Крук нервно встряхнул кистями рук, прошелся по тесной комнате, еще раз выглянул в окно. За окном вечерело, заходящее солнце освещало видимую из окна часть поселка косыми длинными лучами, и в этом предзакатном свете по двору и за его пределами метались и перекрещивались длинные тени. Люди суетились, метались, слышались глухие неразборчивые голоса, кто-то кричал, кто-то, кажется, плакал, испугано ревела скотина.

–И опять же, о слухах. Я уже говорил и повторю еще раз, потому что мне это представляется очень важным,– продолжил свою речь Крук.– Слухи – это самый надежный источник информации в этой стране! Все прочее будет ложью, а вот в слухах – истинная правда. И она, эта правда, достигнет самых отдаленных уголков в этой стране. Причем очень скоро. Так бывало всегда, так будет и на этот раз. В городе Углеграде – можно сказать, в самом географическом центре России – мятеж! Народ восстал против советской власти! Можно сказать, это начало гражданской войны! Ну а где начало, там будет и продолжение. Думаю, беспорядки вспыхнут и в других городах. Ибо каждый советский город, где бы он ни находился, в той или иной мере тот же самый Углеград.

Крук опять умолк, еще раз выглянул в окно и сказал на этот раз без всякого пафоса, а сухим и деловым тоном:

–Итак, подведем итоги. Пункт первый – бойня, которая вот-вот начнется. Что нам всем делать в этом случае? Ни в коем случае не вмешиваться. Но наблюдать и фиксировать. Пункт второй – взрыв вентилятора. Ну и для пущего эффекта – ночная стрельба. Я вам еще не сказал, так вот, говорю сейчас. Я встречался с нашими хлопцами – с теми, которые затаились на заимке. И дал им распоряжения. Сразу же после взрыва вентилятора они должны пробраться в центр города и открыть пальбу. Не по людям – по ним не надо. Да и где их взять, тех людей, в ночном городе? Хотя, если кто-то и угодит под шальную пулю, в этом не будет ничего для нас страшного. Угодил – значит, такая его доля. Но главное – пускай хлопцы постреляют вверх, а еще лучше – по окнам всяких официальных зданий и магазинов. В первую очередь, конечно, по окнам горкома партии. Такая стрельба очень важна. Она усилит эффект. Тут тебе – побоище в поселке, там – взрыв вентилятора, в городе – пальба… Народ в ужасе и смятении, власть парализована, слухи множатся и ширятся… И только тогда мы уйдем. Под шумок, во время неразберихи, это будет сделать просто. Кто обратит на нас внимание, когда в городе творятся такие дела?

Крук хотел добавить еще что-то, но дверь неожиданно распахнулась и вошел Остап Луцик.

–Ну, что?– нетерпеливо спросил Крук.– Что там видно и слышно? Когда начнется сражение?

–Кажется, сражение отменяется,– ответил Остап и мрачно усмехнулся.– Не будет никакой войны…

–Это почему же?– Крук с недоумением уставился на Остапа.

–Те, кто шли нас бить, не дошли до поселка,– ответил Остап.– Повернули обратно…

–Почему?– Было заметно, что Круку такая новость не понравилась.– Как это так: шли и повернули обратно? По какой такой причине?

–Не знаю.– Остап пожал плечами.– Разное говорят… Говорят, будто им навстречу вышли начальник милиции и начальник КГБ и убедили их повернуть обратно.

–Вот как!– Крук нервно усмехнулся, то же самое сделал и Чорба. Лишь Василь и Михайло никаким видимым образом не отреагировали на новость. Это были два боевика, они не умели рассуждать, они умели лишь действовать – если им будет отдан приказ.

–Это еще не все,– сказал Остап.– Есть и другие новости. В поселке сейчас милиция. Много милиции. С оружием. Сказали, что пришли нас охранять. Вот так.

–Это называется – власть приняла меры,– сказал Чорба.– Чего и следовало ожидать. Мы почему-то посчитали, что в этом городе нет никакой власти. А она есть… В общем, ситуация меняется. И что мы будем делать? Что ты на это скажешь, Крук?

Крук не сказал ничего, зато сказал Остап:

–И еще одна новость… Все важные объекты в городе взяты под усиленную охрану. Шахты, вентиляторы, центр города…

–Откуда это известно?– спросил Крук.

–Вернулся с работы Евгений, старший сын. Он и сказал. Сейчас об этом говорят все в городе. Так что, по сути, никакая это не новость. Это вы здесь заперлись и ничего не знаете…

–Откуда же у них столько милиции?– удивленно спросил Чорба.– И в поселке милиция, и в городе, и на шахтах…

–Есть еще и дружинники,– ответил Остап.– Работяги. Они и охраняют. Но это еще хуже, чем милиция.

–И почему же?– недоуменно спросил Чорба.

–Милиция должна подчиняться законам,– сказал Остап.– Хочешь не хочешь, а должна. А работягам наплевать на законы. У них свои законы. И поступают они в случае чего по своим собственным законам. А народ здесь лихой. Крутой и бедовый… В случае чего они никого уговаривать не будут. Голову оторвут! И никто им ничего поперек не скажет.

–Вот как…– растерянно произнес Чорба.– Ну так что же нам теперь делать? А, Крук? Ты у нас стратег и мыслитель, вот и дай нам ответ.

Но у Крука, похоже, не было ответа. Во всяком случае такого, который он мог бы дать немедленно, без всяких размышлений. Он лишь зло щурился и кусал губы. В данный момент он был растерян, и на это обратили внимание все, кто присутствовал сейчас в комнате: иЧорба, и Остап, и даже Михайло с Василем.

Впрочем, растерянность Крука длилась недолго. Очень скоро он вновь стал самим собой – решительным, уверенным и, как это обычно за ним водилось, ироничным. Было похоже, что его осенила какая-то новая мысль.

–Ну что ж,– уверенным тоном произнес он.– Это даже хорошо, что все случилось именно так. Хорошо для нас, для нашего дела. Ситуация изменилась, так и что ж? Из нее можно извлечь пользу. Большую пользу! Даже лучше той, которая предполагалась до этого. Словом, ничего страшного не произошло. Все хорошо!

–И что же тут хорошего?– спросил Чорба.

–А хорошего тут то, что уже вечер. А за ним наступит ночь,– сказал Крук.

–Ну, наступит…– Чорба непонимающе пожал плечами.– И что же с того?

–А ночью они придут в поселок,– сказал Крук.– Обязательно придут.

–Это кто же?– Такому загадочному ответу удивился даже бесстрастный Остап.

–Те, кто не дошел в поселок днем,– пояснил Крук.– Кого на полпути перехватили начальник милиции вместе с начальником КГБ. Если вы думаете, что все так просто,– вы не знаете людей. Невозможно так вот запросто погасить в человеке злобу. А если это не один человек, а толпа, то тем более. Толпа может сделать вид, что она успокоилась, но это не так. А потому – они обязательно придут. Ночью. Ночью проще, чем днем, потому что ночью темно. А если темно, то никто тебя не увидит и не узнает. Потому-то именно ночью и творятся всякие нехорошие дела.

Крук умолк и оглядел каждого своего слушателя по очереди, включая Василя и Михайла. Он пытался определить, какой эффект произвели на слушателей его слова. По всему выходило, что эффект получился именно такой, на какой Крук и рассчитывал.