– Но это… – периссец на миг замялся. – Это же измена, Сосфен!

– Я не могу изменить, я связан клятвой, – спокойно сообщил полководец, направляясь к выходу из шатра. – Но выбрать, где и как лучше служить царю Аминте я могу. Кинана потеряла войско, олории сейчас опасней. Мы идём на них.

– Как ты не понимаешь, Кинана – это угроза царю! Мы должны…

– Кинана – это полководец разбитого войска, у неё едва наберётся пара тысяч бойцов, там же пятьдесят тысяч олориев, которые идут на Ордею. Дорог каждый час, а ты, вместо защиты столицы, предлагаешь ловить Кинану по лесам, – уже почти у входа, Сосфен обернулся к периссцу. – Гермий, неужели ты так сильно ненавидишь мою племянницу?

Не дождавшись ответа, он вышел из шатра. Стиснув кулаки, Гермий посмотрел на колыхающийся полог.

– Нет, Сосфен, нет, я её не ненавижу… – прошептал он.

Перед глазами промелькнули высыпавшиеся из-под сбитого шлема чёрные волосы и бледное лицо девушки, не сводящей огромных серых глаз с занесённого на неё копья. Его, Гермия копья, которым он так и не смог ударить.

– Я её не ненавижу. Я её… люблю, – прошептал он. – Брат мой Аминта, прости меня!

***

– Итак, теперь у нас есть конница, но нет пехоты, – Кинана окинула взглядом соратников. Невозмутимый Аркипп, Эол, Тилем, серьёзный Алкет, Келесс, протирающий пот со лба блаженно улыбающегося Гриела… кривящий губы в своей раздражающей ухмылке Аттал.

– Если нас оставят в покое, за зиму можно набрать и обучить новые войска… более или менее, – сказал Аркипп.

– А где взять доспехи, одежду, оружие? Всё осталось там – на поле. Как и чем мы вооружим селян? Как обучим сражаться с опытными воинами?

– Это ничего, – Аттал рассмеялся. – Пока живы, оно и ладно, а остальное придумаем. Если нет доспехов, значит не надо давать себя ударить. И потом…

– Погоди-ка, – прервала его Кинана. – Говоришь, не надо дать ударить?

– Ну да.

– А что, в этом что-то есть… – задумчиво протянула царица, и тут же встрепенулась. – Ну так что, говоришь дядя не придёт? – неожиданно весело спросила она.

– Нет, не придёт, – на губах Аттала вновь заиграла кривая усмешка.

– А Гриел поправится? – Кинана обернулась к хлопочущей возле раненого Иде и невозмутимой Аэльмеоннэ.

– Всё будет хорошо, – кивнула иерофантида.

– Дядя не придёт, Гриел поправится и у нас будет целая зима, чтобы собрать войско… Ну что ж, тогда мы ещё повоюем! А пока, давайте обедать.

Она рассмеялась, глядя на опешивших соратников, и принялась распускать завязки своего доспеха.

Глава IX

Закутавшись в тёмный плащ, надёжно скрытый от чужих глаз в простенке меж домами, Энекл мрачно разглядывал приземистый особняк, обнесённый высокой глухой стеной. Ярко освещённый вход, тени стражников у стены и в саду – так просто не влезешь. Впрочем, Нефалим выглядел безмятежным – как и всегда.

Со времени безумного разговора в гостинице рябоносого Хабала минуло уже три дня, но казалось, что это было вчера...

«Энекл, не соображая толком, что происходит, сидел на соломенном тюфяке, а главный шпион царства, человек, для которого не существует закрытых дверей, Нефалим-хегевец, отбросив привычную маску сладкоречивого добряка, мерил шагами тесную комнатку.

– Ты правда думал, что от меня можно спрятаться в сундуке? – насмешливо спросил он, заложив руки за спину. – Или что ты можешь спокойно убить десяток моих людей? И как с такой наивностью ты дожил до своих лет? К слову, наш дорогой Эн-Нитаниш узнал бы о твоём аресте только наутро, не позаботься я о том, чтобы новости дошли до него своевременно.

– Хорошо, ты спас меня, – сказал Энекл, переваривая услышанное. – Зачем?

– В мою доброту и благожелательность ты, конечно, не поверишь? – криво усмехнулся Нефалим. – Что ж, скажу, как есть: твоя смерть мне без надобности, а вот живой ты пригодишься. Есть одна работа, которую испортил один ретивый эйнемский герой. Будет справедливо, если он же её и доделает, так ведь?

– О чём ты говоришь? Какая работа?

– Избавиться от Сарруна, конечно же, – хегевец спокойно взглянул на изумлённого собеседника. – И у меня был отличный инструмент для этого дела – тот, который ты разломал в таверне своего приятеля Пхаката.

– Саррун твой союзник...

– О да, верный и надёжный друг, – шпион тихо хохотнул, и тут же его голос стал ледяным. – Саррун перестал быть полезен царству, теперь он опасен. Как добрые слуги царя, мы с тобой не можем этого допустить.

– Перестал быть полезен царству... Или тебе?

– А это разве не одно и то же? – шпион придвинул к себе табурет и, усевшись перед Энеклом, заглянул ему в глаза. – Мы ведь с тобой похожи, мой эйнемский друг. Мы оба здесь чужаки и оба кормимся от царской казны. Не будет царства, не будет и золота, так кому о нём печься, как не нам с тобой? Хорошо делая свою работу, мы заботимся сразу и о царстве, и о себе.

– Славно вы с Сарруном о нём позаботились. Людей казнили, войска без денег, Каннаар отдали...