Роб тяжело вздохнул, чувствуя, как гуляющий по комнате сквозняк доносит до него чудесный аромат её волос. Он пошевелился, переворачиваясь на бок, Алекс вздрогнула.

–Лежи на своей половине и не двигайся,– предупредила она.

–Конечно, давай я ещё быстро сбегаю в тот коридор с доспехами и одолжу у какого-нибудь рыцаря меч, если тебя это успокоит,– вежливо предложил он.– Положим между нами по старинной средневековой традиции.

–Это лишнее,– раздражённо пробубнила Алекс в подушку.

Из головы никак не желала уходить мысль, что всего в полуметре от неё лежит обнажённый Роберт, из одежды на котором были всего лишь одни боксеры. Лежит и холода даже не чувствует. Он всегда был, словно печка.

–Замёрзла?– внезапно спросил он.

Алекс зашевелилась и перевернулась на левый бок. Теперь они лежали лицом друг к другу. В темноте. Видя лишь силуэты. Иногда в комнату проникал лунный свет, когда набегающие на небо облака отступали.

–Ещё как замёрзла,– совершенно неожиданно для себя самой призналась Алекс.

Роберт мог видеть блеск её глаз в полумраке комнаты и почти ощущать её напряжение и скованность. Неужели он так пугал Алекс? Неужели она думала, что стоит им остаться наедине, он набросится на неё? Или она боялась того, что не сможет устоять перед его напором? Он никогда бы не поступил так с ней. Не сыграл бы на чувствах и на её растерянности просто в угоду собственным желаниям. Ему нужно было доверие.

Протянув руку, он коснулся мягкого локона, выглядывающего из-под одеяла, в которое она зарылась.

В этих старых замках всегда было так промозгло. Неудивительно, что раньше часто умирали от простуды или туберкулёза, подхваченного в сырых, пропитанных влажностью помещениях, температура в которых, даже в самые тёплые летние месяцы редко поднималась выше отметки в пятнадцать градусов.

В современном Касл-Ховарде было какое-то подобие отопления. Кое-где лежали тёплые полы. Но, видимо, не в комнатах для гостей.

Роб принялся перебирать локоны Алекс, наслаждаясь ощущением того, как пальцы тонут в их густой шёлковой массе. Саша не шевелилась, замерла, смотря на него широко распахнутыми глазами.

–Ты такая красивая, Алекс, ты стала ещё прекраснее, хотя мне казалось, что это уже невозможно.

В его сказанных полушёпотом словах звучала ностальгия по ушедшему прошлому и тоска по несбывшемуся будущему, которое могло быть у них вместо настоящего, где они были бы вместе одной любящей дружной семьей и, возможно, к этому времени она даже подарила бы ему ребёнка. И в голосе его слышалось сожаление о той боли и о тех страданиях, через которые прошла она по его вине.

–Роберт, пожалуйста, не усложняй всё.

–Ты совсем замёрзла.

Его горячие пальцы скользнули по её прохладной щеке, посылая волну жара по всему телу. Он словно бы и не слышал её.

Это мимолётное касание сумело принести искру огня, и Саша начала согреваться. А ещё она почувствовала, как горло сводит судорогой, и говорить становится просто невозможно.

–Да я и не думала, что будет так холодно.

–Завтра узнаю, можно ли затопить камин.– Его пальцы вновь вернулись к её волосам, каждое движение посылало новую волну жара по её телу.– Я затопил бы его сейчас, но это может быть опасно, если они не чистили дымоходы уже несколько лет.

–Бедные дети хозяев, не думаю, что Санта с радостью приходит к ним на Рождество,– попыталась пошутить Алекс и услышала, как Роберт тихо усмехнулся.

–Алекс?

–Да?

Короткая пауза выдала его нерешительность.

–Иди ко мне. Я согрею. Просто обниму. Ничего больше. Обещаю.

Алекс на секунду закрыла глаза, понимая, что как ни странно верит и ему, и его словам, сказанным в темноте. Доверять ему в окружающем их полумраке было так просто, так легко, как дышать… так же естественно, как и несколько лет назад, поэтому она просто произнесла:

–Ладно.

И позволила его рукам обнять её, притянуть ближе к горячему телу, на которое, казалось, совсем не действовал, окружающий их холод.

Их ноги переплелись, с еле слышным вздохом Алекс опустила голову на грудь мужу, а её рука, скользнула ему на талию под одеялом. Его обнажённая кожа покрылась мурашками от её обжигающе ледяного прикосновения.

Роберт ощущал, как через тонкую ткань ночной рубашки начало согреваться её тело, прижатое к нему. Он чувствовал, как первоначальная скованность оставляет Алекс, как спадает напряжение, и она позволяет себе расслабиться, полностью отдаться его объятьям.

Алекс моргнула; Роберт ощутил, как её ресницы коснулись его кожи. Так легко, словно это было робкая ласка, и ему показалось, будто на него внезапно снизошло какое-то чудо.

Так просто было лежать рядом, обнимать её, доверчиво прижавшуюся к нему в поисках тепла, которым он был готов с ней щедро поделиться. Так легко было согревать жену в своих объятьях и хотя бы на одну ночь притвориться, что между ними ничего не изменилось.