабатывающего тепло, но ничего не обнаружила, кроме пустого прямоугольника камина, которым явно давно не пользовались.

–Да,– зябко поёжилась она,– даже более чем прохладно.

–Как греться будем? Идеи есть?

Этот комментарий Акимова прозвучал как-то чересчур двусмысленно.

Алекс всё ещё чувствовала себя неуютно, бросая короткие нервные взгляды в сторону кровати, поэтому решила сразу внести ясность, кто и где будет спать сегодня и все последующие дни. Если Акимов думал, что она разделит с ним кровать, то он глубоко заблуждался. Вчерашний поцелуй в спальне и их взаимная откровенность ещё не позволяли ему надеяться на что-то большее с её стороны. Они всё ещё были чужие друг другу, и, откровенно говоря, она не знала, станут ли ближе, и вообще надо ли ей всё это.