Клио видела, как напрягся отец: должно быть, он ждал этого. Когда появился Адам и Фрейзер решил собрать всех дома, он должен был понимать, что хотя бы у одного из них хватит смелости потребовать объяснений. Скорее всего, он не ожидал, что это будет Клио. Она и сама этого не ожидала.

Но Фрейзер, возможно, не знал, насколько она в курсе дела. Тогда она была еще подростком, и ее не посвящали во взрослые дела. Но это тогда.

— Ты говорил маме, чтобы она смирилась с тем, что Адам погиб, — начала Клио. — Повторял раз за разом, доводил ее до белого каления. Но ты ошибался, Адам был жив.

— Так ведь я же сам этого не знал, — в голосе Фрейзера звучали гнев и раскаяние. — Ты даже не представляешь, Клио, как страдала твоя мать в тот год. Она была на грани срыва, но не хотела сдаваться.

— Ты так говоришь, будто это что-то плохое.

— Твоей матери нужно было примириться с реальностью. Да и всем нам тоже. Мы не могли бесконечно продолжать поиски Адама. У нас ведь оставались еще все вы. Нужно было продолжать жить. Я не испытываю чувства вины по этому поводу.

— Но ты солгал.

Вот оно. Слово произнесено, назад уже не вернешь.

— Ты сказал, что у тебя есть подтверждение, — продолжила Клио. — Частный детектив, которого ты нанял, нашел доказательства, что Адам был в Лондоне и что он там погиб. А теперь выясняется, что его даже не было в Англии!

— Мой человек так сказал, и я ему поверил. А почему я должен был сомневаться? Господи, дочь, никогда я еще так не радовался, что ошибся.

— Но маме уже все равно. И ты знал, в каком она состоянии.

Клио и Фрейзер сверлили друг друга взглядом. Он моргнул первым. Он знал, что она права.

Пустой пузырек из-под таблеток у кровати матери. Но она умерла от сердечного приступа. Коронер подтвердил. Он подтвердил, повторила про себя Клио. Однако мама действительно была очень хрупкой, тут нет никаких сомнений. Кэтлин возлагала все свои надежды на то, что частный детектив найдет Адама. И когда Фрейзер сообщил ей, что, по мнению детектива, одно из тел, найденных после пожара в районе Лондона, где жили дешевые рабочие-иммигранты, принадлежит Адаму, Кэтлин отказалась в это поверить. А Фрейзер, наоборот, поверил. Причем сразу.

Детектив свое отработал. Здание признали пожароопасным еще за несколько месяцев до случившегося; там жили рабочие из Ирландии, Польши и других восточноевропейских стран. Один из них по описанию походил на Адама, и прораб на одной из строек неподалеку рассказал, что у него работал молодой ирландец по имени Адам, который после пожара больше не появлялся.

Пожар вспыхнул так быстро и яростно, что лондонская полиция спустя месяцы так и не смогла установить личность погибших; даже со стоматологической идентификацией возникли сложности. Фрейзер раз за разом уговаривал Кэтлин принять неизбежное. И в конце концов заставил поверить. Так это представляла себе Клио.

К тому времени, когда выяснилось, что и детектив, и Фрейзер поторопились с выводами, что Адама нет среди жертв, Кэтлин уже не стало.

— Прости, девочка.

— За что? — пробормотала Клио.

Я думал, ты понимаешь. Я сделал то, что считал нужным. Надеялся, что твоя мать погорюет об Адаме и… успокоится. Ведь как иначе, когда у тебя есть еще и другие дети? Мне стыдно в этом признаться, но я хотел, чтобы его нашли среди погибших. Чтобы прекратилась эта пытка неизвестностью. Чтобы прекратились страдания вашей матери. Нужно было все рассказать, объяснить, почему я не стал ждать окончательного подтверждения смерти Адама, чтобы сказать ей. Почему я потерял надежду. Я только теперь понимаю, как это тебя мучило. Понимаю, почему ты ушла из дома.

Клио зажмурилась. Так хотелось поверить, что Фрейзер делал все это ради них. Так хотелось довести этот разговор до конца и не проблевать-ся прямо на него.

— Девочка моя, все уже в прошлом. Невозможно снова и снова это перетряхивать. Это нездорово. Но я понимаю, что мы не можем делать вид, что ничего не произошло. Я устраиваю вечеринку вовсе не для того, чтобы вычеркнуть все плохое. Я хочу отпраздновать все хорошее. Подожди немного. Тебе понравится, что я придумал.

Клио машинально кивнула в ответ. Отец уже двигался дальше, обдумывал планы на дальнейшую счастливую жизнь, отгородившись от всех и вся вокруг. Он вышел из кухни, оставив ее одну.

— У бурных чувств неистовый конец, — прошептала она про себя.

После

— Кто сегодня перебил посуду на борту?

Следователь Даунс смотрел на нее в ожидании ответа. Клио неловко заерзала.

— Клио, кто-то специально бил бокалы или это Джеймс с Адамом опрокинули стол?

— Не знаю.

— Знаешь.

— Кэйт. Это Кэйт.

— Почему?

— Не знаю. Это произошло, когда мальчики подрались. Она просто сорвалась. Возможно, думала, что это их остановит или что-то вроде того. Я устала, следователь. Не знаю я, почему и зачем всё это сегодня было.

— Значит, у нее такое бывает, да? Приступы ярости.

— Что? Господи, ну не будь же, блин, таким тупым.

— Пролилась кровь, Клио, — продолжал настаивать Даунс. — Кто-то ударил Фрейзера. Кто-то разозлился. Возможно, это была Кэйт. Как твой отец ее называл? Было какое-то обидное прозвище. Какое?

Клио закрыла глаза. Вспоминая.

А самый большой кусок торта — для нашей красавицы Кэйт. Ешь, Кэйт, ешь. Как приятно смотреть на девочку, которая не стесняется своей фигуры. Ну возьми еще кусочек.

Клио передернуло.

— Со всеми такое бывает. Кэйт никого не тронет, во всяком случае физически.

— Что ж, Клио, если ты всех исключаешь, то кого тогда оставить на подозрении?

— А несчастный случай, блин, совсем исключается? — огрызнулась Клио.

Роб вздохнул.

— Джеймс набросился на Адама. Адо того он разругался и с Райаном? А что произошло между Райаном и твоим отцом? Ведь между ними были довольно сложные отношения, так?

Клио смотрела на Роба. А то ты, блин, не знаешь!

— Я думала, тебя Джеймс интересует, а не Райан.

Роб снова улыбнулся. Она попалась в его ловушку, он загнал ее в угол.

— Давай. Рассказывай про Джеймса.

— Да нечего рассказывать. Ты сам не знаешь, чего ищешь. Это идиотизм, Роб. Кэйт, Райан, Джеймс, все остальные. Это не мы. Никто из нас не стал бы его убивать. Ты что, хочешь сделать себе имя? В этом все дело?

— Кэйт Кинг-Конг, — неожиданно произнес Роб.

Клио изумленно вытаращилась на него.

— Что?

— Так твой папа называл твою сестру. Ты сама как-то раз мне сказала. Правда, называл не в глаза. Но ты ведь