Шрифт:
Закладка:
Последними в зоопарк прибыла пара прелестных розовых дельфинов, которых отцу привезли с Амазонки. Их разместили в одном из искусственных озер усадьбы Гондурас в десяти минутах от территории Неаполитанской усадьбы. Я почти всегда, когда мог, играл с ними после обеда, пусть даже они и плохо пахли.
В конце концов, отец решил, что зоопарк, в котором обитало уже около 1200 экзотических зверей, был готов к открытию для публики. И вот тут он понял, что чего-то не хватает: входа. Тогда он приказал построить огромные белые ворота с надписью Napoles[33] на колоннах. Над воротами установили одномоторный самолет Piper PA18 c регистрационным номером HK-671, тоже выкрашенный в белый цвет с синими полосами по бокам.
Это судно тоже стало предметом бесконечных спекуляций. Например, говорили, что именно в нем мой отец перевез свою первую партию кокаина. Правда же максимально далека от этого. Самолет принадлежал одному из друзей отца, пока тот не разбился на взлетно-посадочной полосе аэропорта Олайя Эррера, и так и пролежал там брошенным несколько месяцев, пока отец не заприметил и не выпросил обломки. Самолет привезли в усадьбу, разобрали и восстановили, но уже без двигателя, а снаружи обтянули тканью, что добавило ему уникальности.
Немало слухов ходило и о старой машине, изрешеченной пулями, которую отец поставил у входа в первую из основных зон зоопарка. Согласно наиболее распространенной версии, в этом автомобиле в мае 1934 года убили известных американских грабителей Бонни и Клайда. Отец был большим поклонником этой пары, и мы с ним посмотрели все снятые о них голливудские фильмы.
Однако реальная история этой машины куда менее эпична. Альфредо Астадо собрал ее из деталей двух разных автомобилей. Шасси он взял от внедорожника, на котором разбился Фернандо, младший брат отца, когда катал на новой машине свою девушку; собственно, шасси и станина – это все, что еще можно было хоть как-то использовать после аварии. Вторая часть – корпус от «Форда» 1936 года, который Альфредо получил в подарок.
Но Альфредо не ожидал, что однажды, пока он был по делам в центре города, к нему домой заявится отец и увидит переделанный «Форд». Даже не спрашивая, отец забрал его в усадьбу и выставил на всеобщее обозрение. На следующих выходных, когда он приехал посмотреть, как выглядит машина, отец достал свое ружье, приказал взять оружие еще паре людей, и все вместе они обстреляли автомобиль так, чтобы имитировать 167 пуль, поразивших Бонни и Клайда в оригинальном автомобиле. Этот свинцовый град едва не обернулся трагедией: в какой-то момент стрелки услышали крики о помощи, – один из работников уснул в машине.
Вот так, с самолетом над воротами усадьбы, изрешеченным автомобилем поблизости и более чем сотней красивых экзотических животных отец наконец открыл поместье для публики. Успех был мгновенным: вход был бесплатным, больше того – гости могли ездить по огромному парку на собственном транспорте. В один из праздничных выходных на территорию поместья въехало пять тысяч автомобилей. Казалось, что в Неаполитанскую усадьбу съехались семьи со всей Колумбии. Отец был безумно счастлив, и я спросил его, почему же он не берет плату за вход, ведь на этом можно было бы очень хорошо заработать.
– Сынок, этот зоопарк принадлежит людям, – объяснил мне отец. – Пока я жив, никто не возьмет за вход ни песо. Мне нравится, что сюда могут приехать бедные люди и посмотреть на чудеса природы.
Наплыв туристов со временем стал настолько ошеломляющим, что отцу пришлось заплатить за строительство новой трассы: путь от входа в усадьбу до главного дома, который обычно занимал семь минут, мог теперь потребовать до двух часов.
Только один вид животных так и не смог приспособиться к обитанию в Неаполитанской усадьбе: жирафы. Шесть зверей, купленных отцом в техасском зоопарке – три самки и три самца, – отказывались от еды и так и не снизошли до кормушек, устроенных для них высоко на деревьях. В конце концов все они умерли и их похоронили в дальней части поместья.
После открытия зоопарка вечеринки в поместье приобрели постоянный характер, будь то семейные празднества или посиделки с друзьями отца, хотя последние и стали несколько более сдержанными. Когда мы впервые праздновали Новый год в усадьбе, гуляния растянулись на целый месяц – с середины декабря до середины января. Почти весь месяц каждую ночь, с девяти вечера до девяти утра, в главном доме выступал венесуэльский певец Пасто́р Лопес со своей группой. В некоторые ночи на вечеринке можно было насчитать около тысячи человек, со многими из которых мы даже не были знакомы.
Взлетно-посадочная полоса в усадьбе походила на полноценный аэропорт: порой в выходные можно было запросто насчитать там целую дюжину самолетов. В то время за отцом еще никто не охотился, друзей у него было много, и большинство гостей приезжали с подарками и ящиками спиртного.
Говоря проще, в усадьбе царила предельная роскошь. У дяди Марио Энао тоже появился свой самолет, и он частенько покидал усадьбу рано утром, заявляя:
– Я собираюсь позавтракать в Боготе. Вернусь к обеду. Привезу Пабло немного сыра с гуавой, того, что продают в аэропорту.
А однажды двоюродному брату Николасу, весившему тогда под сотню килограмм, уж очень захотелось съесть гамбургер, который продавался лишь в торговом центре «Овьедо» в Медельине. Он приказал послать вертолет и пару часов спустя уже поглощал свой двойной гамбургер с гигантской порцией картошки фри.
Зоопарк всегда оставался любимым детищем отца, и он очень заботился о каждой детали, хотя иногда это и выглядело гротескно. Как-то раз, проезжая по имению, он заметил, что фламинго потеряли свой красивый розовый цвет – их оперение стало почти белым. В полном убеждении, что изменение цвета было результатом неправильного питания, отец проконсультировался с ветеринаром и по его некомпетентному совету почти полгода кормил их креветками. Естественно, это не сработало.
В другой раз отец заметил, что слонам как-то не слишком нравится их еда. Никто толком не знал, чем их кормить: им пытались давать всякую траву и даже сахарный тростник, но у толстокожих все так же не наблюдалось аппетита. В одну из попыток найти подходящее для слонов питание отец заказал три тонны моркови, но и это не помогло.
Однажды мы с отцом
